Хорошо летом в поезде. То тут, то там сероснежными сугробами лежит в коридоре постельное бельё, оставшееся с прошлого или с позапрошлого рейса.
«То тут то там! То тут то там!» – слышится то тут, то там перестук вагонных колес.
Гудит, свистит и шипит на всех проводница, выпучив свои круглые, как глаза у совы, груди. Пошумела и перестала, заперлась в своём купе и погрузилась в двухдневную спячку.
Под стук колёс тихонько переговариваются под сиденьем две сумки, в которых едут отдыхать несколько бутылок водки, да курица с варёными яйцами ведут свой извечный спор о том, что из них протухнет раньше…
Тепло. Проснёшься, бывало, ночью, весь мокрый от жары, и поймёшь наконец, что не куда-нибудь едешь, а на юг – в самое что ни на есть тепло…
От жары к телу прилипает рубаха, матрас, крошки, какие-то попутчики… Жаль, всё не те, что хотелось бы. «Закрыто на зиму!» – игриво шутит молодая соседка, наглухо застёгивая свой цветастый халатик.
Напрасно ты так, красавица. Солнце ведь жарит нещадно. Казалось бы, задёрни занавеску – и в купе воцарится живительная прохлада. Но нет ни занавески, ни прохлады.
Гляди, столик в купе раскалился до невозможности, и я разбиваю над ним яйца. Минута – и яичница готова!
Да что там яичница. Подойди к титану, поверни краник – и брызнет в твой «Доширак» струя живительного кипятка… Прямо на глазах вбирает в себя лапша драгоценную водопроводную влагу… А если с майонезом? Да с кетчупом? Нет для русского человека закуски дешевле!..
Но что за чу?! Как-то вдруг, всего лишь за два часа, закончилась водка, рассчитанная на три дня. Айда в вагон-ресторан!
Ба, кто-то ушёл в моих тапочках! Ну да не беда – ни ведь на самом деле не мои.
«Свежие пирожки! Кефир! Да и сама я ничего!» – весело кричит в коридоре разносчица из вагона-ресторана. Взглянув на жирность и срок годности, выбираю всё-таки кефир…
* * *
А вот и станция! Ласковые бабушки предлагают водку, прошлогоднюю ряженку с сегодняшней датой и пирожки, красиво разложенные прямо на перроне.
– Бери, милок, водочку! Свеженькая, домашняя, с пылу с жару. Ещё теплая.
Тут же продаются и горячая картошечка и курочка жареная, и гроза купе, рыба вяленая, и короли вагона – семечки. И не надо, вроде бы, тебе, а возьмёшь всё, чтобы потом, в конце пути, холодную картошку выбросить.
* * *
Однако, пора возвращаться в вагон.
– Двое суток отставания, – показываю я проводнице на расписание, зачем-то висящее на видном месте.
– Ерунда, от Краснодара прямой участок 40 километров – нагоним! – машет рукой опытная девушка.
Тем временем с платформы, с полотенцами на татуированных плечах, в белых майках, неспешно входят в вагон любители интеллектуальных игр. Заглядывают в купе, предлагают всем сыграть в города, шарады и буримэ. Вчера эти бессердечные каталы выиграли у одного пенсионера самое дорогое – очередь в туалет.
* * *
«Чух-чух, чух-чух!..» – кряхтит старенький тепловоз, с трудом двигая огромную пятнадцативагонную махину в сторону моря.
«Чух-чух, чух-чух!..» – громко переговариваются две таджички в соседнем купе.
«Вам шах и мат! Вам шах и мат!» – уныло и однообразно кричит одинокий шахматист в соседнем купе.
«Кап… кап-кап… кап-кап…» – это капает с верхней полки пот соседа.
Хороший сосед попался, спокойный, грех жаловаться. За трое суток лишь один раз спустился, поел пару часов, и опять спать. Отличный сосед, тихий, не пахнет. Не то, что тот, который едет один в соседнем купе, громко отпукивая непрошенных соседей.
А вот, кстати, и один из них! Немой библиотекарь появляется в дверях и знаками предлагает книги. Ну что там у тебя для нас, посланец культурного фронта? «Купе страха», «Смерть в поезде», «Проводница-убийца»… Прекрасный выбор, дружище!..
«Топ-топ-топ!.. А-а-а-а! Я пить хочу! Я есть хочу!Я писать хочу! Я какать хочу!» – это топают и кричат неугомонные детёныши пассажиров — пассажирята. Мамы-пассажирки терпеливо и неутомимо складывают еду в их широко, на полкупе, раскрытые рты…
«Чик-чик, чик-чик-чик, чик-чик-чик-чик! Чик!» – стучит по столу варёным яйцом аккуратный сосед-старичок. Ты бы, дед, занялся чем – книжку полистал или умер, что ли!.. Ведь два чемодана варёных яиц везёт и всё лупит и ест, лупит и ест!
Вот потянуло откуда-то костерком. Иду на запах – ба! Да это же наша сумасшедшая проводница-затейница выползла наконец из своей норы и топит титан, чтобы мы, не дай Бог, не замёрзли ночью! Как потревоженный улей, гудит титан. Ловко забрасывает в его нутро новую порцию угля очумевшая от жары ведьма.
Выйду-ка я в тамбур, чтобы глотнуть освежающего валидола.
Здесь заботливая мамаша учит своего детёныша писать между вагонами. Когда родители выпьют и заснут, ему придётся это делать самому.
Хорошо стоять здесь, кашлять в кромешном сигаретном аромате, и вдруг на узловой станции встретиться взглядом с девушкой из встречного поезда. Отчего грустишь, родная? Хочешь в туалет? И я хочу. Что поделать, санитарная зона…
* * *
А «дома», в купе, уже опять все легли спать. Тихо в вагоне, лишь хлопнет кто-нибудь рюмочку-другую кто-то из пассажиров – и… снова хлопнет.
Спать бы и спать, да на соседней полке ворочается симпатичная попутчица. Разметалась под простынёй. Вот так бы взять её! Вместе с простынёй! Да в тамбур! Храпи там, красавица!
Как это всё умиротворяет, успокаивает – тук-тук, бум-бум, буль-буль, дзинь-дзинь, хр-хр, чик-чик… Будет что рассказать психиатру!
А рано утром так хорошо проснуться под ласковое «Бельё сдаём!!!» и осознать, что вот она, долгожданная конечная остановка! И время пролетело быстрой птицей, словно и не было этих семи бутылок водки…
