Морозным башкирским вечером. Из окна второго этажа красивого прибрежного домика. Вылетела и простерлась в воздухе. Не считая плавок голая мужская фигура.
Петр Семенович, а это был он, уверено раскинул руки и гордо поднял подбородок, вдыхая полной грудью свежий воздух. Радость полета охватила его. Он оглянулся и подмигнул маячившим в ярком окне людям.
За полчаса до этого. Директор импровизированного аквапарка на берегу озера, Василий. Держал в руке полузапотевший стакан с водкой. И увлеченно рассказывал.
- Вот вы, Петр Семенович, после бани с горки в прорубь ногами вперед съезжаете.
- А как же еще мне туда прикажете съезжать, Василий Иванович? – спрашивал его Петр Семенович, отпивая добрую половину своего стакана одним глотком, - сел на горку и поехал. Ноги, конечно, впереди – остальное, вполне естественно, сзади. Раз – и в дамках. То есть в проруби. То есть «бульк».
- Не интересно ногами-то, Петр Семенович, ногами – это как бы «солдатиком» в воду прыгать. Так все могут. А надо «ласточкой»! Ну совершенно другие ощущения, - Василий Иванович зажмурился от таких ощущений и закусил лимончиком.
- Убедили, милейший, - Петр Семенович наполнил стаканы, прикажите окно на горку открыть.
- Мало того, окно открыть, - Василий Иванович чокнулся с Петром Семеновичем, - надо в проруби лед расколоть и вычерпать, а на горку горячей воды вылить, чтоб наледь растаяла. А то удариться можно и поцарапаться. Минус тридцать на улице. Все прям на глазах замерзает. Только отвернешься, а уж лед сантиметра полтора. Пешней с трудом колется.
Они выпили и Василий Иванович отдал советующее распоряжение. Его сотрудники распахнули окно, в комнату паром и снежинками ворвался холодный воздух, а друзья налили еще по одной.
- Вот, кстати, анекдотец про лед, - начал Петр Семенович, зачем-то нюхая водку в полном стакане…
Он рассказал анекдот. Потом еще один. Василий Иванович не остался в долгу и выдал аж три анекдота. Они еще выпили. Потом еще.
- Пойду-ка я в прорубь, Василий Иванович, - поднялся с тяжелой дубовой скамьи Петр Семенович, а то вон в окно дует. Так и замерзнуть не долго.
Он скинул с плеч овчинный тулуп, разбежался и прыгнул в окно. «Рыбкой». В полной уверенности, что приземлится прям на скат ведущей в прорубь горки, подобно прыгунам с трамплина. На лыжах.
Морозным башкирским вечером. Из окна второго этажа красивого прибрежного домика. Вылетела и простерлась в воздухе. Не считая плавок голая мужская фигура.
Петр Семенович, а это был он, уверено раскинул руки и гордо поднял подбородок, вдыхая полной грудью свежий воздух. Радость полета охватила его. Петр Семенович оглянулся, подмигнул маячившим в ярком окне людям и посмотрел вниз. До склона он не долетал.
Он явно должен был упасть на горизонтальный участок горки. Откуда еще час назад спокойно стартовал в прорубь ногами вперед.
Участок был твердый даже на взгляд. Очень твердый и холодный. Хотелось чего-нибудь мягкого, или хотя бы наклонного. Вон такого как чуть подальше. Долететь бы, - подумал Петр Семенович и в по-журавлиному взмахнул руками, в стремлении к продлению полета.
Не помогло. Немного помучавшись он рухнул плашмя и заскребся по поверхности в робкой надежде соскользнуть в манившую прорубь. Ему удалось.
Он поехал вниз на животе, почувствовал царапающий кожу лед и привстал на локти с коленями. Лед стал царапаться еще больнее.
Несмотря на сопротивление шершавой наледи. Петр Семенович набрал немного скорости и снова ненадолго взмыл в воздух. Снизу темнела прорубь.
«Рыбкой», - вспомнил Петр Семенович, - «рыбкой» надо. Он сложил руки по швам и вошел. Вошел в сантиметровую корку намерзшего льда. Раздался треск. Лед подломился. Темная вода сомкнулась над измученным телом.
Через несколько секунд. Петр Семенович вынырнул. Выплюнул изо рта несколько льдинок. Фыркнул. И начал взбираться по деревянной лестнице. От его мощных плечей поднимался пар.
Специальнообученный доставанию льда из проруби человек в тулупе. Стоял с сачком на кромке проруби. И протягивал Петру Семеновичу руку помощи в меховой варежке.
Петр Семенович. Сумрачно взглянул на специальнообученного человека с сачком, выплюнул еще одну маленькую льдинку, застрявшую между зубов, и поинтересовался.
- Ты, блядь, сюда бабочек пришел ловить, или прорубь ото льда чистить?
Потом немного подумал, стоя на снегу босыми ногами, и добавил:
Сука.
Добавка была лишней. И не потому что специальнообученный человек мог обидеться. Вовсе нет. Человек с сачком был полон раскаянием, чувством вины и желанием помочь.
Просто Петр Семенович слишком долго стоял на обледеневшем снегу. В тридцатиградусный мороз. Мокрым. И примерз.
© dernaive
