Когда шкет был ещё пусиччкой, причом совсем-совсем ручным, в пелёнках, я очень любил укладывать его спать. То есть баюкать. (я правильно сказал?)
У меня был свой метод.
Я брал его на руки, ходил по комнате, и пел. (оригинально, да?)
Пел я очень громко.
Песен всего было три. (записывайте, кому надо)
Во широком поле Шаова, она протяжная, раз.
Колоколенку Сергеева, она длинная, два.
И Остров Митяева, она занудная, три.
Нет, ну я конечно пел много и других песен. Но под другие он засыпал плохо. (Я ведь очень хорошо пою, и конечно детям независимо от возраста хочется слушать песни в моём исполнении ещё и ещё!)
А под эти три он засыпал сразу.
Так что я в итоге сократил репертуар вот до этого необходимого минимума.
Окружающие говорили мне, что я пою слишком громко, ребёнок так не уснёт.
Соседи стучали в стенку и орали, что вызовут милицию и хватит мучить животное.
Ребёнок же отлично засыпал, (может быть и от страха конечно), довольно быстро. Если брать Колоколенку, то куплете на шестом.
Я же несмотря на это допевал до конца, и только потом клал его в кроватку. Тут главное - допеть до конца. Тогда сон ребёнка будет спокойным и благодатным.
Громкое же пение в процессе засыпания позволяет потом ребёнку во сне не вздрагивать от каждого шороха. Происходит адаптация к громким звукам.
Такая у меня была теория.
Я ею очень гордился, тем более что она себя вполне оправдывала.
А однажды у меня заболел зуб.
Я пошел к доктору, и мне насовали в рот ваты и ещё что-то, что сказали сплюнуть через два часа.
Короче, петь я не мог.
И мне пришлось укладывать ребёнка молча. Мы просто ходили по комнате, и я боялся, что он не уснёт.
Однако он уснул неожиданно быстро. Это меня насторожило.
"Значит будет спать тревожно" - подумал я.
И даже стал специально шаркать при ходьбе ногами. Что бы проверить крепость его сна.
Ребёнок спал как убитый.
Я гремел посудой и хлопал в ладоши у него над ухом.
Он спал как ни в чем ни бывало.
Я так расстроился!
И песни ему петь перестал.
* * *
А потом, много позже, когда ему было уже лет пять, я как-то взял гитару, что случается со мной крайне-крайне редко, вытер с неё пыль, и спрашиваю.
- Ну что, какую тебе песню спеть?
У него тогда был диск детских песен из мультфильмов, штук восемьдесят, он их слушал, некоторые по многу раз, и я думал мы споём что-то оттуда.
И вдруг он говорит.
- Пой_кострами_согретый_остров
- А ты откуда знаешь? - удивился я.
Нигде, никогда, позже своего пелёночного возраста он эту песню слышать не мог, в этом я абсолютно уверен.
- Ну... Ты же мне маленькому пел!
* * *
Это я к тому рассказал, что когда дети пелёношные, мы иногда позволяем себе какие-то вещи (ногти к примеру грызть), которые в другое время при ребёнке делать никогда бы не стали. В полной уверенности, что грудные дети ничего потом не вспомнят. Судим по себе. А они помнят. Оказывается. Наверное не всё, но что-то.
* * *
На самом деле я это просто так вспомнил. Надоело уже про Украину читать. Голова уже от неё болит, и сердце.
Ракетчик
