Когда я был подростком, у ребят, живущих на улице Ленина в Смоленске, были разные забавы. Одна из них называлась «стукалкой». Материальную основу «стукалки» составляла прочная бечева, на одном конце которой на расстоянии от 50 сантиметров до 10 метров закреплялась тяжелая металлическая шайба. Этот конец бечевы закреплялся с помощью гвоздя на верхней части рамы окна, которое выбиралось заранее в качестве объекта забавы, или фиксировался на крыше здания, над этим же окном. Другой ролевой конец бечевы протягивался к зданию напротив и временно закреплялся на крыше или в одном из окон подъезда на верхних этажах.
Сама забава сводилась к следующему. Поздним вечером ролевой конец «стукалки» освобождался, и запас бечевы постепенно стравливался до тех пор, пока шайба не оказывалась точно у выбранного окна. Затем «стукалка» приводилась в колебательное движение, и шайба начинала периодически ударять по стеклу.
Неожиданный стук шайбы в окно всегда заставал жильцов врасплох. Всполошенные они подбегали к окну, открывали занавески и шторы, и начинали всматриваться в темноту, чтобы выяснить причину стука. В этот момент бечева выбиралась до предела. Шайба поднималась вверх и становилась невидимой для глаза.
Обычно растревоженные жильцы пытались искать причину своего беспокойства внизу на земле. Туда они направляли свой взгляд и светили фонариками. Мало кто догадывался посмотреть вверх, но даже если и смотрели, редко обнаруживали бечеву с шайбой на фоне темного неба. Поиски первопричины таинственных стуков оказывались удачными только в случаях, когда «стукалка» крепилась к раме окна. Если же она закреплялась на крыше, обнаружить ее среди разнообразных проводов, протянутых между зданиями, было непросто.
Устанавливали «стукалки» днем. В это время суток хозяева квартир и комнат были на работе, и можно было без помех забраться на подоконник выбранного окна и воткнуть в раму гвоздь. С крышами вообще проблем не было. Чердачные люки были всегда открыты. Многочисленные голубятники, держащие голубей во дворах, постоянно лазили на крыши, чтобы согнать с них своих пернатых питомцев в полет. Часто они просили нас – пацанов забраться на крыши и турнуть оттуда голубей. Мы с охотой это делали, так как в ответ голубятники позволяли нам заходить в голубиные будки и брать редких птиц в руки.
Бывая постоянно на крышах, мы получали возможность увидеть то, что с земли увидеть было невозможно. Не зря же в известной песне о летчиках поется, что «сверху видно все ты так и знай». Острый мальчишеский глаз быстро находил интригующие жизненные сценки, не предназначенные для широкого обозрения. Чаще всего эти сценки были связаны с раздеванием или сексом.
Не помню, кто первым из ребятни подглядел с крыши за тем, как занимается сексом Гитлер. Но его рассказ взбудоражил всю мальчишескую братию. Причин для волнения было две: личность жильца и сценки увиденного.
Жильцом оказался сорокалетний мужчина среднего роста, прозванный пацанами Гитлером. Лицом он действительно походил на фюрера: короткая челка, маленькие усики, прищуренные недобрые глаза и был таким же нервным и крикливым, как его бесноватый тезка на кадрах документального и художественного кино. Неуравновешенный характер этого человека часто проявлялся в шумных разборках с ребятней, которая почему-то донимала только его одного своими шумными играми и сборищами во дворе. Все это привело к тому, что пацаны стали называть ненавистного им человека Гитлером.
И вот этот Гитлер - владелец коммунальной комнаты на втором этаже, вопреки своему желанию, стал известным на улице Ленина порно-звездой. Прославила его излишняя самонадеянность. Он считал, что высота занавесок в его комнате является надежной гарантией для семейного секса от нескромных глаз соседей с третьего последнего этажа дома напротив. В этом отношении он был прав. Действительно, соседи с дома напротив не могли видеть, как он при электрическом свете занимался любовью в постели, стоящей у стены посреди квартиры. А вот шустрые пострелы на гребне крыши это могли видеть свободно. Расстояние в тридцать метров до объекта наблюдений не было для них большой помехой. В описываемое время в ходу были трофейные цейсовские полевые бинокли, дающие десятикратное увеличение. Такой бинокль и оказался под рукой у пацанов. Пару ему составил театральный бинокль из белой кости, что придавало тайным сеансам некую атмосферу театральности.
Быстро выяснилось, что Гитлер весьма охоч до любовных утех. Каждый вечер перед сном он заставлял свою жену принимать одну из поз Кама Сутры и занимался с ней сексом в течение получаса и более. Он словно знал, что за ним подсматривают, и старался в полной мере продемонстрировать невидимым зрителям свою сексуальную силу и сноровку. В результате у пацанов было достаточно времени для наглядного изучения Кама Сутры.
