— Инфаркт у меня, — голос хорошего знакомого звучал в телефоне тяжело. — Хорошо, врач реанимации тебя знает, позвонить разрешил.
— Плохо. Сто раз тебе говорил: худей, курить бросай. Чем помочь?
— Посоветоваться хочу. Мне врач сказал, стент надо срочно ставить в сосуд.
— И в чём проблема? Раз сказал, значит, надо ставить.
— Да я… это… боюсь.
— Чего боишься? Сейчас это уже дело обычное. Зато эффект будет. Как молодой запрыгаешь. А если ещё курить бросишь да похудеешь…
— Не… — на том конце радиомоста сквозили сомнения. — Вот ты мне как друг скажи: стоит это делать? Вдруг что-то не так?
— И не сомневайся. Тем более ты к такому врачу попал! Он в этом деле почти Бог.
— Ну… спасибо. Я подумаю ещё.
Мобильник замолчал.
***
— Ты скажи ему, что время уходит, — фельдшер набрал номер врача-кардиолога. — Что потом поздно будет.
— Да всё я ему сказал! Уж и так, и сяк перед ним. Если б не был он твоим знакомым, я б давно плюнул на все эти уговоры. А он всё мнётся, как девочка.
— Инфаркт-то серьёзный?
— Инфаркты все серьёзные. Даже несерьёзные.
— Ясно. Ну, уговаривай. Я тоже позвоню. Есть время ещё?
— По экстренному? Ну… максимум не больше суток. Потом не возьмусь.
***
— Ты обалдел? — фельдшер кипел праведным гневом. — Тебе говорят, надо!
— Ну… У меня там ещё знакомый есть. Хочу с ним проконсультироваться.
— Ты пока консультироваться будешь, время упустишь. Потом тебя никто оперировать не станет. Выпишут с улучшением. И пойдёшь… дышать через раз. На инвалидность захотел?
— Да нет. Мне по гипертонии инвалидности хватит. Значит, говоришь, надо?
— Не просто надо. Нужно!
— Ну… я тогда ещё потом позвоню, если что.
***
— Алё, — голос на том конце радиомоста даже через два дня всё ещё звучал тяжело. — Ну… я согласен, короче.
— И?
— Что "И?" Звони своему доктору. Скажи, я согласен.
— А сам ему почему не хочешь сказать?
— Да я сказал… Он ответил, что поздно. Теперь, говорит, надо ждать, пока инфаркт зарубцуется. И только потом операцию делать. Но это уже по квоте, если бесплатно. Или за деньги, чтоб квоту не ждать. А сколько эту квоту ждать? Год?
— Я чем могу помочь? Тебе сколько говорили, чтоб резину не тянул? А теперь действительно поздно.
— Ну… — голос в мобильнике не терял надежду. — Вы ж с доктором вроде как друзья. Может, поговоришь?
— Ты соображаешь? Операция по экстренным показаниям — это одно, а операция хронического больного — это совсем другое.
— Ну, похлопочи-и, — голос стал просящим.
— Даже не проси. Не стану. Врач тебе всё сказал. Время упущено. Ставить стент сейчас не то что бессмысленно, но ещё и не совсем безобидно. Могут быть осложнения.
— Не хочешь поговорить? Ну и какой же ты после этого друг? — голос в трубке обиженно засопел. — Я-то думал…
— Да никакой… — подумал фельдшер, выключая телефон. — И я же ещё виноват. Что с народом творится? Вроде нормальные люди были.
© Дмитрий Беляков
