Не смотря на то, что хеллуин я проебал из-за того, что случайно насрал бате в шапку и тот вырубил меня на два дня, когда я очнулся, то понял, что это не повод отменять праздник, к которому я так долго готовился. Поэтому я дождался ночи, засунул себе в зубы тампоны (у меня иногда анус кровоточит), вылил на себя бутылку кетчупа и нацепил бабушкину шаль, вместо плаща. Прокравшись в комнату к родителям, я осторожно привязал батины яйца к кровати, сам встал на безопасное расстояние, протянул руки и завопил что есть дури КОНФЕТЫ ИЛИ ЖИЗНЬ. Когда предки подскочили, то батя от страху заорал, а мамка просто отрубилась. Я угрожающе вытащил хуй и стал им болтать. Батя, осознав, что за хуйня тут происходит рванулся с места за мной, и тут же завопил так, что мамка снова подскочила и снова вырубилась. Я понимал, что мне нужно бежать, но никак не мог сдвинуться с места, боясь пропустить все подробности, как батя отвязывает яйца и достает из-под кровати арбалет.
Всё-таки назревает что-то серьёзное. Вылетев из комнаты, я посчитал, что бежать в свою слишком неинтересно для такой грандиозной ночи, поэтому я махнул на площадку. За мной гнался разгневанный батя, но мне было похуй. Я жаждил страха смертных, порванных анусов и конфет. Спрятавшись за огромным кактусом, я подождал, пока батя вылетит из подъезда и приступил к делу. Позвонил в первую квартиру. Открыла наша соседка, баба Люся. Я приветливо помахал ей хуем и попросил конфет. Но вместо этого, она закричала, взяла ложку для обуви и стала меня пиздить. Чтож, её не испугал мой вид, значит испугает мой удар. Раз, и тетя Люся мирно видит сны, прямо как моя мамка. Затащив тело в квартиру, я отправился на кухню, но кроме докторской колбасы там ничего не нашёл. Тогда я взял понравившуюся мне статую фламинго и позвонил в следующую квартиру. Там мне просто не открыли и я стал ломиться в дверь своей статуей. В итоге на площадку вышел наш электрик, чтобы разобраться в чем дело. Я угрожающе стал рычать, бодая его своей бошкой прямо в пузо, но он не испугался, а надавал мне знатных пиздюлей и пинком послал прямиком на первый этаж. Вот ублюдок, сейчас он у меня отхватит! Взяв статую в одну руку и кактус в другую я деловито пошагал наверх, на ходу расстёгивая штаны. Придя на этаж, я присел на коврик и стал серить, но как-то не шло. Тогда я откусил кактус и дело полилось, в прямом смысле слова. Обдристав коврик, я вытер жопу о его дверь и позвонил в звонок. Когда сосед открыл дверь со словами "Ща кто-то доиграется", я с разбегу ударил его кактусом по яйцам. Тот завопил, схватился за писюн и сделал шаг по направлению ко мне, но поскользнулся на моей ловушке и покатился угрожающе размахивая руками. Я взял статую и навесил ему люлянских по тыкве, но его кочан оказался твёрже, чем я предполагал. Схватив меня за пердак, сосед стал хуярить меня в живот. Моё пузо угрожающе заурчало и я, как хлопушка с сюрпризом, взоравлся и стал обрызгивать соседа содержимым, параллельно лупася его по щам своими трусами. Поскользнувшись на своём добре я плюхнулся булками на пол, и мы с ним покатились по лестнице, как детишки с горки. Докатившись до стены, я попытался встать, но только ещё больше блеванул. Сосед пытался схватить меня за яйца, но я своими болтами крутил туда сюда перед его лицом, чтобы занять его на время, пока сам думал, что делать. Схватив с окна цветок, я попытался его засунуть в пердак соседу, но эта куча поноса сопротивлялась. Тогда я отложил цветок, загнул его раком, выгнул спину и заорал ЩА ТВОЙ АНУС БУДЕТ ПЛАКАТЬ! Именно в таком виде меня и застукали менты, которые уже спешили по вызову. Меня узнали сразу и отправили в дурку. Там я провёл целую ночь, и в отличие от моих мудаков-соседей, психи-то оценили мой прикид и отдавали всё, что у них было. В итоге я отправился домой со вставной челюстью, двумя пачками валокордина и с протезом ноги. Надеюсь, дома меня батя не сильно отпиздит.
