Ширяев громко чихнул, достал сверток с вишневым табаком, умело пересыпанным отменной гидропоникой. Комната наполнилась душистым дымом, который вибрировал в такт легкому биту Гоа-транса, что уже как полчаса поселился в колонках, расставленных по углам ширяевской квартиры.
- Слушай, тебе не одиноко? – я взял из рук Ширяева тугую самокрутку.
- Смотря, что ты понимаешь под одиночеством, - на выдохе сказал Ширяев, уселся в лотос; бит из колонок стал глубже, раскатистей – зазвучал где-то внутри головы.
- Только не заставляй меня давать точное определение, ты понимаешь, о чем я говорю, - я сделал еще одну глубокую затяжку. Ширяев аккуратно взял самокрутку из моих рук.
- В том-то и дело, что нет. Смотри. Скорее всего, ты говоришь об одиночестве, как о некоем психологическом состоянии: социальная изоляция, отсутствие зрителя или свидетеля твоей никчемной жизни. - На этом месте он довольно осклабился в улыбке, наблюдая за моей реакцией, но я привык к подколам Ширяева и уже давно не воспринимал их всерьез.
– Так вот. Если говорить об одиночестве в рамках понимания типичного обывателя – тогда нет, мне не одиноко, но если понимать одиночество правильно – я бесконечно одинок, более того – ты одинок, они одиноки, - Ширяев махнул куда-то за плечо, видимо там, по его мнению, были эти самые «они». – Все, абсолютно все находятся в непроходящем состоянии одиночества, даже в моменты искреннего счастья или радости.
- Это как это? – я помахал перед собой руками, отмахиваясь как от наваждения от слов Ширяева.
- Очень просто. Человек рассматривает свою жизнь всегда с точки зрения позиции в социуме. Позиция выражается через действия тела, речи и ума. Только на уровне ума, человек по-настоящему искренен по отношению как к себе, так и к окружающими. Именно на этом уровне он всегда остается наедине с самим собой - в одиночестве.
Никогда, никто, никому не расскажет того, что на самом деле думает, как на самом деле считает, оценивает, любит, ненавидит и так далее. Все пропускается через призму отношений зависимости. Отношения зависимости порождает само человеческое существование, помнишь это: «Я живу, чтобы есть. Я ем, чтобы жить»? В этой фразе всем кажется, что одна позиция верна, другая нет. На самом деле в этой фразе вообще нет никакой позиции, только четкое определение отношения зависимости, какой бы вариант не ложился легче на душу. Кругом отношения зависимости, мы всегда зависим от того, что скажем, поэтому о настоящем молчим.
Из этого можно сделать вывод - будучи искренним на уровне ума, но не имея возможности на этом уровне полностью раскрыться другому уму – человек постоянно находится в состоянии одиночества, которое интерпретируется психологами и прочими шарлатанами как, что угодно, только не так, как оно есть на самом деле. Ты спрашиваешь, одинок ли я? Да, я бесконечно одинок, хотя, если смотреть на это так, как смотрят все – я не бываю одинок никогда. - Ширяев прибавил громкость колонок, закрыл глаза и как будто уснул.
Я подошел к окну. Дождь разрывает воздух тонкими нитями дождя. Разгоняет прохожих под козырьки подъездов и кроны деревьев. Окно в доме напротив вспыхнуло тусклым пятном размазанного по стеклу света, еще одно окно, еще одно, еще одно. Голова закружилась. Я прислонился лбом к холодному стеклу и когда сердце окончательно разогналось под ста двадцати битный ритм Гоа-транса - почувствовал тотальное, абсолютное одиночество, о котором говорил Ширяев:
- Ну, что, теперь не чувствуешь себя одиноким? – Я обернулся - Ширяев улыбается, как мент, который поймал таджика без прописки.
- А должен? – Я немного удивился его вопросу.
- Должен, - ответил он и ткнул себя пальцем в грудь. – Теперь на свете есть человек, которого ты хотя бы в одном вопросе полностью понимаешь на уровне ума. И да, выкрути громкость на полную, уж очень хороший трек попался.
