Обычно она приходила в субботу вечером со своим черным дипломатом. Проходила в кочегарку и там ждала… В ту субботу я увидел её впервые, просто потому, что совсем недавно был переведен в эту подмосковную часть из Острогожска.
* * *
- Эй сержант, выпить хошь? – ехидно улыбаясь спросил Сашка по кличке Наливайко. Погоняло к нему прилипло еще в деревне, потому как на любую просьбу о помощи он первым делом отвечал: «Наливай ка сначала!». В армию его призвали за две недели до армейской амнистии в 27 лет, выловив за колхозным сельпо в момент уничтожения всех магазинных запасов «Шипра» и «Тройного». Лицом, да и статью это был вылитый Мулявин, с такими же усиками и пивным животом. Офицеры уже давно положили на него болт, так как воспитывать взрослого мужика на фоне сопливых защитников родины было, как то не с руки, да и те направления движения, куда он их посылал, были в основном эротической направленности.
- Так ты же тока одеколон глушишь!
- Да тут дело такое,.. понимаешь…- замямлил он.
- Иди ка ты на хуй, одеколон не дам!
Тут надо пояснить, что пил Сашка только одеколон и самогон. Как он сам говорил, в его деревне другое спиртное появлялось раз в четыре года перед выборами. От остального его просто воротило. Как-то после моего прибытия в часть Санька стрельнул у меня одеколон, типа «для побриться», ну и «убрил» весь флакон прямо из горла на моих глазах.
- Не ты не понял, тут водку предлагают, а ты знаешь у меня с неё изжога хуже чем от прапора с его «смирно распиздяи».
- Ну так и что?
- А давай я тебе свою водку отдам, а ты мне фунфырик «тройничка» из военторга подгонишь.
- А кто угощает то?
- Кентавра.
- Какой еще в жопу Кентавр?
- Не, в жопу она не дает…короче пошли, все сам увидишь.
- Не понял, это что баба что ли?
- Ты только когда будешь её ебать,… то лучше раком или если по-простому,.. то жопу свою шинелкой прикрой…
- А причем тут выпить?
- Ты эта, пошли уже, я тебе по дороге все обскажу.
Мы вышли из казармы и двинули в кочегарку через военторг, где я обзавелся бутылочкой одеколона.
- Тут вобщем так, - начал Саня.
- Кентавра баба нормальная, тока ебаться очень любит. Когда у неё чешется она приходит к нам, ну а мы так сказать, помогаем по мере сил и возможностей. «Потрудишься» с ней, а она за это тебе стаканчик поднесет ну закусь еснно домашняя. Так что все тридцать три удовольствия в одном, так сказать, флаконе. Кстати может ты мне сразу «тройничка» дашь для храбрости глотнуть?
Меня немного смутила последняя фраза, но желания поебаться да еще и при этом выпить нахаляву взяли верх над чувством самосохранения.
Пройдя сквозь всю кочегарку, мы остановились у двери комнаты отдыха дежурной смены. Один боец кимарил рядом на старом кресле, пока второй монотонно подбрасывал уголь в котлы.
- Вобщем зовут её Надя, так что давай заходи и не стесняйся.
- А ты?
- А я пойду еще пару пихарей пока подберу, может кто и согласится…
- Так у нас чё, групповуха что ли будет?
- Не, по очереди пойдем.
- Какая на хуй очередь, ты че городишь.
- Не бойся ты первым пойдешь, мы после тебя. Тут и душ есть, потом сполоснешься.
- И большая к ней очередь?
- Ну за вечер она обычно троих пользует,… может и четверых…. Но это редко, трудно мужиков уговорить…
- Ково?..
- Харош бакланить, иди уже,- и он открыл дверь.
Я вошел в каморку. На топчане сидела девушка. Ну, вобщем термин «девушка» к этой особи подходил плохо. Во мне на тот момент было чутка за 100 кг и росту 186 см, так на её фоне я смотрелся щуплым ботаником. По спине пробежал холодок. Руки инстинктивно потянулись к мошонке, как у футболиста стоящего в стенке перед штрафным ударом. Появилось стойкое желание глотнуть «тройного» именно для храбрости. Блядь да на ней надо лес трелевать, - пришла в голову мысль, ну точно Кентавра.
