Врагов у меня нет, друзей тоже мало. Родственники, приятели, знакомые и полузнакомые люди — вот большая часть моих социальных контактов. Поэтому всегда есть время на себя, свои дела и увлечения. Я не социопат и уже не мизантроп, хотя по юности, бывало, и буянил. Просто так получилось, что мне для счастья хватает себя, а где не хватает — там помогает жена или сын. Я не жду от людей многого, поэтому, как правило, меня люди не задалбывают, а по-хорошему удивляют.
За исключением людей неравнодушных.
Да, я знаком с патетичным восклицанием Бруно Ясенского: «Не бойтесь друзей — они могут лишь предать вас; не бойтесь врагов — они могут лишь убить вас; бойтесь равнодушных, ибо только с их молчаливого согласия совершаются предательства и убийства». И нет, я не буду его оспаривать: сложно спорить с человеком, который лжёт, передёргивает и спрашивает, перестал ли ты бить своих детей и пить коньяк по утрам.
Я просто расскажу про людей неравнодушных. Тех, которым не всё равно.
Неравнодушные люди моего города зимой, когда температура опустилась за тридцать, открывали двери подъездов и пускали туда греться стаи бродячих собак. Ещё раньше они же устроили истерику и лишили городские службы дурацкого, но единственного доступного и хоть как-то отлаженного способа контролировать поголовье этих городских хищников. Они же постоянно подкармливают эти территориальные бандформирования псовых (остатки подкормки доедают крысы). Несколько десятков покусанных людей, разорванных домашних кошек и увеличившееся поголовье собачек и крысок неравнодушных людей не интересуют. Организовывать приюты, брать домой несчастных собачек или хотя бы спонсировать их содержание в специальных питомниках они тоже не очень хотят.
Главное дело они сделали — они объявили, что им не всё равно, и вынудили проклятых буржуев поделиться теплом, кровью и собственным мясом с гавкающим пролетариатом.
Неравнодушные граждане моей страны очень обеспокоены политикой, сужающимся кольцом врагов вокруг великой и неделимой, на всякий случай заявляют о готовности помереть за правое дело и положить за него же жизнь своих детей и соседей. Они поддерживают национального лидера, правящую партию и на всякий случай скупают американскую валюту с зелёной спинкой и родственную ей всеевропейскую.
Они верят в хорошего царя и не верят в плохих бояр, родную экономику и свою способность изменить хоть что-то.
Неравнодушные люди всего мира очень обеспокоены моралью и нравственностью — как правило, чужой. Методы борьбы за мораль и нравственность самые посконные, домотканые, христианские и мусульманские: ограбления, насилие, побои, погромы и незаконное лишение свободы с молчаливой поддержкой неравнодушной полиции и неравнодушного общества, которое равным образом приветствует приковывание к батарее наркоманов, профилактическое изнасилование лесбиянок и убийство геев. Этих неравнодушных людей не очень интересует наука, которая в один голос твердит о нормальности любой ориентации. Не очень их интересуют и альтернативные способы борьбы с зависимостями, кроме замены зависимости от наркотиков на зависимость от еды. Им просто хочется насилия в благовидном контексте, который поставляет им религия.
Эти добрые буржуа очень чутки к соблюдению традиций и оскорблению религий. Они неравнодушны к чужому мнению и всегда будут рады заткнуть его кулаком.
Неравнодушные люди всего земного шара не нуждаются в рациональном мышлении. Им не нужны факты, они не хотят проверять идеи, теории и гипотезы и тем более анализировать возможные последствия своих действий. Они просто хотят, чтобы мир соответствовал их фантазиям, и готовы принудить его измениться истерикой и насилием.
А жалким десяти процентам равнодушных, тех, которые не имеют своего мнения по вопросам, в которых не разбираются и которые им неинтересны, приписываются макабрические черты во всём виновных прохиндеев.
