Второй день на меня из зеркала сурово смотрит стальным взглядом Великий Охотник. Хотя, казалось бы, никаких предпосылок для этого никогда в моей достаточно долгой жизни не было. Всё изменилось вчера утром, обычным зимним утром.
Попив кофейку, выхожу из дому – надо перед работой с бобиком погулять. А на ступенях крыльца нагло, с вызывающим цинизмом, сидит здоровенная крыса и в упор, не мигая, на меня дерзко смотрит. Никакого уважения, никакого страха не выказывает.
Я тихонечко даю задний ход, на всякий случай плотненько прикрываю за собой железную дверь и приступаю к поиску подаренной мне недавно одним сотрудником китайской рогатки. Нашёл быстро, а вот чем стрелять? Ну, не готов оказался, нет у меня шариков, не успел подшипников старых наколоть. Покопался в коробочке с крепежом, взял кровельный саморез, тяжёленький такой, зарядил рогатку и вновь выдвинулся на крыльцо.
Животное уходить даже и не думало. «Вообще страх потеряла», - подумал я, высовываясь из-за двери и растягивая, что было сил, тугую китайскую резинку.
«А если промахнусь?» - мелькнула предательская мыслишка, а воображение тут же нарисовало изображение разлетающейся весёлыми острыми брызгами плитки, коей заботливо отделано крыльцо.
Но. Но. Но. Когда-то у меня было нормальное человеческое детство с нормальными человеческими забавами. Птичек и прочую живность не обижал, но по мишеням стреляли много. Были и луки, и рогатки. Оказалось, руки помнят. Рогатка хлопнула и оборзевшая крыса с визгом улетела на несколько ступеней вниз, где и осталась лежать кверху лапами, слегка попискивая. Я по небольшой дуге обскакал поверженного врага и открыл вольер, где, поскуливая, в нетерпении переминался с лапы на лапу мой бобик. Он, разумеется, видел всю сцену и без промедления рванул к крыльцу. Сомкнулись стальные челюсти, что-то громко хрустнуло, я крикнул: «Фу», и теперь уже несомненный труп был выплюнут на снег.
Прогулялись мы по деревне, и я помчал на работу. Через пару часов меня осенило – я забыл самое главное. Хватаю телефон, звоню жене.
- Дорогая, ты сегодня ещё никуда не выходила?
- Нет.
- Ну, когда пойдёшь, не пугайся.
- Там что, крыса? – в который уже раз поразила меня любимая своими экстрасенсорными способностями. Вот откуда? Вот как? Спала ведь, когда я уходил. Ничего не понимаю. Поражает воображение.
- Дддда.
- Ну, убрал бы сразу.
- Так похвастать хотел, отчитаться о проделанной работе.
Приезжаю вечером домой, опять прогулка с бобиком. Делаем наш обычный круг по деревне, я размышляю об утилизации трупа. Крыса здоровенная, просто так за сарай не бросишь, весной вонять будет. И тут за нами увязывается Муха – соседская толстопопая лохматая щенуля килограммов пятнадцати весом и месяцев восьми возрастом, весёлая и игривая. Подходим к нашему двору, Муха бодро несётся к вольеру барбоса с целью проверить, не осталось ли у него в миске чего-нибудь съедобного. И не добегает. Увидела крысу, схватила, и, с невиданной для своей комплекции скоростью, со всех лап рванула со двора. Я заорал: «Фу!!!!!» с такой силой, что мой пёс на всякий случай замер на двух лапах на полушаге, но Муху это, разумеется, не остановило. Вопрос утилизации отпал естественным путём.
А из зеркала на меня теперь смотрит Великий Охотник.
