Сегодня в гостях была маменька с извечной темой-страданием: «И от чего ты не вышла замуж за олигарха?» Обычно такие беседы заканчиваются попыткой познакомить меня с каким-нибудь одиноким мужчиной, владельцем дачного участка. И чем я становлюсь старше, тем возраст огородных олигархов все больше увеличивается. Сегодня на кон был выставлен дядечка чуть за писсят, я ловко увильнула от такого выгодного предложения, но вспомнила, как всё начиналось.
Огородные олигархи были всегда коньком моей мамы. Как только мне исполнилось шестнадцать, в моем гардеробе произошли значительные изменения. Все мои майки и джинсы были тайно изъяты, а взамен мне были куплены декольтированные платья. Кстати, вот декольте — это сиськи нараспашку, а когда нараспашку еще и жопа — как такое платье называется?
Я этого не знаю до сих пор, но такие платья у меня были в количестве много штук. Чтобы прикрыть жопу кружевами, которые были прихреначены вместо юбки, приходилось открывать сиськи, а чтобы прикрыть сиськи приходилось открыть жопу. Не платья, а замкнутый порочный круг. В общем, у меня была вся дизайнерская линейка платьев от местных нахичеванских цеховиков, но меня это не радовало.
Во-первых все эти творения были откровенным гавном, во вторых обувью, сумками и прочими аксессуарами маменька не озаботилась, поэтому ко всем этим жоподекольтированным платьям у меня были кроссовки, сандалии и рюкзачки, которые я носили под тайно спижженые у меня джинсы и майки.
Одним словом все мои ансамбли выглядели достаточно странно, но маменьку это не останавливало. У нее была цель — выдать меня замуж за фирмача. Олигархов тогда еще не было, а фирмачи были. Это мама их так называла, на самом деле каждый фирмач был эквивалентом сегодняшнему торговому представителю. Они ездили на убитых иномарках, кормили страну стиморолом, сникерсами и напитками юппи, и выглядели в глазах мамы отличной партией для меня.
Ей всегда хотелось зятя с которым можно делать совместный бизнес, я же предпочитала таких же, как я сама, шестнадцатилетних голодранцев в джинсах, майках и с гитарой. Но с ними бизнес было делать невозможно, поэтому маменька взяла все в свои руки.
В те годы у нее было несколько небольших магазинчиков, в которых продавалось всякое полусъедобное гавно поставляемое теми самыми фирмачами. И вот с утра я получала разнарядку — сегодня будут Вася-сырник, Андрей-шоколадник и убогомордый Вадик.
Надо сказать, что к чести моей маменьки, к убогомордому Вадику меня не сватали, потому как Вадик был похож на пиздец с блинным лицом, не в том смысле, что лицо круглое, а будто чем-то это лицо уебали, навечно его приплюснув, оставив нетронутым лишь красный уткин рот.
Рот убогомордого Вадика был похож своими повадками на прекрасный хищный цветок венерина мухоловка. Вадик этим ртом вечно что-то жрал, вытягивая вперед губы и засасывая в себя еду на манер пылесоса и заодно очаровывая собеседника непрекращающимся словесным поносом и разбрызгиваемыми слюнями с кусочками еды. В общем, Вадик в маменькины расчеты не входил, я так думаю, потому что жрал слишком много, с таким делать бизнес невыгодно.
А с остальными фирмачами сценарий был прост: к назначенному времени я приезжала в один из маменькиных магазинчиков, вся очаровательная в очередном жоподекольтированном платье и сандаликах не в тему и покорно ждала, пока маменька меня познакомит с очередным фирмачом:
- Вот, Вася, познакомься, это моя дочка, — начинала подкат маменька, — а женат ли ты мой хороший?
Васи недоуменно меня рассматривали, невзирая на странный гардероб и дебиловато-смущенную улыбку, была я свежа и хороша собой, поэтому Васи не понимая в чем подвох, все как один говорили:
- Да, да, я женат и жена беременная.
- Ах, как жалко, — сокрушалась маменька, — я бы так хотела делать с тобой семейный бизнес, а теперь не судьба.
Не знаю, что там дальше думали себе Васи, но за правильную реакцию я им была всяко благодарна. Счастье моё длилось месяц.
А потом неподалеку от одного из маменькиных магазинчиков за ночь выросла стихийная арбузная точка под предводительством Вовчика-арбузника. Вовчик был брутален в своем крестьянском великолепии, вполне себе такой огородный олигарх в майке алкоголичке, трениках и резиновых тапках.
