Мокрощёлкина, Попенко и Парупалкина, отработав показ, забежали перекусить. Вид их, смутив швейцара прозрачными платьями, был тут же запечатлён девушками в зеркалах холла на новенькие айфоны, после чего все трое, законектившись от халявного вайфая, вывесили луки в инстаграм и обозначили на фейсбуке место своего пребывания.
Действия эти, доведённые до автоматизма, не вызывали у них никаких особенных мыслей. Сила привычки, возведённая в ритуал, не вынуждала даже задуматься – зачем, для чего они это делают. Прогнули в поясничном отделе хорды, изобразили хронический сколеоз, усердно отклячили попки, надули губки – щёлк! И готово. Три тысячи подписчиков, дрочат весь вечер на очередной лук своей нежной богиньки.
Время приближалось к шести, после чего девушки кушали только воду. Заказав по стакану без газа, они закурили, чтобы не истечь слюной от запаха пищи на соседнем столе.
– Я не понравилась его родителям, – продолжила начатый утром рассказ Мокрощёлкина. – Федя купил две Шанели, одну для меня, вторую для своей мамы. Так шо делати, если моя буде в два раза больше?
– Брось маму, возьми жену! – вконтактным пересказом библейской мудрости авторитетно изрекла Парупалкина.
– Таки и я шо говорю: чиво ревновати? – Мокрощёлкина согласно кивнула подружке. – Надела же кожание легынси, лабутаны аж на питнацатисонтимитровом каблуке, лиапёрдовую рубашу, и шо? И ни-че-го! Не пришлась!
Парупалкина и Попенко возмущённо покачали головами в знак солидарности. Это не лезло ни в какие ворота: как она – модель настоящего человека и даже женщины – могла не понравится каким-то родителям футболиста?
– А сам он чиво-ти? – спросила Попенко, – Защитил?
– Сказал, что нам нужно расстаться на какое-то время, – вздохнула Мокрощёлкина и задумчиво добавила: – Прочитала на днях, что счастье – это когда чаще благодаришь Б-га, чем просишь. А я никогда не благодарю.
Парупалкина и Попенко, прониквшись мудростью, грустно вздохнули. Воцарилась пичалька.
– Иу-иу, дев-чон-ки! – рядом со столиком из ниоткуда возник стилист и по совместительству гомосексуалист Славочка. – Чмоки-чпоки! Как делишки?
Девчонки радостно взвизгнули, задрожали ладошками и расцеловались с кривляющимся педерастом. Славочка попридержал каждую из них за попку и присел рядом.
– А я минет без презерватива делаю, – ни с того, ни с сего заявила Парупалкина, чтобы поддержать беседу.
Мокрощёлкина и Попенко, зная о количестве папиков своей подружки, резко отодвинулись от стола, а Славочка, успевший приложиться к стакану Парупалкиной, изобразил на лице фуу.
– Я читала в Яндексе, что сифилиса не существует! – важно подняв палец вверх, продолжила мультяшка, – Вы видели хоть одного человека, который бы умер от этой болезни?
– Да вроде неа, – подружки были вынуждены согласиться.
– А вот прошлый Валерочкин Женечка от этого забеременел! – вдруг вспомнил Славочка и прикрыл в ужасе ладошкой ротик.
Девочки замерли.
– Я тоже глотаю... – нерешительно призналась Попенко.
– И я! – радостно взвизгнула Мокрощёлкина, – Вдруг я уже беременна от своего Феди? Он меня теперь ни за что не бросит!
Славочка наморщил лобик, морщины прорезали тоналку, обозначив довольно приличный возраст:
– А я его вчера в Истерике видел. С Викушей Оттопыревой. Пели и целовались.
– А кто это?! – глаза Мокрощёлкиной округлились, в них появились слёзы, но вспомнив бывшую мисс страны, выкрикнула: – Ей же 29! На семь лет его старше!
– Вообще-то, ей 35, но это секрет, – Попенко сделала вид заговорщика и продолжила: – Она Федю на Панамере возит.
– У меня нет Панамеры, – заплакала Мокрощёлкина, но тут же утешилась, найдя реальный шанс вернуть Федю: – Нужно позвонить Старико, он же ебал когда-то Викушу, может быть до сих пор ревнует!
– В крайнем случае, отсосёшь и дашь в жопу, – Парупалкина прекрасно знала предпочтения олигарха, – Он не жадный, подарит тебе Панамеру.
Лицо Мокрощёлкиной расплылось в улыбке. Слёзки в глазах мультяшки высохли, и она замечталась о будущем, в котором уже видела перспективу как вернуть своего Федю. Подруги тоже молчали о чём-то своём и читали твиттер.
© Кнут Пряников
