Бывают ситуации, когда кажется, вот ещё чуть-чуть и пиздец.
И сразу нет ни страха, никаких чувств – вообще нихуя.
И только потом, спустя время, ты отбиваешь дупля и думаешь – "Е Б А А А Т Ь !!!"
Голоса за углом.
Утреннюю тишину разнесло в клочья. Звонили по мобильному. Как всегда с утра – исключительно громко и противно.
- Алло.
- Алло, это такой-то такой-то?
- Что? Какой такой-то?
- Ну, это такой-то такой-то?
- Это кто там такой умный выёбываеца в шесть утра? А?
- Ой, простите. Это гражданин Янг Бо?
- Ну.
- Вас беспокоит ООО «Городские электросети». Уведомляем: сегодня к вам направлена бригада, по адресу такому-то, для того, чтобы обесточить подачу электроэнергии.
- Да вы там охуели все, - сказал Бо. – Я вовремя плачу. У меня есть все чеки. И квитанции.
- Похуй все ваши чеки, вместе с квитанциями. Вы не делали сверку больше года.
- Ну и что. У меня нет долгов.
- Это никого не волнует. Надо делать сверку. Ладно. Чтобы исключить ошибку, мы сначала пошлём к вам контролёра. Он снимет показания и проверит сохранность пломб. Будьте дома в течении дня. Вам позвонят на этот номер.
Позвонили после обеда. На этот раз женский голос:
- Добрый день. Это контролёр энерго-сбыта. Вас должны были предупредить. Скажите, как к вам проехать? Туда вообще ходит какой-нибудь транспорт?
- Почти нет. Вы вряд ли найдёте. Давайте я вас встречу.
В общем он встретил. На автостанции. Это оказалось нечто, перешагнувшее неопределённо-бальзаковский возраст, с худыми икрами, узкой жопой, но внушительной грудью. В коротких бирюзовых штанишках и такого же цвета блузке или маечке. Мелкие подозрительные глазёнки, поджатые сухие губы, малиновые налитые щёчки с прожилками. Типичная заточка обиженной базарной скандалистки. Таких всегда обсчитывают и они на чеку. Такие всегда опаздывают на поезд. У них пиздят кошельки в маршрутках. К ним приёбывается шеф и заваливает внеурочной работой. Она уселась на переднее сиденье.
- Здрасте.- Сказала она.
- Привет. – Бо покосился с холодком. Без улыбки. Демонстративно оглядел её с головы до пят. Чуть скривил губу, обнажив жёлтый клык. Сплюнул в окно. Очень медленно закурил. Только после всей этой пантомимы он завёл двигатель и тронулся с места.
Приехали к дому.
- Ой, а как тут пройти? Такие заросли…
- Давайте руку. Тут вниз. – Он подал ей руку. Она схватилась крепко. Спускаясь, в одном месте споткнулась, он придержал её за талию. Над тропинкой аркой нависали деревья. Прохладная изумрудная тень. В зелёных кронах заливались птицы. А воздух упоителен до того, что только смаковать… Совсем не городской, чистый воздух.
Май месяц. Запахи цветения, разнотравья…
Они прошли под цветущим деревом черёмухи. С него лился удушающий, медовый аромат.
- Ммм..- сказала она.
- Да. Что есть, то есть. Здесь хорошо. – Сказал Бо. – У меня дом старый. Развалюха. Но хороший сад. Я тут почти не живу. Там бардак внутри. Так что не пугайтесь.
Открыл дверь.
- О..го… - Она непроизвольно крякнула. Пригляделась в темноту, принюхалась. – А свет здесь есть?
- Нет. Счётчик там в углу. Но он работает. Просто провода украли. Я вам присвечу. – Он принюхался к ней сзади. – Заходите.
Она осторожно шагнула в дом. Он поддерживал за локоть. Под ногами хрустел мусор и стояла ужасная вонь. Было темно.
- А где?
- Да вот прямо за шкафом.
- А как туда?...
- Я отодвину. Сейчас.
Он отодвинул шкаф. Образовалась узкая щель. В углу висел счётчик. Весь в паутине. Его было почти не видно.
- Но я же не увижу отсюда.
- Надо пролезть туда. Давайте я вам помогу.
Она с трудом протиснулась. Он за ней и стал сзади. Было очень тесно и душно. Пыль вилась столбом. С потолка и углов густо свисала паутина. Стены пачкались мелом.
- У вас отличные духи, – сказал он. Он стоял к ней вплотную.
- Спасибо, - тихо ответила она.
- Сейчас я присвечу, - сказал он и прижался сильнее. Чиркнул спичкой. В его штанах давно набрякло и теперь упиралось бугорком в её задницу.
