За последние два месяца по нашему городу пронеслась волна таинственных самоубийств. Наш захудалый городишко и сравнивать не стоит по уровню происшествий с «бандитским» Петербургом или насыщенной жизнью Москвой. Самое страшное, что может случиться у нас — перелом руки во время пьяной драки, поэтому тринадцать самоубийц за два месяца вызвали чуть ли не панику среди горожан. В этой чёртовой дюжине большинство было из молодёжи — от девятнадцати до двадцати трёх лет. Только одна женщина тридцати двух лет не подходила под общий шаблон.
Все тринадцать человек ушли из жизни одинаковым способом — спрыгнули с балкона. Способ, надо заметить, не самый удачный. Человеческий организм весьма интересная машина — может погибнуть от одного удара или спокойно жить после падения с девятого этажа. Бывали случаи, когда неудачливый самоубийца прыгал с крыши, но не погибал. Очевидно, что повреждения организма были в таком случае чудовищными — перелом позвоночника, а за ним паралич, и это как минимум. И повезёт, если человек быстро умрёт, ведь некоторые лежали в таком состоянии по несколько часов.
Представь себе, дорогой читатель, всю муку, что испытывает несчастный — конечности переломаны, способность двигаться утеряна навсегда, и страшно повезёт тому, кто потеряет ещё и чувствительность. И вот лежит такой человек где-нибудь под окнами в кустах и понимает, что скоро умрёт. Но у него есть ещё несколько минут, самых ужасных в его жизни — минут, в которые он понимает, что, впрочем, оно того и не стоило, и, в принципе, не всё было так страшно. И вдруг в нём просыпается такое неистовое желание жить, такая безумная жажда жизни именно в момент, когда он стоит перед лицом смерти, и тут бедняга приходит к страшному осознанию того, что это жгучее желание уже никогда не будет исполнено.
Но, собственно, я немного отклонился от темы. Такое странное, и даже мистическое стечение обстоятельств не могло не быть всячески обсуждено и обмусолено горожанами. Кто-то говорил о наркомании, что люди прыгали с балконов из-за галлюцинаций, кто-то винил во всём западную культуру (и представить не могу, на каком основании), а кто-то, в основном скамеечные бабушки, в исступлении кричал о конце света. Так или иначе, но реальную причину этих самоубийств установить не удалось. Никакой связи между самоубийцами не было, кроме способа, каким они ушли из жизни, да и того, что у каждого в волосах проглядывала седина. Хотя это не слишком удивительно — когда падаешь с шестнадцатого этажа, недолго поседеть от страха.
Пока это всё была преамбула, а фабула начнётся сейчас. Никто из горожан ещё не знает, но самоубийств произошло уже четырнадцать. Ещё одно случилось буквально тридцать минут назад прямо напротив моего окна. Но сейчас ночь, и жители домов мирно спят в своих тёплых кроватях, не подозревая о мёртвом теле, лежащем под окнами их домов. Через семь часов наступит рассвет, город медленно начнёт просыпаться. Наступит время, когда горожане отправятся по своим работам, и тогда по нашему двору прокатится неистовый крик ужаса. Начнётся суета, кто-то вызовет скорую, полицию, пожарных, позвонит Президенту — в общем, труп во дворе поднимет на уши всех. Но пока всё тихо.
Я понимаю, что я — главный свидетель. Я видёл всё, что было до, во время и после этого жуткого события, но я не скажу ни слова — нет, ведь я сам ещё плохо понимаю, что произошло.
Всё началось сегодня… ан нет, уже вчера. Вчера в четыре часа дня на балконе шестнадцатого этажа, появилась молодая парочка — блондинка в джинсах и в лёгкой кожаной куртке и крепкого телосложения парень. Мои окна находятся прямо напротив этого балкона, и достаточно близко, чтобы отчётливо разглядеть, всё, что там происходит. Наверное, даже слишком близко.
Порой мне нравится наблюдать за людьми, но я не испытывал ни малейшего желания нарушать своим любопытным взглядом уединение этой пары. Весь день я корпел над рефератом по истории — как и водится, сдать мне его нужно будет завтра днём, а начал его писать я только вчерашним утром. Стол с компьютером стоит прямо рядом с окном, и поэтому я, когда устраивал небольшие перерывы, невольно, но обращал внимание на этих двоих. Всё, что я успел заметить вначале — несколько поцелуев, обнимашки и весьма интимные ласки. Но потом всё переменилось — кажется, они поссорились, потому что стояли они в разных концах балкона. Парень мрачно курил, а девушка, схватившись руками за голову, кажется, плакала. Тут уж я не мог совладать с любопытством и стал отрываться от своей работы чаще. Я видел, как они простояли в угрюмом молчании минут этак двадцать. Потом они начали говорить, и, судя по всему, на какую-то очень неприятную для них тему.
