Мое самое раннее воспоминание (за которое я поручусь, потому что есть еще воспоминание о моем рождении, но я не уверена, что я его не придумала)... Так вот, первое воспоминание, с которого началась я - это морозный день, санки, я в синем пальто с большущими, выпуклыми, блестящими пуговицами невероятно съедобного цвета. И вот я еду в санках, подо мной детское одеяльце, тоже синее в белую крупную клетку, попе мягко, спине тепло. Впереди папина спина - в куртке из красивой черной блестящей ткани. Он бежит без шапки, окруженный паром от собственного дыхания. Вдруг он делает резкое движение всем телом, и санки неожиданно поворачивают - я пугаюсь на секундочку, а потом хохочу.
Папа тоже смеется, бежит дальше, поворачивает санки в другую сторону - снова страшно и весело!
Я несусь мимо сугробов, по верхушке которых скользит тень от папмона моей шапочки. Я завороженно смотрю на эту тень и уже забываю хохотать на поворотах. Папа решает добавить жару, разгоняется побыстрее и делает особо резкий поворот - дальше помню краткое ощущение полета, вкус снега и непередаваемое ощущение сугроба в ноздрях. Мокрое и холодное на щеках, за шиворотом, под шапкой было так обидно после всего великолепного веселья, что я выплюнула снег и разрыдалась. Папа нес меня домой на руках, везя за собой одеяло в санках, а я самозабвенно орала, пуская слюни на шикарные пуговицы своего пальто, отчего они становились еще более блестящими и еще сильнее требовали, чтобы их непременно облизали.
...
По моим ощущениям, мне было два года. Я помню, что "два года" не имело для меня ровно никакого значения - ни что такое "два", ни что такое "года" я не понимала. Два года - это правильные слова, которые надо было произносить в ответ на ничего не значащую тарабарщину "девочка, сколько тебе лет".
Цвет пуговиц, не имевший названия в детстве, сейчас я бы назвала как карамельно-бирюзовый. Одна пуговица до сих пор лежит в шкатулке, она оказалась совсем не такой большой, как казалась в детстве...
http://kotja-shok.livejournal.com/
