Молодости свойственны наполеоновские планы. Весь мир у наших ног и все такое. Все впереди.
Дом с мезонином. Карьера. Семья. Пятеро детей. Убитый визами паспорт.
Ты уверен, что впереди тебя ждет чудесная насыщенная жизнь.
Что ты никогда не останешься навсегда жить вместе с родителями.
Что тебя никогда не настигнет развод, и ты никогда не овдовеешь.
Что твои дети будут не такими, как все, и никогда не повысят на тебя голос.
В молодости мы все живем иллюзиями. Но когда они начинают таять? И только ли тогда, если жизнь не удалась? И когда пора подводить итог: удалась она или нет?
Каков критический возраст? Тридцать пять? Сорок? Тот самый экзистенциальный кризис?
Еще в тридцать два тебе казалось, что все еще впереди, а спустя всего каких-то три – четыре года вдруг бах – и все. Впереди туман. Одиночество и старость на носу.
Все происходит очень быстро. Вот ты еще планируешь принца и четверых детей… и тут вдруг у тебя уже целлюлит и климакс. Ариведерчи.
Отношения. Надежда на семейное счастье.
Как понять, что иллюзии таят? Когда перестаешь брить ноги? Выбрасываешь оставшиеся от первенца детские вещи? Подумываешь об усыновлении?
Кто даст ребенка одинокой сорокалетней тетке? И здесь закрыты двери.
Есть у меня родственница. Пятьдесят два ей, по-моему. Не из тех красивых и активных современных женщин, покоряющих горные вершины, а настоящая тетка, которая совершенно не следит за собой и выглядит на десяток лет старше своего возраста. Никуда не ходит и абсолютно одинока. Но при этом она не вылезает от бабок и гадалок, обещающих ей скорое замужество. Уже последние лет пятнадцать-двадцать обещающих. Она ждет и надеется. За выброшенные на ветер деньги она уже купила бы себе хотя бы дом с мезонином.
Иногда я смотрю на нее и думаю: вот я в тридцать пять еще вполне молодая и не самая страшная девица уже поставила крест на своей личной жизни, реально оценивая шансы, а она в пятьдесят с хвостиком и с гнездом на голове полна уверенности в том, что еще выйдет замуж. Искренне причем так верит. Приданое там какое-то себе собирает.
Не растратила, стало быть, иллюзий.
Кстати, когда ей было лет сорок пять – сорок семь она собиралась усыновить ребенка. Родственники усиленно отговаривали ее от опрометчивого поступка. Я даже не вникала, будучи уверенной в том, что ребенка ей все равно никто не даст, зная, через какие круги ада нужно пройти потенциальным усыновителям, и с эпизодами нервных срывов в анамнезе (два-три месяца в Новинках в общей сумме) вам точно ничего не светит. С одной стороны, столь жесткая бюрократическая система защищает детей, но с другой она же лишает огромное количество малышей надежды на семейное счастье и родительскую любовь, так как многие не выдерживают волокиты и бросают дело на полпути…
Но возвращаясь к питающей надежды родственнице. Понимает ли этот человек, хотя бы в глубине души, что вероятность выйти замуж после пятидесяти (да еще и сидя на печи) мизерно мала? И даже не потому, что возраст и воронье гнездо. Хотя бы в школу танго записалась бы, что ли. Вон, танцуют на Карла Маркса летом красивые пары в годах… Знакомятся, общаются, вьют, так сказать, гнездо помаленьку. На приворотные зелья, небось, не надеются. И не питают иллюзий, а живут сегодняшним днем.
Да, самая большая иллюзия это то, что все еще впереди.
Что вот эта вот наша сегодняшняя жизнь – это всего лишь репетиция, подготовка к чему-то глобальному и настоящему. Все потом. Все после. Успеем. Как только.
Как рак на горе свистнет.
Утрату иллюзий особенно тяжело переживают мужчины в кризисе среднего возраста. Когда они вдруг осознают, что вот это вот – все. Что есть сейчас – то есть. И дальше – только смерть и черви. И все то, о чем так мечтал в юности, уже никогда не осуществится.
– Все, ребята, – однажды признался знакомый. – Я вдруг понял, что вся вот эта вот круговерть: работа, дети, кредиты, снова работа, списки продуктов, дача, снова дети, уроки, снова продукты, работа, кредиты и снова работа – это не предзагрузка. Это и есть жизнь. И она никогда не изменится. Она вообще подходит к концу! Мне все казалось, все еще впереди. И вдруг я понял, что это все… Ничего больше не будет. Конец.
Именно утратив иллюзии и осознав близкий конец (ну то есть на самом деле он вовсе не близок, но в таком состоянии все видится в несколько ином свете), мужчины и бросаются во все тяжкие. Один уходит из семьи, второй начинает пить, а третий и вовсе кончает счеты с жизнью. Тьфу, тьфу, тьфу. Адекватно подобранные антидепрессанты иногда помогают, к слову. Но только в комплексе со сменой образа жизни и мышления. Увы.
Согласно статистике, мужчины подвержены депрессиям реже, однако протекают они у них тяжелее и лечению поддаются сложнее.
Женщины приспосабливаются к жизненным обстоятельствам, переменам и всяким кризисам легче. Да и в облаках они витать умеют, и розовые очки иногда нацепить не прочь. Поддаться иллюзиям. Закрыться в кокон. Я в домике и не хочу ничего решать.
На самом деле утратить иллюзии в тридцать пять – это рановато. Смешно даже как-то. Когда если повезет лет пятьдесят еще впереди. Когда средняя продолжительность жизни увеличивается, медицина развивается, косметика творит чудеса, а дети из пробирки.
Так какого черта в тридцать пять мы утрачиваем иллюзии?! Пора перестраиваться, подстраиваться и идти в ногу со временем.
Пора сдвигать кризис среднего возраста. По той простой причине, что согласно последней классификации ВОЗ средний возраст приходится на промежуток от 44 до 60 лет.
Пора забыть обо всех этих требованиях работодателей о возрастных ограничениях "не старше тридцати лет". Смешно. Опытных и активных пятидесятилетних сотрудников, готовых обучаться и развиваться, получать новое образование, учить новые языки и не собирающихся выходить на пенсию даже в семьдесят должны с руками отрывать.
Но есть, конечно, одно большое но. В теории это звучит все очень хорошо. На практике же лишь единицы решаются на серьезные жизненные изменения после сорока. Да и даже после тридцати, чего уж там. Придерживаясь принципа "как бы чего не вышло". Уж лучше как есть. Отсюда и потеря иллюзий в столь юном возрасте.
А в целом в утраченных иллюзиях нет ничего страшного. При условии, что они не загоняют в глубокую депрессию, а помогают открыть глаза. Открыть глаза, перестать ждать какого-то призрачного светлого будущего и начать жить сегодняшним днем.
Потом уже может и не быть. Ничего.
