Не знаю, как сейчас обстоят дела со учебниками, но в мои годы конца 90-х основные учебники мы получали в школьной библиотеке, а за некоторыми особенно эксклюзивными приходилось ехать в Новосибирск на книжную ярмарку у ДК им. Чкалова.
Так вот, учебники, которые нам выдавали в школьной библиотеке, как правило, были ещё советскими, химия какая-нибудь, физика или биология. Изрядно потрёпанные, с жёлтыми рваными страницами, а то и вовсе без страниц, – они требовали бережного ухода и аккуратного обращения, поскольку в то смутное время вероятность их замены на более новые была совершенно ничтожной.
За годы своей службы, учебники прошли через множество бережливых рук старшеклассников. Так, например, на страницах какой-нибудь химии можно было увидеть столько тщательно нарисованных ручкой хуёв, что на биологию можно было уже не ходить. Все портреты учёных были заново подписаны – открываешь новый параграф и не знаешь, кто там нынче: лох, пидор или проститутка.
Ещё портреты обязательно оформлялись усами, сиськами и генеральскими погонами. Но ни учитель, ни ученик во время занятий этого как бы не замечали. Открываем страницу номер двести тридцать три, а её нет, есть страница двести тридцать четыре, на всю ширину которой нарисована волосатая жопа. Но выбора нет. Других учебников нет и не ожидалось.
И вот однажды, наверное, классе в пятом, ещё в преддверии изучения точных наук с оттенками народного творчества, мне выдали особенный учебник – по природоведению. Это был нестандартный учебник формата А4, страницы которого, удивительным образом, ещё не были испорчены бережливыми ручонками. Он был как новый. Учитель мне сразу строго сказала, что если с учебником что-нибудь противоестественное случится, то меня незатейливо порежут на ремни для лошадиных упряжек, а из того, что останется, сошьют шторы для кабинета труда. Поэтому немедленно дома оберни его в самую лучшую и надёжную во вселенной обложку, посоветовали мне.
По приходу домой выяснилось, что единственный подходящий крепкий обёрточный материл для необыкновенного учебника – это большой плакат с рекламой женских джинсов, который привезла старшая сеструха, работающая на барахолке. Больше ничего у меня не было. Ни газет, ни старых обоев. Ну что делать, распоряжение учителя необходимо выполнять. Бережно обернув учебник в плакат, я с чистой совестью положил его в рюкзак.
На следующее утро, когда начался урок природоведения, я учебник вытащил и положил на край парты. Прозвенел звонок. Учительница начала рассказывать что-то про бобров и плотины. А я сидел, весь преисполненный гордости, смотрите, мол, какой я сильно ответственный, даже учебник обернул.
Совсем скоро при внимательном рассмотрении обложки внезапно оказалось, что всё не так гладко – на всю ширину учебника формата А4 у меня красовалась стройная упругая женская задница в джинсах. Видимо, я сильно увлёкся обёртыванием и перепутал стороны плаката. Обложка немедленно привлекла внимание одноклассников. Юноши весьма оживлённо начали просить: ну дай посмотреть, дай! Учебник стал предметом энергичного перетягивания. Не дам.
Учительница, заметив несвойственное волнение в людских массах, начала стремительно приближаться и строго поинтересовалась, по какому такому случаю тут во время урока происходит какая-то возня! Я вырвал из рук одноклассника учебник, прижал к себе и сообщил, что ничего совершенно не происходит, мы учимся.
Только я не учёл одного, что на обратной стороне учебника красовались стройные женские ножки в синих джинсах.
– А ну-ка, дай-ка я посмотрю… – озадаченно произнесла учительница.
И как-то она сразу забыла и про бобров и про плотины. Молча глядела стеклянными глазами на стройную женскую задницу в синих джинсах и не шевелилась. Весь класс затаился. Слов оправданий у меня не было.
– Это что такое? – наконец, спросила учительница.
Я ответил, что это джинсы, ха-ха, извините, обложка, и вообще, недоразумение вышло, ей-богу, сам не знаю, как так получилось, а давайте я сейчас эти джинсы, то есть обложку немедленно сниму, если вам не нравится.
Учительница, начинала кипятиться и просвистела:
– Снимай, если тебя не затруднит.
– Нет, конечно, – ответил я.
Обложку я спрятал в рюкзак и весь урок размышлял о том, в какую жопу я угодил с этой жопой. После урока меня немедленно сопроводили к директору.
– Доставай, – сказала она.
– Что, – спросил я.
– Сам знаешь, ЧТО.
Я достал обложку. Директор внимательно её рассмотрела и спросила:
– Как же ты до такого додумался? С каких это пор тебе в голову пришло распространять в школе порнографию? Ладно, – говорила она, – рисовать в учебниках всякие половые органы – это ещё куда не шло, к этому мы привыкли, бороться с этим бесполезно, но размещать на обложке ТАКОЕ – возмутительно!
Я сказал, что я не специально, просто перепутал стороны, когда оборачивал.
– А! – воскликнула директор и даже подпрыгнула. – Так ты собирался принести в школу порнографические картины ТАЙКОМ!
Нелепица какая-то.
– Да что вы, в самом деле, ничего такого я не думал, – затараторил я. – У меня таких плакатов дома ещё штук десять лежит и если бы хотел, то принёс. А тут я просто не знал, во что обернуть учебник и решил взять плакат, а когда оборачивал, перепутал стороны…
Директор прохрипела:
– Ещё ДЕСЯТЬ штук?! Караул. Порнография в особо крупном размере… В школе.
– При чём тут какая-то порнография, – возмутился я. – Я же говорю, это просто плакат, мне из города привезли…
– Контрабанда из города… – чуть ли не теряя сознание, шептала директор и махнула рукой. – Больше ничего не говори. Родителей в школу приведёшь.
Мама в школу, разумеется, пришла, хотя и весьма неохотно. Выслушала нравоучительные речи про сексуальное воспитание, покивала головой, вернулась домой и сказала, чтобы я женскими жопами в джинсах учебники больше не оборачивал. Я решительно заявил, что всё прекрасно понял.
Так я стал на какое-то время знаменитым на всю сельскую школу контрабандистом порнографии. Никто уже не разбирался в деталях, например, в том, что это была всего лишь женская задница в джинсах, весьма отдалённая даже от эротики. Ко мне периодически обращались младшеклассники, тактично интересуясь, всё ли у меня конфисковали. Может, ещё что-то осталось. А когда ещё партию порнографий привезут. И тому подобное. Я деловито отвечал, что больше этим не занимаюсь. Но мне ещё долго не верили.
Сдаётся мне, что сейчас народное творчество на страницах учебников переживает не лучшие свои времена, а с обложками дела обстоят куда более проще. Дух оформительского авантюризма школьных учебников пропадает.
© Иль Канесс