- Вот, смотрите, - сказал он.
- Да, да, мне же надо это записать. Обязательно… - Она вздрогнула, часто задышала и стала впопыхах рыться в сумке. Достала ручку и блокнот.
- Таак… ага. – Что-то чиркнула на листке.
Он прижался уже в открытую и поелозил тазом. Зажёг ещё одну спичку. Теперь его бугай находился прямо между её булок. Она замерла. Бо со свистом втянул в себя воздух носом, задул спичку, закрыл глаза и поцеловал её в мочку уха.
Она поёжилась.
- Ой, извините, - сказал он. И поцеловал ещё раз. Очень осторожно. Потом ниже, в шейку.
- Что вы делаете. – Сказала, нет, скорее прошептала она тихо.
- Извините. - Повторил он. Его руки уже на её буферах. Какие-то водянистые, отметил он про себя. Помял их, подкинул, взвесил в ладонях… Уверенно нырнул под блузку и одним движением распряг крючки на лифоне.
- Прекратите. - Пролепетала она усталым голосом, поворачиваясь к нему лицом. Опустила руки ему на плечи. А голову на грудь.
- Да, да конечно. - Он уже был внизу, в её штанах. Ухватил в жменю лобок – тьфу, блять! Не бритая. Бо этого не любил. Ну да ладно.
Она слабо охнула…
Бо впился в её сжатый рот. Вогнал свой язык в узкую щель и, работая челюстью, заставил её приоткрыть пасть. Отстранился:
- Вы не могли бы повернуться спиной на минутку?
- Я сейчас закричу, - выдохнула эта чувиха из энерго-сбыта. И повернулась спиной.
- Люблю тебя, - зачем-то буркнул он и сдёрнул ей штаны вместе с трусами вниз, до щиколоток.
- Нагнитесь, пожалуйста, немного. Вот так, ещё чуть-чуть. - Он похлопал её между лопаток. Как хлопают лошадь, перед тем как оседлать. И попытался вставить. Но места было катастрофически мало. Женщина в нетерпении поводила жопой, чтобы самой нанизаться на кукан.
Но ни фига.
Тогда он смекнул, что шоколадный глаз-то гораздо выгоднее и ближе, и хитро ухмыльнулся сам себе в темноте. Метко уронил плевок на залупу и пошёл месить, смело так, с разгону.
Раз – ещё раз.
Но не тут-то было. Она почуяла беду. Встрепенулась и напряглась. Мгновенно сковала очко бронёй. Её жопа стала просто каменной.
- Нет. - Твёрдо сказала контролёрша.
- Жаль. – Сказал он. - Тогда давайте выйдем. Здесь немного душно. - Бо потянул её за руку.
Она вылезла из-за шкафа, неуклюже перебирая стреноженными ногами и прикрывая волосатый лобок. Вся голова и плечи в паутине, блузка в мелу. Но она об этом не знала. Это видел он. Он присел перед ней на корточки. Поцеловал в пупок. Потом ниже, в лимфоузел, в другой. Волосы лезли в нос и щекотали. Бо разгрёбал их руками, стараясь нарыть клитор.
Из пизды запахло чем-то несвежим, вчерашним.
Клитор-то вот он, уже набух. Бо попробовал нажать пальцем. Тёплый, влажный. Нежный. Он было сунулся языком, да в рот набилось волос, блять. Бо раздражённо сплюнул несколько раз и снял пальцами с языка курчавые завитушки.
А ещё этот запах…
Короче, его бугая стало клонить в сон. Э э э – это не входило в его планы. Он перехватил его у основания, чтобы препятствовать оттоку крови и хорошенько постучал головой об пол. Звук был будто била хвостом мокрая рыба.
Надо спешить, пока напруга, решил он и вскочил. Задрал ей одну ногу.
- Подержите вот так, пожалуйста. – И быстро попытался впихнуть.
Ну што – ни хуя. Хуй складывался в гармошку дохлой змеёй и ни в какую.
Хую хотелось спать.
Солидная взрослая женщина, контролёр ООО «Электросети» стояла среди бела дня в чужом сарае без штанов, на одной ноге, обхватив другую под коленом рукой, как плохая балерина. На её плече висела сумка с документацией, печатью и ордерами. В другой руке ручка с блокнотом. От неё пахло дорогими духами. Она пошатывалась и кряхтела от натуги. Бо стоял и вминал в её щель свой писюн пальцами. Она тяжело закатила глаза под лоб.
- Боже мой. - Сказала она.
«Пиздец» - подумал он.
Да, пиздец.
Ситуация ещё та... Интересная.
Но что-то в этом такое было.
