Кто не знает — флейта Пана, это такой красивый лакированный треугольник из полых трубок разной длинны. Особенно пиздато он смотрится на комоде или на стене. Жену с кухни тоже очень удобно им звать — дунул в какую-нибудь трубочку посильней и она уже тут со словами: «Ты что охуел совсем, дунь себе в… там тоже дырка!». Вот такой полезный во всех отношениях инструмент.
Человек я увлекающийся, и когда случайно наткнулся на ролик, где Георге Замфир божественно играет «Одинокого пастуха» на этой флейте, то сразу загорелся её покупкой. Замфир уже старый, и совсем скоро его кто-то должен заменить, видимо рассудило моё второе. А тут ещё на форуме панфлейтистов какой-то мудак написал, что ничего сложного в игре на этом инструменте нет — главное терпение и сноровка.
Я заказал флейту в Москве. А пособие по игре на ней — в Киеве за какие-то баснословные деньги. Но других вариантов не было. Сначала пришла флейта, и я с ней наигрался вволю. Как мог. Охуевали все: жена, ребёнок, собака, соседи и, скорее всего, кто-то ещё. Но своих я успокоил быстро — сказал, что, когда придёт книга вы меня на коленях будете умолять, сыграть «Одинокого пастуха» ещё и ещё раз.
Пособие приехало через пару недель вместе с проводником поезда Санкт-Петербург — Киев. Не в силах ждать, когда доберусь до дома, я раскрыл конверт прямо в метро. Вытащил брошюру листов в сто пятьдесят, раскрыл и прихуел. Помимо всего прочего там были ещё и ноты. Самые настоящие ноты: до, ре, ми, фа, соль, ля, си — и куча какой-то скрипичной вязи на основе их. А как могло быть иначе! Блядь, на что я рассчитывал!
Подудя в треугольник ещё где-то с месяц я повесил его на стенку. Через какое-то время он оттуда исчез. Сначала мы нашли флейту под столом. Потом — за дивам. А после того, как её чуть не сожрала собака, я выставил инструмент на Авито. За десять месяцев по продаже не было не одного звонка, но всё-таки я дождался. Звонил человек из соседнего двора. В тот вечер в огромном Петербурге концентрация идиотов в нашем микрорайоне просто зашкаливала. Он сказал, что хочет купить эту… вещь и не задал ни одного дополнительного вопроса. В какой-то момент я даже засомневался, не сам ли я себе звоню.
Человеком, безумно хотевшим купить набор музыкальных трубочек оказался карлик, лет сорока пяти. Он был полон фантазий и тоже хотел играть «Одинокого пастуха».
— У нас ансамбль, — сказал добрый карлик. — И нам как раз не хватает вот этой… этой…
Видя, что он ещё тот музыкант, я помог ему с названием.
— Этой хуйни.
— Точно, этой хуйни, — заулыбался он.
— Диапазон две с половиной октавы, строй диатонический, — охарактеризовал я карлику инструмент, вызубренной фразой.
— Да! — удивился карлик. — А какие они ещё бывают?
Я посмотрел на него с пониманием и сказал.
— А хуй его знает.
Больше ко мне вопросов он не имел.
Мы распрощались с ним как маститые флейтисты важно, с взаимными похлопываниями друг друга. Напоследок, чтобы снять грех с души я предупредил карлика о невероятной трудности музицирования на этом инструменте. Я даже сказал ему, что, скорее всего, он никогда в жизни не сможет сыграть «Одинокого пастуха». И даже после этого я всё равно себя чувствовал героем Джима Керри из фильма «Тупой и ещё тупее», который продал слепому мальчику мёртвого попугая с примотанной скотчем к туловищу оторванной головой.
Но карлик, как и я когда-то, был неумолим.