На столе лежал открытый дипломат с бутербродами и поллитровкой, вторая стояла рядом накрытая граненым стаканом.
- Ну проходи, чего встал в дверях,- послышался низкий грудной голос.
- П-п-ривет, - выдавил я из себя.
- Ты что новенький, я тут всех знаю!
(Уверен что не по разу,- подумалось мне и опять холодок пробежал промеж лопаток)
- Да, из-под Воронежа перебросили.
- Да ты садись рядом не стесняйся,- и она пододвинулась к краю.
Я сел. Её тяжелая рука легла мне на коленку. Глядя на эту пятерню, я с ужасом представил, как она этой лапой берет мой член. Если еще до входа в эту дверь я, как то не страдал потерей памяти, то тут напрочь забыл что такое эрекция.
- Как тебя зовут, - обнимая как ребенка за плечо, спросила Кентавра.
- Коля, - зачем-то соврал я.
- Давай уже раздеваться, Коленька, - и её крупные пальцы стали расстегивать пуговицы на моей хэбэшке.
- А может сначала выпьем для…? ( «храбрости» я так и не смог выговорить)
- Нет сначала удовольствие, все остальное потом.
Она была опытна в этом деле, и наливала только тем, у кого вставал на неё. Это я узнал уже позже.
Как кролик под взглядом удава я встал, молча расстегнул поясной ремень, и приспустил штаны как перед доктором по мужским болезням. Наклонившись, легким движением губ она всосала в себя все, что у меня выделялось из тела в районе промежности. Молодость и природа сделали свое дело и причем довольно быстро.
- Ну вот а ты боялся глупенький, - пробасила она и начала быстро раздеваться.
Вид оголяющегося женского теля, пусть и очень большого немного успокоил меня в том смысле, что если я сейчас рвану отсюда, то она голая за мной не побежит.
- Ну давай, иди уже ко мне, - сказала Кентавра откидываясь на спину на топчан.
- Я привык сзади,- все еще с надеждой на побег, как можно уверенней сказал я.
- Хорошо дорогой, как скажешь.
Она встала, подошла к двери и повернув ключ в замочной скважине, спрятала у себя в огромном кулаке.
- Сзади так сзади, - улыбнулась она, встав на колени на топчан.
Ай, была не была, подумал я и приступил к своим обязанностям дежурного пихаря.
Кентавра задышала и задвигала своим задом мне встречу. Мой взгляд упал на бутылку водки. Первой мыслью было то, что за такое надо не водку, а молоко давать, чтоб лечить пошатнувшуюся нервную систему, а потом все же подумалось: чем ты собстно недоволен? Все по чесноку - и ебешься и… главное только чтоб потом с водкой не наебали.
Я перевел взор на широкую спину и мощный круп, монотонно покачивающиеся в такт моим движениям. Подумалось, а вот взять бы сейчас и набросить на эту спину седло, сесть верхом со спущенными штанами и хлестанув по жопе нагайкой проскакать перед штабом, размахивая бутылкой водки как шашкой с криками «За родину - мать вашу!»
Я наверное в тот момент хихикнул, потому как она спросила:
- Ты чего?
- Извини, тебе хорошо,- погалантничал я.
Судя по всему, она прихуела от такого вопроса, поскольку повернула голову ко мне и посмотрела с удивлением. Что то в этом повороте и взгляде было от лошади. Именно тут я и понял, откуда к ней пришло это погоняло.
Чтобы не заржать, я с еще большим рвением продолжил процесс осеменения. Она успокоилась и снова отвернулась от меня.
Очевидно, человеческое тело развивается и растет соразмерно по всем направлениям, подумалось мне. Мысль эта пришла в голову, от того что вся эта ебля мне напоминала приготовление пюре деревянным пестиком в ведре. Я настолько уже успокоился, что помимо причитающейся мне после эакуляции водки, захотелось получить еще и моральное удовлетворение.