И хоть ему было неловко, сквозь жгучий стыд и облом, он стал пританцовывать. В этом виделся хоть какой-то выход. Он стал раскачиваться, обхватив её рукой за талию, а другой её руку под коленом.
Вялый змей шевельнулся. Она это почувствовала и открыла глаза. Они стали кружится. Стали танцевать настоящий вальс. Она подпрыгивала на одной ноге, перемещалась, а он ловил момент и пытался вогнать глубже. Он возбудился. И уже думал прижать её к стене, чтобы как следует отжарить. Стоя, разумеется.
Но она упала.
Она просто споткнулась о непонятную ёбань на полу. С кем не бывает. Они завалились оба, задев стеллаж с полками. Задев шкаф. Полетели кастрюли, банки, разбился бутыль с какой-то жидкостью. Сверху посыпались удобрения и стиральный порошок. Всё это валилось на них.
А он лежал на ней и чувствовал, как ленивый змей опять, сука, ушёл.
Вот так они и лежали, как две загнанные лошади. Загнанные задолго до старта. Дышали тяжело. Бо вконец обмяк и не хотел вставать со стыда. Но продолжал двигать тазом, надеясь что… короче, ещё на что-то надеясь.
- Мне надо снять показания. Пустите. - Сказала она. – Что у вас рассыпано на полу? Меня всю искололо.
- Это розы. Правда, сухие. Дайте мне шанс. - Сказал он.
- Я вас ненавижу.
- А какой может быть штраф за неуплату? - он заговаривал ей зубы.
- Ну, это зависит от тарифа. Тарифы сейчас очень большие. – Она гладила его по затылку с закрытыми глазами. Она просто перебирала его волосы пальцами, пробовала их на ощупь.
- А какие сейчас тарифы? – спросил он.
- Мне надо посмотреть по таблице. Вы пользуетесь льготами? – они всё ещё лежали, она снизу – он сверху. Он сопел ей в плечо.
- Нет, но у меня два года северного коэффициента.
- А-а… ну тогда не знаю. Но могу посоветовать…
Он наконец слез с неё и лёг рядом, подперев голову рукой.
- Как вас зовут? – спросила она, вытирая с его щеки помаду.
- Янг.
- Какое отвратительное имя. Вы, наверное, ужасный человек.
- Думаю, да. – Серьёзно сказал он. – По крайней мере, до сих пор у меня не было повода в этом усомниться. Никто не жаловался.
- Как вы думаете: я красивая? – Контролёрша смотрела в потолок. Она чуть не плакала.
- Да мне как-то насрать, - тихо промолвил Бо.
Он рассеяно почухивал её лобок, время от времени пальпируя клитор. Когда он его касался, её верхняя губа вздрагивала, а брови словно крылья испуганной птицы подёргивались вверх, ко лбу, разгоняя волны напряжённых морщин ( ничо так выдал, да? ).
- Вы импотент? – спросила она. И ойкнула, потому что он вырвал ей волосину или две.
- До встречи с вами всё было в порядке. Просто пизду надо брить.
- Ах, не валяйте дурака. Вам бы только обидеть человека.
Так они и болтали о том, о сём.
Вышли под вечер измученные и грязные. Молча и не глядя друг на друга. Держась за руки, поднялись наверх. Бо сказал, что у него кончился бензин, поэтому ей придётся добираться самой.
У него был бензин.
И ему было не жалко. Но он хотел, чтобы этот чудный день чем-то запомнился. И ей и ему. Чем-то особенным. Он хотел, чтобы день остался таким же сумасшедшим до конца.
Она попросила воды, чтобы умыться и помыть руки. Воды не оказалось по той же причине.
- Боже, какой ад. - Сказала она. Но сказала это спокойно. Она никого не винила. Она чувствовала пустоту внутри. У неё не было сил на ненависть.
Бо обобрал с неё плесень и грязь. Поплевав на платок, вытер ей немного щёки, оставив лоб и нос как есть.
Бо чувствовал себя художником. Вся спина, плечи и брюки сзади у неё были в побелке. В мелу и грязи.
- Как там насчёт показаний? – спохватился он. Они уже были на остановке, она садилась в автобус. Люди сторонились и уступали ей дорогу.
- Я завтра всё сделаю. Вам нужно будет только заехать за справкой в контору. Или позвонить мне. Вы позвоните? Мне?
Бо улыбнулся. Автобус уже тронулся. Двери захлопнулись.
- Да, конечно же, я позвоню. Но только…
Он сложил руки рупором, поднёс ко рту и одними губами беззвучно произнёс: «Побрейте».
И многозначительно подмигнул, перекосив половину лица, а указательным пальцем тыкая себя в лобок.
Она усмехнулась и помахала рукой.
— евгений борзенков