- Вот, Вова, познакомься, это моя дочка, — начинала подкат маменька, — а женат ли ты мой хороший?
Вовчик был не дурак, рассмотрев меня, не испугавшись моего странного наряда, он сказал:
- Нет, мать, жениха дочке ищешь?
- Да, Вова, бизнес семейный будем делать, - встрепенулась маменька и с надеждой переспросила, - будем?
Вовчик важно кивнул и торжественно запузырил коленями. Дело было решено. Мы виделись маменьке прекрасной парой, Вовчик носил арбузы и карамельки, маменька прикармливала Вовчика тазиками с борщом и котлетами, они строили планы о совместном бизнесе и счастливом будущем, а я грустно размышляла о том чтобы съебаться от них подальше и даже подумывала ломануть магазинную кассу у маменьки, так как денег у меня не было, а без денег, да еще и в жоподекольтированном платье далеко не убежишь.
Через неделю после знакомства, Вовчик объявил, что надо бы ему съездить на ранчо и привезти партию арбузов, а заодно ненавязчиво предложил маменьке показать мне, как будущей хозяйке, свои угодья. Маменька отпустила нас в ночь со спокойной душой, предварительно шепнув мне: «Ты там рассмотри всё хорошенько, потом расскажешь».
Кассу я к тому времени спиздить не успела, поэтому обреченно сев в грузовую карету марки ЗИЛ покатила смотреть угодья. Угодья были в ебенях, ранчо оказалось бахчой, вместо родового замка посреди чистого поля стояла наспех сколоченная кибитка с нарами, в которой устойчиво пахло гавном и носками.
От ужаса от всего увиденного на меня напал понос. Внезапно, без объявления войны и стратегического рулончика туалетной бумаги. Я тихонько пряталась в приусадебных кустах, вытирала задницу лопухом и громко выла, представляя свою грядущую жизнь на ранчо.
Перед глазами рисовались картинки разной степени красочности, но везде присутствовали маленькие сопливые младенцы в шапочках из арбузных корок, они хаотично ползали среди грядок, я постоянно кого-то не могла из них досчитаться. Младенцы смешивались с арбузами, и возникало впечатление, что всю бахчу выродила именно я. Младенцы жевали вонючие носки вместо соски, спали вповалку на нарах, грелись вместе со мной у костра ночами, а днем собирали арбузы под присмотром Вовчика. Не желая быть жертвой семейного бизнеса, я решила таки спиздить маменькину кассу.
Ночевать я ушла в грузовую карету, заперлась в кабине и решительно послала Вовчика куда подальше. Ночью мне снились кошмары, я кляла все на свете — ранчо, маменьку, Вовчика, арбузы, семейный бизнес и пердящее корыто, в котором мне пришлось ночевать. К утру мои проклятия подействовали. Груженная кавунами грузовая карета марки ЗИЛ отказалась заводиться.
Весь день я наблюдала за вовчиковым огузком торчащим из под капота и мстительно ухмылялась, обдумывая стратегический план своего побега от семейного бизнеса, маменьки и Вовчика с младенцами. К вечеру корыто все также не желало заводиться и тут случилось чудо.
Странным образом посреди усадьбы материализовалась всклокоченная маменька, прикатившая в обществе незнакомых мне двух теток. Маменька была сурова, солидарна с тетками и организовала погоню с целью наказать Вовчика, отлучив его от семейного бизнеса.
Да и какой к чёрту семейный бизнес, если ночью нежданно-негаданно для маменьки, Вовчик стал отцом. Ребенка родила законная жена Вовчика, о которой он в погоне за несметными богатствами случайно забыл.
Две незнакомые мне тетки оказались его тещей и мамой, прикатившие поутру с радостным известием на торговую точку, не нашедшие там Вовчика и зашедшие к моей маменьке в магазинчик справиться о соседе.
Вовчик был казнен без суда и следствия:
- Ах ты брехло вонючее, — маменька интеллигентно била Вовчика подвернувшимся под руку поленом.
- В кого ж ты такой козлина уродился, — рыдала над Вовчиком родная мать, не забывая таскать его за чуб мордой по бахче.
- Рррррррр, — теща не тратила себя на слова и порыкивая, монотонно охаживала Вовчика черенком от лопаты.
Смеркалось…
МариХуанна
