- Интересно, вот мы каждый вечер считаем звезды... - задумчиво произнес Ёжик, втянув ноздрями сладковатый можжевеловый дым, - Считаем звезды... Думаю, ты согласишься со мной, что это занятие слишком скучное, чтобы служить развлечением. И оно, тем более, не может принести вещественной пользы. В чём же смысл?
- Смысл философский, или, возможно, религиозный, - ответил Медвежонок, прихлебывая чай, - Я бы сказал, что это ритуал символического познания мира. Понятно, что он довольно нелеп, если трезво посмотреть: даже не беря в расчет, что сосчитать звезды до конца невозможно, и каждый раз приходится начинать заново... Даже если бы эта задача была решаема, результат был бы абсолютно бесполезен - информация о точном количестве звезд ничего не даёт нам в плане познания сути этих самых звезд.
- Тогда я бы сказал, что это ритуал не символического познания мира, а символического упорядочивания, - предположил Ёжик, - Важно не то, что мы узнаём точное количество звёзд, а что в процессе счёта мы присваиваем каждой звезде строгий номер. Это своего рода борьба с хаосом.
- Забавно, что у белок по этому вопросу мнение ровно обратное. Согласно беличьей философии, любые лишние определения как раз увеличивают хаос. Звездное небо цельно, закончено и совершенно, а тысяча звезд под разными номерами - это надругательство над вселенной. Поэтому язык белок столь беден лексически - большинство слов они просто считают избыточными. Например, у них нет слова "туман" - считается, что, поскольку туман присутствует всегда и везде, избыточно уточнять очевидное.
- У уток тоже нет слова "туман", - вспомнил Ёжик.
- Но по другой причине. Для уток туман - верховное божество, чьё имя запретно.
- Ну, вы, медведи, в своей космогонии тоже приписываете туману создание всего сущего.
- Да, но у нас это лишь естественный процесс развития из бездушной первичной субстанции. Утки же наделяют туман разумом... и дурным нравом, хе-хе. Более того, они считают обитающих в тумане монстров младшими божествами и поклоняются им, вопреки тому, что эти твари очевидно неразумны.
- Спаниель, возможно, разумен, - возразил Ёжик, - Некоторые его действия...
- Вот его-то как раз утки считают бездушным воплощением абсолютного зла. Будто бы он несет смерть и забирает души в преисподнюю. Зачем "всеблагой туман" его создал, утки не ведают. Это возвращает нас к разговору об упорядочивании мира: видишь, как только дело заходит дальше простого счёта, любые попытки пригвоздить явления к месту разбиваются о неизбывную субъективность определений. То есть, каждый может упорядочить мир лишь для себя одного...
- Хороший у тебя можжевельник, Медвежонок. Раз уж пошел такой разговор, может быть, ты растолкуешь мне мой сон? Он показался мне очень странным и пугающим.
- Охотно.
- Так вот, мне снилась очень большая избушка - такая большая, что в ней, наверное, уместилась бы целиком даже Лошадь. И там было ярко, как будто десять тысяч костров горели разом. Наверное, так ярко бывает внутри звезды... И в этой сверкающей избушке о чём-то разговаривали заяц и поросёнок. Но только не обычные звери, а какие-то жуткие твари или духи в чужом обличьи - они словно натянули зайца и поросенка на себя и управляли ими изнутри... Бр-р-р... И я не мог понять о чем они говорят, кроме последних слов: "А теперь мы покажем нашим маленьким зрителям как Ёжик ходил в гости к Медвежонку!" И тут избушка мигом пропала, а я очутился в нашем лесу с баночкой варенья в узелке. И - этого словами не передать - страшное ощущение, будто на тебя смотрит бесчисленное множество глаз. Смотрит и видит сквозь туман, сквозь расстояние в сотню дней пути! И как только они - боюсь думать, что это за были создания, - увидели меня, тут же невыразимые боль, разочарование и ненависть хлынули отовсюду волной, и я закричал от страха, а потом очнулся в своей кровати.
- Возможно ли такое... Неужели легенды были правдивы, и древнее пророчество сбылось?! Да!... Ёжик, ты Избранный, тот, кто может заглядывать по ту сторону Тумана!
