Володя Чемоданов был мужчиной очень положительным и обстоятельным. Хотя, какой он вам Володя-то? Он человек солидный, имеет высшее экономическое образование, трудоустроен по специальности, да и лет ему ни много ни мало, а целых тридцать шесть. Поэтому он не какой-то там Володя, а Владимир Николаевич Чемоданов. Да, пожалуй, так будет лучше.
Положительность его сказывалась во всем. Владимир Николаевич никогда не курил, выпивал в меру и исключительно по торжественным поводам, вроде свадеб, Дня рождения тещи или Дня Конституции. Жене, Юлии, никогда не изменял, зарплату всегда приносил полностью и вовремя, сына Пашу воспитывал без излишеств и терпеливо, а у начальства всегда находился на хорошем счету, за что был неоднократно премирован и поощрен.
Всем этим Владимир Николаевич очень гордился, с брезгливостью и немного высокомерно смотрел на своего соседа Гришу, который вышеуказанными добродетелями не обладал, а уж теща Владимира Николаевича любила его так, что два года назад подарила почти новую «девятку», купленную тестем буквально на пару месяцев до собственной смерти от цирроза печени.
Вы, наверное, могли бы списать все эти положительные качества на врожденные характеристики Владимира Николаевича, и оказались бы не правы. На самом деле, он, Владимир Николаевич, таким был не всегда. В двадцать лет его даже чуть не выгнали с первого курса вуза за прогулы и пьянство, а в двадцать четыре ему чудом удалось избежать судимости за дебош в ресторане «Звездочка», что на Лесной, у Горпарка.
Тогда, помнится, Владимир Николаевич очень испугался, потому как тюрьмы боялся и вообще, считал, что дебош тот получился исключительно случайно, хоть он и плохо помнил как.
Вот тогда-то Владимир Николаевич и решил как-то упорядочить свою беспорядочную, на тот момент жизнь.
Он купил в магазине ежедневник, обыкновенный такой ежедневник с коричневой кожаной обложкой. В том же магазине Владимир Николаевич купил себе красивую шариковую ручку, солидную, металлическую в черном пластмассовом футляре.
С того дня и началось становление Владимира Николаевича, как мужчины положительного и обстоятельного.
Каждый вечер, перед тем, как лечь спать, он планировал свой будущий день. Планировал скрупулезно и поминутно, не оставляя даже маленькой паузы для дел лишних и зловредных, для дел, которые могли бы увести с заданного курса.
Все это пошло исключительно на пользу. Подъем в шесть тридцать, двадцать минут зарядки, потом десять минут душ, завтрак двадцать минут, десять минут на одевание, дорога на работу сорок три минуты, совещание час тридцать пять, ну и так далее, вплоть до двадцати двух тридцати, когда Владимир Николаевич ложился в супружескую постель, дарил семнадцать- восемнадцать минут супружеского же долга своей жене и, пожелав спокойной ночи благоверной, засыпал.
За двенадцать лет планирования своей жизни, Владимир Николаевич не сбился с графика ни разу, хотя дважды был близок к тому. В первый раз, когда лишние полтора часа прождал Юлию у ее подъезда, чтобы сделать предложение (по плану на это он отводил себе не более девятнадцати минут), а во второй раз, когда у него родился сын Паша, и роды длились на целых три часа и девять минуть больше, чем предполагал Владимир Николаевич.
Планирование своей жизни он довел до автоматизма, верил только своему ежедневнику в коричневом перелете и мало обращал внимание на сетование своих знакомых на судьбу, рок и провидение.
Сегодняшний день ничем не отличался от предыдущих. Положительный и обстоятельный мужчина Владимир Николаевич Чемоданов проснулся в шесть тридцать, две минуты смотрел в окно на просыпающееся весеннее солнышко из них полторы минуты радовался ему. Потом улыбнулся и пошел делать утреннюю зарядку. А в это время...
