1991. Мне 4 года. Первый раз в жизни родители провожают меня одного в магазин, чтобы я самостоятельно купил пирожное корзиночку с белковым кремом, и, вернувшись домой, отметил с ним за чаем такое событие. Родители машут с балкона, я гордый, но с небольшим мандражом, иду за первой в жизни покупкой. Магазин через дом и с балкона видно почти весь путь.
Захожу и вижу улыбающуюся мне очередь, спрашиваю кто последний и занимаю место, в предвкушении держа денежку вспотевшими от волнения ладошками. Подходит моя минута славы, протягиваю деньги умиляющейся продавщице и получаю огромное (когда деревья были большими) пирожное, надежно помещающееся только в обеих руках. Счастливейший и довольный собой направляюсь к выходу... В этот момент в магазин заходит известная на весь район дама. Все её называли бомжихой, хотя у неё была своя квартира в одной из многоэтажек, окружающих наш двор. Она всегда была в грязной рваной одежде, со слипшимися лохмотьями вместо волос, пропитым хриплым голосом и воняла за несколько метров. Под окном (если целлофан вместо стекол можно назвать окном) её квартиры, которая находилась на первом этаже, «бомжиха» обустроила что-то вроде личного огорода — несколько кустов картошки и всякая зелень.
Озорные пацаны, мои ровесники, играющие во дворе в казаков-разбойников или просто из мести часто бранящейся на них ненавистной даме, периодически топтали этот огород. Я слышал об этом, но участия никогда не принимал, был подобающе воспитан. Зайдя в магазин и увидев меня, она перепутала меня с одним из этих пацанов и с криками с порога отвесила мне хорошую пощёчину. Я толком не помню, что именно она кричала, не придавал значения горящей щеке... помню только пирожное, которое красивейшей и ароматной горочкой крема размазалось по полу и сломалось вместе с моим окрылением и предвкушением гордости собой перед родителями.
Мужики из очереди за меня вступились, выкинули её на улицу, а я вышел из магазина в слезах горечи и обиды. Отец, с балкона увидевший моё состояние, выбежал навстречу, предложил найти её, потрясти и заставить извиниться, но я просто не хотел её больше видеть. Новое пирожное, конечно, тоже было куплено. Но уже с отцом. Вторую и последующие самостоятельные покупки я не помню, а эту, первую, но такую обидную, буду помнить всю жизнь.
