Цой правильно сделал, что погиб. Зато он не постарел вместе с остальными бунтарями. Хотя для меня он скорее лирик, а не бунтарь. Ну да ладно, пусть будет бунтарём. Так вот, по сравнению с выжившими не смотря на наркотическо-алкогольный угар бунтарями, потолстевшими, побрюзгевшими, полысевшими, ополитившимися и опопсовевшими, Цой просто хорошо выглядит, будучи мёртвым.
Я в восемьдесят девятом, кажется, сходил подряд на несколько разных концертов. Такой интересный зрительский чёс получился. Порядок был такой: «Технология», Агузарова, Борис Борисыч, «Комитет охраны тепла», «ДДТ», «Кино».
Ну, «Технология» - понятно. На волне «Депеш мод» я бы и не на такую туфту пошёл бы, лишь бы похоже было. А было похоже. Но гавно.
Агузарова. Ну, это, как первый секс, правда. Я на танцполе, и она постоянно в этот танцпол глазками стреляла, а я эти выстрелы всё поймать пытался. Поймал два или три, счастливый был! Она в шортиках и в маечке, ну такая бусечка, шо ой… Это счас она на всю голову марсианка, а тогда нормальная баба была.
Гребенщиков. Ну, в то время он был на пике кумара и аюрведов с омхохомами, да ещё и сольный акустический концерт, так что остановить этот потусторонний бред тибетских мудрецов было некому. Так он и издевался надо мной два часа, перебирая волосатыми пальцами в чернёных перстнях одному ему известные звуки. Жуть, короче, а траву я не курю. Так что не вставило.
«Комитет охраны тепла». Ну, это да. Мало кому и тогда известные, про сейчас вообще молчу. Но выдали такой тримон..обл..дский регей с матюками, шо я до сих пор вспоминаю, потея. Шикарный был концерт! Девчонки с танцпола уже после третей песни прыгали на шею гроздьями, приходилось разгребать завалы, что бы послушать энтую музычку. Классный был концерт! Я вот даже ещё раз скажу – охрененный был концерт!!! Кстати, их лидер Сергей Белоусов двинул кони, как полагается – от цирроза печени.
«ДДТ». Одно из величайших разочарований в жизни. Вот представьте себе – я взахлёб слушал всего Шевчука, сопереживая, вникая, защищая и отстаивая. В то время «ДДТ» был флагманом моего юношеского протеста против всего на свете. Я с Шевчуком тогда и ел, и спал, и в моих юношеских сексуальных приключениях нас всегда было трое – я, Шевчук и девушка. Это я для того так говорю, что бы вы поняли - как, и где, и што оно для меня было. «ДДТ» в смысле.
А тут выползают на сцену пьяные в хлам дядьки, пытаются играть живьём, так лучше бы кассету включили. Шевчук, не стоя на ногах рычит нечленораздельно в микрофон. Зал в офиге от такого, всё-таки то ещё воспитание и концерт должен быть концертом. Начинается роптание и первые робкие выкрики «На … й со сцены!» Этого мудилу начинает тошнить прямо на барабаны, проблевавшись, с этим всем в бороде запутавшимся винегретом он опять пытается петь, но зал уже просто неистовствует и на сцену летят всякие предметы.
Выходит администратор и слёзно просит зал погулять часа два по территории, пока они этого певца будут нашатырём откачивать. Мы все милостиво соглашаемся и через два часа на сцене более-менее нормальный Шевчук, а перед ним полный зал в умат бухих зрителей. Дальше не помню, врать не буду.
Теперь про «Кино». Концерт был на стадионе, я был с девушкой, поставил её впереди спиной к себе, обнял так тихонько сзади, а её волосы так пахли и под маечкой всё такое молодое и как прижму её время от времени той самой частью тельца к той самой части тела, и… Сорри, я про концерт, звините.
Так вот, поднимаются они на сцену, Цой так в микрофон фирменным своим гнусавым баритоном «Здраздвуйде».. И тут же – тудум.. тудум.. тудум.. бас и ударные , помните, да? Ну такое ихнее фирменное начало любой песни. Вот прямо взяли весь стадион за кадык и держат мягко так… Каспарян красавчик.. Моя звезда мне все уши потом прожужжала - ах, Каспарян, ох, Каспарян… пришлость стать похожим.
Гурьянов в чёрной майке на барабанах давал жару, притопывая. Эта его манера стучать стоя была шикарна. Понимаю, что галимый развод толпы на зрелище, но как было красиво… Умер недавно Гурьянов…
Тихомиров на басу мало запомнился. Он был музыкантом правильным, поэтому больше играл, а не играл. Ну, вы поняли.
Ну, и Цой. Вот поздоровался он, задрал к небу свой знаменитый подбородок, губу оттопырил и погнал… Вообще без остановок, трепотни с залом, хлопания над головой, махания руками… Вот как поставили его, как фикус в кадку, так и стоял весь концерт, только голова взнузданная туда-сюда…. И по белой гитаре тонкими девчачьими пальцами – ты-дыщ, ты-ды-дыщ…
Когда они в финале песню «Перемен» уже не пели даже, а я бы сказал – бросали в толпу мягкие булыжники, мне уже было пофигу и на девочку мою, (как и ей на меня, собссно), и на не сдатую сессию, и вообще на всё… И публика, что интересно, не бесновалась, не прыгали, не размахивали руками, даже особо не подпевали. Как-то вот стояли все, качаясь во всех плоскостях. Такой единый комок людей на стадионе. Чувствеушь дрожь и запах любого, чья макушка видна.
И вот допели они песню, этот вот такой уже родной всем Цой вдруг говорит без всяких обиняков «Збазибо, до звидания» и они уходят куда-то вниз и всё! Ни каких тебе «Я люблю тебя, Минск!», никаких тры-ды-ды-ды на барабанах или запилов, упав на колени, на гитаре. Вот так всё как-то просто, что аж мурашки.
И погиб просто. Просто заснул, потому что устал. И – в автобус. Я часто думаю, какое счастье для нас для всех, что с собой никого не прихватил, позволил нам вспоминать себя без экивоков….
Хороший был артист. И ушёл правильно и вовремя. Мир праху твоему, Виктор.
© zurbagann
