Наверное, последнее, что вы хотели бы услышать от женщины, подарившей вам жизнь, это лекции о сексе. Но если ваша мама хоть чем-то похожа на мою, то все эти сантименты ей будут до фонаря, и вам придётся выслушивать её россказни, хотя она и знает, что вам это неинтересно.
В основном, моя матушка рассказывает страшилки про плаценту, фекалии и крабов. Но иногда она приправляет их щепоткой собственного драгоценного опыта, и приходится признать, что оно того стоило.
Когда я была помладше, то встречалась с одним парнем, с которым у нас были проблемы в постели. В то же время я обнаружила у себя не самую приятную разновидность папилломы. И вот, когда во время чаепития матушка отчитывала меня за развратный образ жизни, я решила рассказать про наши с ним неудачи, чтобы не казаться такой уж беспутной.
— А я догадывалась, — закивала она.
— Мам, ты что, думаешь о том, каков он в постели?!
Мама засмеялась: «Не совсем. Все дело в том, КАК он ест».
В ответ я лишь уставилась на неё.
— Видишь ли, — продолжила мать, — когда он ест, то не до конца открывает рот, а лишь аккуратно цепляет зубами еду с вилки. Как будто боится чего-то.
Я продолжала на неё пялиться.
— Ты можешь понять, каков тот или иной человек в постели, просто понаблюдав за тем, как он ест, — объяснила моя, умудренная опытом, мать. И, расстроенная тем, что я никак не въеду, продолжила:
— Когда мужчина полностью отдаётся процессу поглощения пищи, ест руками, чавкает, короче делает всё, что со стороны выглядит так отвратительно, то вот он – идеальный любовник. А когда он не ест, а поклёвывает, то и сексом он занимается как птенец. В сексе с птицей, знаешь ли, мало приятного. Если, конечно, ты не птица. Но ты же вроде не птица?
Дамы и господа, поаплодируйте моей матушке!
Оглядываясь назад, могу припомнить как вёл себя за столом лишь один из моих бывших парней – чемпион колледжа по гребле, бывший капитан баскетбольной команды и, в довесок, ярый католик. Как сейчас помню, что у него были безукоризненные манеры – не горбился за столом, никогда не клал локти на стол, разрезал еду на малюсенькие, идеально ровные кусочки, и так же аккуратно отправлял их в рот. Ну и, конечно, никогда не говорил с набитым ртом.
Поначалу всё это казалось мне подарком судьбы. Для меня нет ничего более мерзкого, чем чавканье. И вот, спустя годы, я всё поняла: его любимая миссионерская поза, робкие попытки куни, обязательный душ после секса. А ведь всё это я могла предугадать по его поведению за столом.
Мамин совет ещё ни разу не подводил меня. Спустя пару лет я познакомилась в Париже с парнем, который был просто невыносим, когда ел. Он чавкал, как свинья, а соус, жир и прочая мерзость застревали у него под ногтями. Я едва могла сдерживать приступы рвоты. И несмотря на это, я всё ещё хотела его, потому что… Ну, мам, ты-то понимаешь меня.
Что хотела, то и получила. Это был лучший секс в моей жизни. Делал ли он куннилингус, или же грязно сплевывал мне на живот (боже, о чём это я?!), всё было исполнено страсти. Именно так я себе это и представляла.
Так что теперь я всегда приглядываюсь. Если однажды вы заметите меня, сидящей на другом конце обеденного стола и неотрывно смотрящей на вас, то не подумайте, что я чокнутая. Просто я оцениваю ваши способности в постели.
Кэт Джорд