Пассивное созерцание быстро приедается в юном возрасте, даже если в нем есть элементы экшен. Уже во время второго группового просмотра последовало предложение нанести по Гитлеру «сталинский» удар с помощью «стукалки». Предложение было принято единогласно и на следующий день с риском для жизни мальчишки перебросили бечеву с одного здания на другое и подобрали нужное положение шайбы. Поздним вечером того же дня операция «Гитлер, капут!» началась.
Уже первый сталинский удар по стеклу достиг своей цели. Гитлер, увлеченный половым актом, резко среагировал на него, повернул голову в сторону окна и замер. Так бы повел себя лев, терзающий жертву, если бы где-то за кустом щелкнул затвор карабина. И как льву, Гитлер не хотелось прекращать свою «трапезу». Он еще надеялся, что этим случайным ударом по стеклу все и кончится. В этом он крепко ошибался. Последовали неотвратимые второй и третий сталинские удары. Проигнорировать их Гитлер уже не мог. Он бросил свое увлекательное занятие, подошел к окну, одернул занавеску и выглянул во двор. В плохо освещенном квадрате двора не было ни души. Гитлер пошарил глазами по периметру и не обнаружил ничего подозрительного. Постояв у окна минуты три, он задернул занавески и, выждав несколько минут, решил завершить незаконченный акт. Каким же наивным он был. Ничего из задуманного у него не получилось. Снова последовали сталинские удары, которые вынудили его одеться и выйти на улицу.
Во дворе ничего подозрительного он не обнаружил. Это побудило его расширить круг своих поисков. Завернув за угол здания, стоящего напротив его окна, он обследовал следующий двор. Снова безрезультатно. Вернувшись, Гитлер какое-то время постоял в своем дворе и затем поднялся к себе в комнату. Там он о чем-то поговорил с женой и выключил свет. Стучать по темному окну пацаны не стали - это было западло. По негласной договоренности стучать можно было только по освещенным окнам.
Свои новые сталинские удары юные мстители нанесли через несколько дней, когда Гитлер уже слегка подзабыл о неприятном инциденте. И опять все развивалось по уже знакомому сценарию: секс при свете ночника, неожиданный стук в окно, прерванный половой акт и безрезультатные поиски злоумышленников. Правда, на этот раз, прежде чем вернуться с улицы в комнату, Гитлер спрятался за сараями в надежде выследить злоумышленников. Он, по-видимому, полагал, что его донимают юные хулигагы, которые бросают или стреляют из рогатки по его окну камнями. Естественно, из этой затеи у него ничего не вышло. Те, кого он выслеживал, в это время с интересом наблюдали с крыши за ним самим.
Самое удивительнее в этой истории, что даже после третьего реалити-шоу Гитлер не смог выяснить, кто и как донимает его и жену своими проделками. Это тем более удивительно, что в его доме на первом этаже жили семьи, которые уже испытали на себе действие «стукалок». Уж они-то могли открыть глаза Гитлеру на проделки ребят, но не открыли. Скорее всего, из-за своего дурного характера ни Гитлер, ни его жена не общались с соседями по подъезду и дому.
Оказавшись бессильным раскрыть тайну вечерних стуков в окно, Гитлер обратился за помощью в милицию. Молодой лейтенант, который вел расследование, оказался способным сыскарем. Он опросил жильцов дома и быстро узнал от них о «стукалке». После этого ему не составило труда обнаружить ее между домами. Снимал ненавистную «стукалку» сам Гитлер. Думал ли он при этом о том, что могли видеть пацаны с крыши дома в его окне? Думаю, да. Потому что на его окне вскоре появилась глухие шторы. Эти шторы надежно укрыли от посторонних глаз все, что происходило в комнате Гитлера, и обеспечили хозяину комнаты столь необходимый для семейной жизни интимный комфорт. Нормальная жизнь вернулась к Гитлеру еще и потому, что пацаны оставили его в покое, решив, что получили достойную сатисфакцию за предыдущие конфликты с ним.
К началу шестидесятых годов про «стукалку» на Ленинке почти забыли. На смену ей, а также лапте, городкам, чижику, чике, пристенке и голубям пришили другие забавы и развлечения. Почти в каждом дворе появился настольный теннис, велосипед стал рядовым движимым имуществом, во дворах зазвучали песни Окуджавы под гитару, в городских спортивных обществах и клубах открылись многочисленные детские и юношеские секции по футболу, канадскому хоккею, боксу и фехтованию, в окнах жильцов замерцал голубой огонек телевизора. Страна входила в великую эпоху построения коммунизма в отдельно взятой стране. Началом этой эпохи стало массовое переселение людей из коммуналок в хрущебы. Это переселение народов изменило не только жизненный уклад взрослых, но и пристрастия и интересы смоленской ребятни.
Никитин