- Э-э.. (как там тебя блядь?) о! Надя!
- Что?
- А давай я сверху?
- С удовольствием.
Отстранившись вперед она, как заправская каратистка, сделала моваши своей полутораметровой ногой и в доли секунды оказалась на спине готовая к продолжению соития.
Хули, сам предложил, теперь пихай – подумалось мне. Я прилег на неё и сунул. Мощные руки легли мне на жопу…что то там Сашка говорил про шинелку…Но было уже поздно. Ногти впились в кожу и она как тигрица натянула меня на себя. Из глаз брызнули слезы, а мой зад чуть не лопнул пополам, строго по той линии, которая разделяет его полушария. Именно полушария, поскольку мозг мой находился именно там, раз я забыл это предупреждение. Она таскала меня по себе, как женщина, стирающая бельё на старой бельевой доске. Иногда мой член выскакивал из неё и я боялся, что если он не попадет в неё снова, она его сломает об себя как карандаш. На хуй, надо скорее кончать… с этим делом. Для ускорения процесса покрытия этой кобылы, я стал перебирать в уме всю ту порнуху, которую удалось посмотреть до армии. Память не подвела и я потёк….
- Спасибо Коленька. Мне уже давно не было так хорошо. Налей себе.
Я взял бутылку и налил в стакан. В три глотка опустошил его и поставил на стол. Впервые в жизни я почувствовал себя отыметым и опустошенным. Я плеснул еще водки на ладошку и протер кровоточащую жопу.
- Извини, я не хотела…
- Я тоже не особо хотел, - буркнул я.
- Может еще выпьешь?
- Нет спасибо, дай ключ пожалуйста.
- Да, конечно, - она набросила кофту и открыла дверь.
- Мы еще встретимся? – с надеждой во взгляде спросила Кентавра.
- Только если сильно пережру, - буркнул я себе под нос, выходя из комнаты.
За дверью сидел Сашка Наливайко и Колька Ложкин (мой названный тезка)
- Ну как, нормалек?
- Да иди ты!
- Ты, эта фунфырик то мой не забудь? А?
- На , только больше ко мне не подходи!, - я протянул Сашке бутылочку тройного.
* * *
- Взво-о-о-д, правое плечо вперед, шагом арш!...
- Запевай!
А для тебя родная,
Есть почта полевая…
Затянул запевала.
Была следующая суббота. Я вел свой взвод в деревенскую баню на помывку, так как своей в части не было. Немного отстав от строя и изображая из себя командира оценивающего правильность строевого шага, я с остервенением чесал задницу. Раны от Надькиных ногтей стали потихоньку заживать и от этого чесались неимоверно.
- Взвод! Стой! Раз два!
- Разойдись!
- Час на помывку, в 11-00 все стоят перед баней.
Солдаты радостные побежали занимать места. Раздевшись в предбаннике, я прошел в душевую и быстро ополоснувшись, двинул в парилку. Там было уже чел десять местных мужиков.
- Здравия желаю!,- по привычки прочеканил я.
- Проходи солдатик, погрей косточки.
Я полез на самую верхнюю полку. Вдруг за спиной послышался дружный смех и один из мужиков сказал:
- Присаживайся, братишка, тока аккуратнее поди жопа то после Кентавры такая подранная?!
- Я покраснел и опустил глаза.
- Да не боись, у нас почитай у всех деревенских мужиков такие отметки на жопе есть, бабы уже не ругаются.
- Ты вот чего лучше скажи, сам то откуда будешь?- спросил сосед по лавке.
- Из Ленинграда.
- Из Ленинграда-а-а? Это хорошо.
- Почему?
- Потому милок что мы тут про меж собой договорились флажки на карте ставить, откедова нашу Кентавру ебать приезжают. Так вот из Ленинграда ты первый!
Я не знал, что мне ответить и просто засмеялся.
- Вот и правильно милок, мы все здесь молочные братья по Кентавре, так что теперь и ты нам родственник. Как попаришься, подходи отметим родство….
© Рыбий хуй
