Однажды я понял, что от судьбы не убежишь.
У меня в семье был культ чая. Руководил культом папа. Он все время приносил какие-то новые сорта. Каждый раз он растирал в пальцах сухие чаинки и давал понюхать всем желающим и нежелающим. Со словами: «Нет, ну ты чувствуешь, какой букет?». Букеты чувствовал только кот Кеша. И папиных восторгов Кеша не разделял.
Заваривать чай было не то, чтобы тяжело, но крайне утомительно. Вылить из чайника старую воду. Налить свежую. Поставить чайник. Вытряхнуть заварку из заварочного чайника. Ополоснуть заварочный чайник. Ополоснуть кипятком заварочный чайник. Засыпать в него строго определенное количество заварки. Станцевать джигу. Короче, я до сих пор считаю, что чайные пакетики и электрический чайник – это лучшие изобретения на свете. В одном ряду с колесом, веревкой и презервативами.
Чай папа любил. А заваривать его – нет.
«Поставь чайник» - все время говорил он маме.
Мама у меня мудрая женщина. Она быстро переключилась на кофе. И очень скоро стала резонно отвечать: «Сам ставь свой чайник. Я же тебя не прошу мне кофе варить». С этим было трудно спорить.
Тогда папа обратил свое внимание на меня. «Сынок, поставь чайник» слышал я раз по десять на дню.
«Хорошая попытка. Но тебе нельзя» - злорадно улыбнулась мама, когда я попробовал перейти на кофе по ее примеру. Мама мудрая женщина. Она понимала, что семилетний ребенок на кофеине – это к беде.
Я посмотрел на Кешу. Но Кеша обязанности по заварке чая на себя брать не мог. Он умывал лапы.
И я ставил чайник. Зимой, весной, летом и осенью. Утром, днем и вечером.
Как-то раз я заболел и остался дома.
- А ты чего не в школе? – Удивился папа, обнаружив меня лежащим в кровати под двумя одеялами.
- Болею. Температура тридцать девять. – Прохрипел я, стуча зубами.
- Ох ты елки-палки, лоб у тебя горячий. Ну выздоравливай, заяц. – Сказал папа, поправляя мне одеяло. И выходя из комнаты добавил: - Как станет получше – поставь чайник пожалуйста, будь другом.
Отвертеться было невозможно. Папа умел убеждать. За всю жизнь он ни разу не поднял на меня руку. Он действовал гораздо эффективнее – он говорил. Через час диалога с папой я понимал, что проще все-таки поставить чайник.
К семнадцати годам у меня выработалась стойкая антипатия к чайникам, чаю и заварке. И к странному мироустройству, при котором мне со всем этим приходится иметь дело. «Придет день», - говорил я себе, «И я буду свободен от этой чайной повинности. Заживу так как сам посчитаю нужным».
В двадцать лет я съехал от родителей.
Приехал в полупустую квартиру. Мои вещи должны были привезти еще через час. В ожидании, я стал бесцельно кружить по своему новому жилью.
Я оглядел комнаты и мебель. Немного посидел на кухонном столе, размышляя чем бы заняться. Проверил напор воды в раковине. Посмотрел содержимое кухонных шкафчиков.
«Да кого я обманываю», - в конце концов подумал я и поставил чайник.
