Один знакомый уделяет своему здоровью большую часть времени. Утром - стакан свежевыжатого апельсинового сока, в обед - банкротство фермерского хозяйства, вечером бассейн. Костюм на заказ с пятью примерками, спортзал по индивидуальной программе, горные лыжи и бадминтон на всякий случай. Всегда элегантен, всегда на запястье часы из эксклюзивного каталога, который доставляется только держателям платиновых карт закрытого клуба швейцарского банка, а потому только на французском и арабском языках. Он снисходит до рукопожатия со мной и это знак для его охраны - не ломать, обращаться бережно. Я отвечаю на его дежурные вопросы такими же ответами. Он благодарен мне, что я не обращаюсь к нему по личным просьбам, я рад, что не представляю для него большего интереса и не сижу в подвале с переломанными конечностями, отписывая имущество в пользу какого-то "ООО Фирма плюс".
Он информирован больше, чем Интернет. Слухи с "самого верха" он лениво рассказывает, заполняя паузы в подходах к тренажерам. Рядом пыхтят провинциальные банкиры и ловят его слова, нетерпеливо поскуливая, как форс-терьер, который увидел в руке мяч. Рассказ прерывается жимом лежа. Отполированный средиземноморским солнцем рельеф покрывается капельками пота, а недосказанная новость уже вечером обрастает выдуманными подробностями и переводами зарплат сотрудников на офшор.
Четыре черных внедорожника от фитнес клуба, один в аэропорт. "Покупать фрукты в нашей стране опасно для здоровья" - я уклончиво киваю в ответ.
И вдруг - два высших образования, доктор наук, председатель фондов, почетный член и, как говорят, приятель брата жены самого, трагически в расцвете сил. Сколько мог еще сделать, бедная жена, бедные дети.
"Ты как?" - для убитого горем и статусом безработного начальника охраны, я - память о хозяине.
"Все нормально" - киваю в ответ. Он мечется вокруг церемонии прощания, как брошенный пес. Охрана скорбящих отгоняет его, женщины брезгливо шепчутся о неподобающем поведении. Черные внедорожники с черными микроавтобусами мчатся на кладбище, разгоняя спец сигналами городской поток. Брошенный идет за мной следом, вспоминая, как они с "папой" разбирались с некоторыми прощающимися. Я советую ему отдохнуть, собраться с силами, жизнь не кончена, такие профессионалы всегда нужны, время не спокойное. Он искренне кивает, садится в кредитную машину и едет домой пить.
Говорят, на поминках пили свежевыжатый апельсиновый сок. За здоровый образ жизни.
http://greatgonchar.livejournal.com/161236.html