Дьявол Валера был не самым успешным дьяволом и за тысячу пятьсот двадцать лет своей жизни едва дослужился до звания Младшего Люцифера. Этот факт не то чтобы удручал его, но перед семьей было как-то не удобно. Его мать, старая и заслуженная ведьма Первой степени, баба Оля часто вменяла это ему, ставя в пример старшего брата Георгия, который хоть и был старше Валеры всего на двести три года, но уже дошел до звания Вельзевула Второй Категории, что учитывая его возраст и отсутствие каких-то там особенных связей в Преисподней, было весьма почетно и уважаемо.
Но сегодня у Валеры появился реальный шанс реабилитироваться в глазах близких. Неожиданно он получил важное задание, которое собирался исполнить в точности, что несомненно могло привести к повышению в табели о рангах. Особенно льстило то, что к Валере прикрепили стажера, молоденького дьяволенка Сашу, что напрямую говорило о том, что а Преисподней Валере доверяют, раз вменили в обязанности воспитание будущего, так сказать, поколения.
С самого раннего утра Валера и Саша сидели на крыше дома, адрес которого был указан в разнарядке и ждали.
- Спать хочется- зевнул дьяволенок и сладко потянулся.
- Небось гулял до утра, блядь, теперь зеваешь- проворчал Валера в ответ.
- Да нет, не до утра. Только до трех. Мы вчера с такими кикиморами познакомились, мммм, одна страшнее другой, просто супер.
- О деле думай. Запомни, сынок, на задании надо быть сконцентрированным и по максимуму думать только о деле, а не о хуйне всякой.
Дьяволенок Саша кивнул и сделал серьезную мордочку.
- А как вопрос решать-то будем- заинтересованно спросил он.
- Радикально- ухмыльнулся Валера — радикально будем решать, бля. Увидишь.
Сев поближе к краю крыши, Валера посмотрел вниз и достал из-за пазухи белый силикатный кирпич.
Владимир Николаевич, поправил перед зеркалом галстук (три секунды), надел плащ и застегнул пуговицы (тридцать девять секунд), поцеловал жену Юлию в щеку (три секунды), повернул ключ в замке и раскрыл дверь (четыре секунды) и вышел на лестничную площадку. Спустившись пешком с четвертого на первый этаж (шестнадцать секунд), раскрыл дверь подъезда и вышел на улицу(две секунды).
В это время на его голову упал кирпич. Владимир Николаевич охнул и упал прямо на асфальт, испачкав полу плаща в небольшой весенней лужице (две секунды). Из его руки выпал и раскрылся портфель, из которого выпал ежедневник в коричневом перелете. Но этого Владимир Николаевич уже не видел, потому что он, глубоко выдохнув, умер (одна секунда).
-Да уж, радикально- засмеялся дьяволенок Саша, глядя с крыши на распростертое на асфальте тело Владимира Николаевича Чемоданова.
- А хули с ним церемониться-то?- пожал плечами Валера, наблюдая, как душа Владимира Николаевича белым полупрозрачным облачком отделяется от мертвого тела бывшего положительного и обстоятельного мужчины.
Отделившись, облачко, легко качнулось и стало стремительно подниматься вверх, к крыше, где сидели, свесив ноги вниз дьявол Валера и дьяволенок Саша.
Поравнявшись с ними, облачко замерло, и приняв очертания лица Владимира Николаевича с недоумением взглянула на них.
-Лети уже, планировщик хуев- сказал Валера и сплюнул вниз через зубы — Жить надо было по-человечески, нашел себе тоже, Библию -ежедневник… Съеби на хуй, говорю.
Облачко колыхнулось на весеннем ветерке и устремилось еще выше, где стало совсем прозрачным.
Дьяволенок Саша, смотрел ему вслед, ковыряя в носу, пока оно полностью не растворилось в голубом апрельском небе.
Автор: Кубинский танкист Моралес
