Вот все мне говорят, вот ты, мол, старый алкоголик. И я соглашаюсь. Не молодой, да. Сорок семь лет почти водку пью с небольшими перерывами. И это при неполных пятидесяти полного возраста.
А все бабушка моя, покойная, Варвара Филипповна. Она ж меня воспитывала, когда родители на работе были. А рядом с домом торговый центр был. "Юбилейный магазин" назывался, потому что его к юбилею Великой Октябрьской Социалистической Революции построили (не помню ведь уже какие там буквы заглавными писать надо). На этом магазине, потом уже перед олимпиадой железную женщину повесили метров на шесть высоты, голую в виде чеканки. Чтоб гости олимпиады видели, что и в Мытищах мировой культуры не чужды. Потом подумали и месяца через два одели женщину в прозрачную тогу (но кой-чего по-прежнему просматривалось).
Среди прочего там в отдельном помещении овощи-фрукты продавали и вино-водку. Чтоб, значит, за картошкой в очереди стоять не скушно было. Мне-то и так не скушно, там картошка по конвейеру сразу в весовой бункер, а оттуда в авоську сыпалась. В автоматическом режиме, между прочим, только палкой иногда подтолкнуть. А еще вместе с водкой соки в разлив были. Из больших прозрачных конусов с краниками. Яблочный и виноградный по двадцать копеек, томатный с березовым по десять, а мандариновый никто не брал - пятьдесят копеек потому что - дорого. И водка с портвейном там же в разлив, но я тогда не приценивался.
И надоело мне как-то на конвейер смотреть в три с небольшим года. Сока захотелось березового. А бабушка, надо сказать, жадной никогда не была. Но бережливость из-за непростой жизни в крови естественно. Ну Колыма, торфоразработки тамошние. Дальстрой, кто в курсе. Маму мою родила в поселке АТКа, который тогда к Ягодинскому, говорят, району относился. Да и с семи лет в няньках-гувернантках в богатом московском дому, бабушка, до революции еще с четырнадцатого года начиная. Ну и не может она позволить, чтоб я сок не допил. А в меня двести грамм сразу ну точно не влезет березового. На тот момент. Это сейчас хоть коньяка стакан, хоть водки. А тогда и сока много.
Так бабушка продавщицу и попросила. Налейте, мол, сто грамм березового. То ли она про березовый тихо сказала, то ли у продавщицы со слухом фигово было, но про сто грамм народ у нас однозначно понимает чего. И налили. Берет бабушка стакан, в котором половина прозрачной жидкости присутствует и мне протягивает.
Я взгляд той продавщицы до сих пор помню. Тогда-то подумал, ишь какая тетя жадная, так на мой сок смотрит, как будто это я у нее отнял. Подумал и хлебнул.
Так не понравилось мне, честно скажу. О чем я тут же и доложил, что сок не вкусный. И бабушке стакан отдал. А она уже попробовала. И продавщице так ласково говорит: охерела ты Нюрка, честное слово, дитю водки наливать? Риторически так спрашивает, потому что Нюрка действительно ведь охерела, когда трехлетнему пацану родная бабушка при всем народе сто грамм поднесла.
Ну они поругались маленько для порядка и грамм по пятьдесят приняли для успокоения и снятия стресса за мое здоровье. Оплачено ведь уже. А сока мне березового так и забыли дать. Вот с тех пор я к водке и привык. Был, правда, небольшой перерывчик лет в двадцать пять пока спортсмена из себя изображать пытался. Но природу не обманешь: что с трех лет начал, то потом обязательно продолжишь.
© dernaive
