Последний день перед Великим Постом мы решили с друзьями отпраздновать. Всё-таки впереди предстояло очищение. Разве это не повод был выпить водочки и закусить блинами? Все мечтали наесться так, чтобы в течение всего Великого поста – 49 дней - есть уже не хотелось.
Действительно, наутро есть не хотелось. Хотелось пить. Да и грех было начинать Великий пост на больную голову. Священники вообще говорят - на тот срок, что болеешь, пост можно не соблюдать. Надо принимать лекарство! Лекарством для меня в то утро было пиво.
Конечно, радовало, что голова болела не у меня одного, а у всех, кто вчера отмечал начало Великого поста. Первым позвонил мой друг Сашка.
– Что делаешь?
– Сижу.
– На чём?
– На Посту.
– Пойдём посидим в хорошем месте, чудный пивбар знаю. Там пиво божественное. Небожественное, сам понимаешь, сейчас нельзя – пост! К тому же, у меня со вчерашнего навалом блинов осталось. Грех выбрасывать!
К вечеру к нам присоединились остальные «заболевшие». И тоже с несъеденными блинами. Лечились мы пивом, доедая блины, до конца рабочей недели. Начинать пост в выходные было неразумно. В выходные вообще не следует начинать ни одного дела. Примета плохая. Хуже, чем утром в воскресенье встретить покойника с ведром.
Вечером воскресного дня мы дружно отметили конец первой недели Великого поста. Я даже сказал свой лучший в жизни тост: за Пост!
– Главное во время поста – это каяться! А как можно каяться, если не грешишь? Давайте же выпьем за то, чтобы нам всегда было, в чём покаяться!
В понедельник, несмотря на то, что меня послали в командировку, я стойко держался на посту весь день до часа дня. В час в самолёте стали разносить еду. Стюардесса спросила меня, почему я не раскрываю столик. Я гордо ответил:
– Я на посту!
Как истинная грамотная православная, она удивилась:
– Разве Вы не знаете, тем, кто в пути, Господь разрешает пост нарушать. Вы сейчас дома?
– Нет.
– Значит, в пути! – дообъяснила она.
Я съел и свою порцию, и соседа, который ей, в отличие от меня, не поверил. В пути я был неделю. Начало поста пришлось перенести на следующий понедельник. Когда вернулся, друзья потребовали отметить удачное приземление. Действительно, во время посадки самолёт трясло, поэтому в тот вечер я не мог не выпить водочки за здравие. В конце концов, водка – продукт вполне постный: в ней нет ни мяса, ни рыбы, ни даже греховного молока…
Потом был традиционный рыбный день, поэтому мы закусывали традиционной русской рыбой – колбасой. Колбаса оказалась ещё более постной, чем водка - в ней мяса было меньше, чем в рыбе: крахмал, бумага, опилки…
Потом я неделю ездил на работу в троллейбусе. То есть опять был в пути, поэтому брал бутерброды с собой в троллейбус.
В субботу с воскресеньем наше предприятие всем составом выезжало за город праздновать крестины главного акционера. Это было незабываемо, особенно, когда четыре батюшки пытались опустить его в купель. Вы видели когда-нибудь, как тесто не умещается в противне? Как было за это не выпить? Тем более что в тот вечер сам батюшка разрешил всем разговеться от радости, что ему удалось с божьей помощью и трёх охранников вытащить нашего шефа из купели-противня.
На следующей неделе неожиданно для всех откуда-то вынырнула еврейская Пасха. Ещё более неожиданно все мои друзья оказались евреями. Они и меня убедили, что я в профиль похож на раввина. Этого хватило, чтобы я запил на всю неделю. После еврейской Пасхи началась католическая. Друзья вспомнили, что хоть по рождению они евреи, зато по религии – католики. Подвели меня к зеркалу и сумели доказать, что в профиль более, чем на раввина, я похож на флюгер католического собора.
После такого потрясения я ел и пил так, как не едят и не пьют во время Поста даже святые отцы. Перед Страстной Неделей я решительно позвонил своему батюшке-наставнику, чтобы он срочно отпустил мне все грехи чревоугодия, хотя бы по телефону. Он попросил меня перечислить все, что я ел за время Великого Поста. Я перечислил. Он долго молчал, сглатывая слюну. После чего сказал:
- Немедленно приезжай ко мне со всеми грехами, будем с ними бороться вместе!
Утром первого дня Страстной Недели у меня начался приступ поджелудочной железы. Причём такой сильный, что я вызвал врача. Врач оказался ярым атеистом:
– Вы на посту?
– Конечно, наш человек всегда на посту.
– Я так и думал! – не на шутку разгневался он. – Это у вас от недоедания. Как можно скорее начинайте есть. Понятно?
Как было не понять? Анализ крови напоминал смертельный приговор с небольшой отсрочкой. Поэтому я не решился ослушаться врача и сразу после его ухода начал есть. Я ел так, как едят только русские туристы за границей, впервые попав на шведский стол.
А потом… Потом была наша родная православная Пасха! Как я её мог пропустить? Святое дело! К тому же все мои друзья-евреи-католики в душе-то оказались православными. На душе у нас было светло и православно. Кто-то даже рассказал анекдот:
– Батюшка, батюшка, скажите, а во время Поста бабу-то можно?
– Можно, но только не жирную!
В общем, я особенно и не горевал, ведь для русского человека важнее всего во время поста правильно провести два дня: Масленицу и Пасху. А это мне удалось!
М. Задорнов
