Учился у нас в параллельной группе один вьетнамец. Такой маленький и незаметный, шо нафиг никому не был нужен. До поры до времени.
После 1 курса всех послали на картошку. И этот ****еныш в первый же день сделал две нормы, на что ему тут же остальные мягко указали. По-русски он тогда не особо, поэтому во 2-й день сделал три нормы. В то время как остальная прогрессивная общественность не сделала нифига, потому что была после отмечания приплызда.
Тут уже деликатными словами не обошлось. Бить его, правда, никто не решился - хрен знает, шо у них там за Шаолинь, еще навешает всем. Просто по-доброму, типа обмена опытом, за вечер научили его трем-четырем матерным словам, которыми он должен отблагодарить бригадира - комсомольского бодрячка, когда тот окажет ему доверие поработать.
На следующий день менталитет трудяги Нгуена сработал, как его всю жизнь учили дома. Когда Вова Комиссаров предложил ему принять участие в разгрузке грузовика (а рядом стояла начальница всей картошки, сука редкостная), Нгуен начал вежливо кланяться старшему и приговаривать: "Посёл на хюй, писдёныш недоебаный".
И это - чуть выше метра - двухметровому красавцу, да еще при бабе! В общем, сослали его на кухню, и весь остальной картофельный "отдых" Общество спокойно выполняло по четверти нормы. А готовил он, кстати, классно, видать, сказывалось голодное детство.
На 2-м курсе, когда весь факультет менялся бабами, склеенными на 1-м курсе, Нгуен углубился в науку. Хотя тут его трудолюбие не особо пригодилось . В общем, не пил, не курил и бабам не нравился. Пока...
Пока в феврале не загнали всех в бассейн - сдавать нормы ГТО, что ль. Атлетичные красавцы, за которыми стояла очередь из баб, тут выглядели тускло, без изюминки в нижней части композиции. Да и мороз был за окном, откуда ж изюминка?
Но тут из душевой вышел Нгуен. Не сказать, шоб бицепсы или квадратный пресс. Но ниже... Все охнули. Нет, не из-за цвета плавок. Два кило картошки меньше выглядят, чем то, что было под плавками.
Тут же ему была присвоена кликуха "Нгуен-Большой Хрен". Со временем прозвище потеряло первую часть, и польщенный азиат откликался на просто слово "Хрен". А представлялся всем как "Хен", потому что "р" не выговаривал.
Однако женская часть факультета, бывшая в бассейне, тоже не обошла вниманием это великолепие. И очередь от атлетов постепенно переметнулась к Хену, памятуя о его трудолюбии и трех нормах супротив четверти нормы красавцев.
Ну а через пару месяцев истощавший Хен понял, что водка - лучшее средство от женщин, и в результате стал нашим собутыльником.
На пьянки и блядки его брали с удовольствием, т.к. выпить он мог мало (конституция такая), на баб смотреть уже не мог, и мало трендил, но много убирался, менталитет. И особо был нужен при ментах. Их надо уважать - наставляли мы, но он, помня о подъебке на 1 курсе, всегда при виде их говорил ту самую фразу, но уже на своем, вьетнамском.
Там язык слабоват, и звучало это типа "Хай дэн трэн тин ран, де Му!" Правда, не забывал кланяться, и менты уважительно расступались, заслышав иноземную речь. Хорошие были времена!
В общем, жалко его. Приехал учиться - и научился. Выперли с 3 курса за пьянки и аморалку. И осталась у меня от него только одна монета в 10 донгов.Раритет, говорят.
© Николай Быков 2
