Зима - это время кафе, баров, пабов и прочих заведений. В любом городе их тысячи, на любой вкус, кошелёк и приключения. Промозглая зима – это время алкоголя в закрытых помещениях.
Входная дверь в это заведение была цвета сплюнутой на кафель любви. А вывеска, как и личная жизнь барменши, была полна провалов, несколько буков на ней не горели. Входя же вовнутрь, посетитель имел радость ощутить всю пёструю гамму запахов: горелое масло, дешевая парфюмерия «на розлив», дешевый кожзам и тонны выкуренных сигарет и и декалитры выпитого алкоголя, женский пот и мускус, и конечно - же флюиды безбрачия, надежды, злости, радости и равнодушия. Вот так вот все – вперемешку, хаотичная органичность в одном вдохе вошедшего.
Часть посетителей вешали куртки на вешалку у входа, часть оставляли на спинках стульев. Остальные, как и я, сидели в верхней одежде. На это были две причины: меньше пропахнет одежда и меньше шансов, что уведут. Такое заведение, такое время.
Пропахшая пивом барная стойка блеском своим выдавала потуги барменши держать ее в чистоте, периодическим проходом по ней грязно-коричневой тряпки. За стойкой сидела пара студентов с одиноким бокалом пива. Самая не любимая публика в кафе: сидят долго, пьют мало. В зале, за не самыми роскошными столиками сейчас были одинокие бухгалтерши в компании дешевого шампанского, угрюмые строители с «ноль-семь и орешки». Два завсегдатая, Юра-мент из соседнего РОВД и Грек – продавец обуви, как всегда были за столом с табличкой «Занято». Мы поздоровались и я плюхнулся за свободный столик.
Стандартный набор: ватное мясо по-французски с жирным вкусом дешевого майонеза, салат и двести пятьдесят. Аперитивом был бокал вчера ещё свежего «Славутича». Первый глоток, сморщиться, первая затяжка, выдохнуть. Осмотреться, просто осмотреться и ничего более.
Сегодня нет желания искать приключения. Смена была с четырех утра, и я просто устал. Готовить было лень, и я пришел сюда. За едой и алкоголем.
Время тянулось медленно, как диск «Дискотеки 90-х», и сбив оскомину ста граммами холодной водки, я осмотрелся получше.
Бухгалтерши, это конечно почти беспроигрышный вариант, но хотелось божоле.
У окна с повисшей на нем дешевой новогодней гирляндой сидели две молодые девушки из категории «продавщица в бутике у метро». Блестящие кофты, накладные ногти, громкий, напоказ, смех. На столе у них шампанское и тонкие дамские сигареты. Этот смех и ищущий взгляд подсказали мне, что их можно брать в плен.
- Девушки, скажите, вы любите полусладкое или брют?
Блондинка засмеялась. Знаете, бывает такой смех, которым заполняют паузу непонимания или маскируют неловкость?
- Мы, вообще-то, мужа моего ждем, – ответила она. И, тем не менее, улыбнулась.
- Ждать мужа, это как ждать трамвай ночью. Можно и не дождаться, – парировал я, как мне казалось остроумно.
Они переглянулись. Штирлицу и не снился тот объем информации, которым девушки успевают обменять за один такой «перегляд».
- Так какое именно шампанское вы предпочитаете в это время суток, дамы?
Спустя час я сидел за их столиком. Мужа, естественно, никакого нет. Так, защитная реакция рефлекторная. Как я и предполагал, они работали в соседнем ТЦ «Самсон». Рита и Снежана. Снежана, блять….
Снежана, магическим своим именем, заинтересовала меня больше, и почти все внимание я уделял именно ей.
- А знаете анекдот про съёмку порно? Нет? Так слушайте.
Они смеялись моим плоским шуткам, и я прорисовывал картину уже наверняка.
Я был пьяным, веселым и у меня была свободна квартира. Расплатившись по счету, мы вышли на свежий, морозный воздух. После прокуренного кафе, он был как укол адреналина потухшему системщику. Я шагнул чуть в сторону, снял шапку и вытер лицо снегом. Спутницы мои о чем-то шептались.
Оказалось, что спорили, кто из них поедет домой. Ехать далеко, денег мало и на такси не хватит.
Скрыв ухмылку, я сказал, что могут пойти ко мне вдвоем. Снова этот их «перегляд» и гигабайты информации. Попросили купить в киоске пару бутылок пива.
Да не вопрос! Купив пять бутылок и пачку презервативов, я повел их по свежевыпавшему снегу в сторону моего дома.
А в кафе остались пару пьяных строителей, которые неудачно пытались перепить главбуха протезного завода Неонилу Францевну. Передвигаясь по залу, они были похожи на тюленей на льдине: уже не шли, еще не плыли. Барменша Светка протирала стойку и курила ментоловую сигарету. Опять домой одна. Вывеска погасла уже почти совсем, светила тускло и совсем уже безнадежно. Только фонарь у входа как-то светил в ночь зачем-то.
Утром я проснулся в обнимку с Снежаной. Второй работник торговли принимал душ. Я пошел на кухню, по пути поскользнувшись на презервативе. Чертыхнулся. Настроения не было. Ничего не было. Говорить с ними я не хотел совсем.
Через сорок минут, под предлогом важных дел и работы, я их спровадил. И только потом я заметил на зеркале в коридоре надпись губной помадой «Снежана» и номер телефона. Стер это первым, что попалось под руку. Это был грязный носок. Он быстро отправился в мусорку. Как прошлая ночь, как это утро, как работники торговли.
Снежана...
В дверь позвонили. Я осторожно посмотрел в глазок. На лестничной площадке стоял Славик из соседнего подъезда. В каждом подъезде, в каждом доме обычно есть такой беспутный мудак, который до 60 лет остается Славиком.
Открыл дверь.
- Здарова.
- Привет, чего тебе?
- Одолжи мне двадцатку? Харит меня сильно.
- Сейчас.
Я пошел на кухню за мусором.
- Вот, только выкинь по дороге.
- Не вопрос.
Двадцать гривен, за вынос мусора, за стирание плохих воспоминаний.
Уже вечером заметил, что не полностью вытер надпись на зеркале. На меня смотрела "С еж 98-00" . Тряпкой для вытирания пыли я убрал ее из квартиры окончательно.
Снежана, блять...
© Пяточкин
