Вот говорят: судьба, судьба. Причем, что очень примечательно, чаще всего говорят, когда эта самая судьба делает человеку очередную гадость. Что-то я ни разу не слышал, чтобы счастливчик, выйдя с охапкой денег из казино, смущённо оправдывался перед остальными — мол, судьба у меня такая!
К судьбе у Игоря имеется целый ряд претензий. И если бы она не была абстрактным понятием, а хоть разок явилась ему в человеческом облике, встреча закончилась бы вполне предсказуемо, с более и менее тяжкими телесными повреждениями.
Ну посудите сами: во-первых, так подкузьмить с местом рождения. Где тёплое море, предгорья и оливковые рощи? Ну и что, что великая река? Что в том счастья, коли ты не Стенька Разин?
Во-вторых, экстерьер. Где лик Аполлона и фигура Геракла? При чём тут Пан? Ну да, спасибо за потенцию, но кто просил всё остальное?
И, наконец, родители. Вот почему кто-то, не прикладывая к тому совершенно никаких усилий, рождается в семье американского миллионера? Да фиг с ним, с американским, Абрамович тоже бы сошёл — так ведь нет! Почему как Игорь — так сразу потомственные слесари механосборочных работ и школьные учителя?
Он долго мучился загадкой такой несправедливости, пока его, разменявшего первую четверть века, не озарило: подменили! Сначала накуролесили с генотипом, а потом выкрали у настоящих родителей и подбросили в эту семью! Значит, рецепт счастья прост: найти тех, настоящих, и всё наладится!
Как и следовало ожидать, эти, которым его подбросили, стали всё отрицать. И даже затолкали в дурдом, когда Игорь решил перейти от убеждений к ударно-наступательной аргументации своей правоты. У психиатров он тоже не нашёл понимания: ишь ты, где родился, там и пригодился! Ага, сейчас! Вот в семье Онассисов он бы точно пригодился, а тут чуть слово не так, чуть замахнулся — и привет троим из барбухайки!
И что самое досадное — у девчонок Игорь тоже не находил никакого сочувствия с упаданием в постель. Все они пошли какие-то меркантильные. Мало им, видите ли, шампанского и конфет — они сразу куда-то в будущее зрят, где дом, машина, дача и муж на руководящей должности. А стоит намекнуть, что где-то обретается не ведающий своего отцовского счастья папа-миллионер — и всё, как ветром сдуло. Улепётывают на шпильках, хватаясь за левую половину бюста и мелко крестясь.
А организм молодой, у него потребности, его не убедишь, что будет ещё небо в алмазах и красотки в бикини. Вот и приходится искать нужные телефоны и интересоваться — мол, почём вы, девушки, красивых любите? Паллиатив, конечно, но хотя бы так.
И всё бы ничего, но много ли налюбишь на социальное пособие? Идти работать? Это наследнику-то миллионера? Ха! Вот ещё! У тех, которые считают себя родителями, тоже не допросишься. В общем, какой-то замкнутый круг.
Вот в этих тягостных раздумьях и чёрной балаклаве и пришёл Игорь вечером в магазин. И затребовал у продавщицы кассу. Мол, живо гони деньги, а то мне на женскую ласку не хватает!
Возможно, ему бы повезло, если бы не несколько досадных обстоятельств. Во-первых, заглянул он в магазин, где торговали разливным пивом, и к мужчинам брутального вида давно привыкли. Во-вторых, продавщица была внушительной комплекции. В третьих, продажная любовь была глубоко противна её высоким моральным принципам, равно как и её соискатели. В четвёртых, что такое кухонный нож против бейсбольной биты и навыка работы скалкой?
Когда приехала группа быстрого реагирования, Игорь умолял их забрать его поскорее. Куда угодно. В обезьянник? Да, да, только не оставляйте наедине с этой валькирией! Кто ей сказал, что с наследником миллионера можно так обращаться? Кто сумасшедший? Я сумасшедший? Хмм... Да! Да! Вот и справка при себе! Только давайте куда-нибудь отсюда уже уедем!