Вдруг раздался какой-то странный звук. Не знаю, имеет ли он отношение к тому, что произошло впоследствии, но на всякий случай я упомяну о нём. Звук был очень необычным, и я точно не могу сказать, какой природы — механической или биологической. Вот представь, дорогой читатель, три звука — скрип большого заржавевшего крана, стук по металлической трубе и волчий вой. Нечто среднее из этих трёх звуков услышал я тогда. Ссорящиеся парень с девушкой на мгновение прекратили свою перепалку и посмотрели куда-то наверх, поэтому я решил, что источник звука находится где-то на чердаке этого дома. После этого звук повторился ещё несколько раз, примерно через двадцать, тридцать и сорок минут.
Парочка появилась на балконе где-то в районе четырёх, около семи началась ссора, и примерно в восемь часов, грустный и озлобленный, парень ушёл с балкона. Девушка осталась одна. Я думал, что она уйдёт за молодым человеком, чтобы продолжить перепалку дальше, но она осталась на месте. Когда парень ушёл, она выкурила сигарету, потом ещё одну, ещё, и ещё. На секунду мне показалось, что она решила убить себя курением.
Но вот она прекратила — то ли она вдруг поняла, что творит, то ли у неё просто кончились сигареты. Затем она достала телефон. Да, сейчас она позвонит маме или лучшей подруге, и расскажет ей эпическую балладу о трагичной любви. Выльет целый ушат горьких слёз на свою собеседницу, ещё тридцать минут поплачет и уйдёт. Я был уверен, что так и будет.
Болтала по телефону она долго — впрочем, почти любая женщина долго говорит по телефону. А тут ещё такое событие — ссора с любимым, а возможно, даже окончание любовной истории! Нет, здесь обязательно нужно во всех красках описать, какой избранник её сердца нехороший человек, и это не может занять меньше, чем два часа. Примерно столько и продлился этот разговор. Как у неё язык не устал!
На свой реферат я уже давно положил большой толстый болт. Я не мог заставить себя писать эту нудятину о язычниках, когда у меня за окном происходит такая драма. Всё это время я наблюдал за изливавшей душу девушкой. Я сам не заметил, как во мне неожиданно проснулась к ней жалость. Мне вдруг захотелось сейчас же подняться к ней, обнять, успокоить, пригласить домой и напоить чаем. И как странно бы это не звучало, но мои намерения были искренними и чистыми — я хотел только пожалеть её.
Девушка простояла на балконе до одиннадцати часов. К этому времени на город уже опустилась ночь, и только свет из ближайших окон позволял мне разглядеть её. В это время и начались странные события, приведшие к такому роковому концу.
Вновь раздался странный звук. Девушка резко присела, словно опасаясь, что на неё сейчас что-то упадёт. Затем она собралась выйти на лестничную площадку, но остановилась прямо у самой двери. Вместо того, чтобы открыть её, она припала ухом к ней, что-то выслушивая. Простояв так несколько минут, она отошла от двери, прошлась из стороны в сторону, будто собираясь с силами, и, наконец, вышла с балкона. Дверь за ней закрылась, и я уже решил, что представление на сегодня окончено.
Я ошибся.
Буквально через мгновение дверь резко отворилась, и я вновь увидел эту девушку. Она сразу же захлопнула дверь и прижала её спиной. Темнота не давала различить мне очень много, но всё же я заметил, что кто-то пытается выломать дверь с другой стороны. Откуда в хрупкой девушке взялось столько сил, чтобы оказать сопротивление врывавшемуся, я не представляю.
События приняли совершенно неожиданный поворот. Сейчас мне ужасно стыдно, что я не вызвал сразу полицию. Вместо этого я лишь подсел ближе к окну и пригляделся. Тогда я сумел различить, что девушка сложила руки замком на груди. Наверное, она молилась. А потом наступил апофеоз представления — девушка в ужасе перепрыгнула через перила и полетела вниз. Дверь же, которую она так рьяно удерживала, распахнулась, но я не сумел разглядеть ничего, кроме темноты лестничной площадки. Всего мгновение дверь была открыта — скоро натянутая пружина захлопнула её.
Опешивший, я просидел с минут, вглядываясь в дом напротив. Затем я задёрнул шторы и включил свет. Не знаю, что заставило бедную девушку спрыгнуть с двенадцатого этажа, но когда я задумываюсь об этом, меня обволакивают мерзкие лапы страха.
Не удивлюсь, если в ближайших новостях я услышу о четырнадцатом самоубийце с поседевшими волосами. Наверняка то, что пряталось на лестничной площадке и погубило эту девушку, виновно в смерти и остальных тринадцати человек. Но больше всего в этой истории меня поражает, что всё это происходило так близко от квартир ничего не подозревающих жителей. Все они лежали в своих кроватях, спали или смотрели телевизор и даже не подозревали, что сейчас, в нескольких метрах от их квартир, несчастная жертва сражается с чем-то ужасным. Не знаю, что это такое было, да, впрочем, надеюсь никогда не узнать. Во мне нет ни малейшего желания развеивать мое неведение относительно того, что скрывается на лестничной площадке.
