-До свидания, - сказал доктор. - Фотографию не забудьте.
- Ах, да, - сказал Виктор.
Он взял протянутый доктором снимок. Он казался старым, да и бумага пожелтела. Это было странно. Тем более, Виктор помнил, что делал его совсем недавно. Для загранпаспорта. В новом костюме.
- И вот вам еще конверт, - сказал доктор.
Виктор ничего не понимал. На конверте было написано: «Вскрыть в холле первого этажа клиники».
- Это точно мне? - спросил он.
- Да, - кивнул доктор. - И не волнуйтесь!
Виктор вышел. В голове было томительно и пусто.
Около лифта толпился народ. Виктор никогда не любил толп. Лучше уж по лестнице спуститься.
Оказавшись в холле, он вскрыл конверт. Внутри находились скрепленные степлером листки бумаги. Само послание было отпечатано при помощи принтера на папиросной бумаге.
«Уважаемый Виктор Степанович, - сообщалось на первом листочке. - Прежде всего, сообщаю вам, что сейчас - 2007 год, а не 1999-й, как Вы, наверное, думаете…»
- Что за чушь! - пробормотал Виктор, переворачивая страничку.
«…Убедиться в моей правоте вы можете, спросив кого угодно. Но лучше всего подойдите к лотку с прессой (по правую от вас руку) и посмотрите на даты, проставленные на первых полосах газет».
- Черт-те что, - сказал Виктор.
Лоток действительно был. Женщина за прилавком, бросив взгляд на костюм Виктора, подвинула ему «Коммерсант» и «Ведомости». И там, и там стояла дата «26 июня 2007». Виктор ощутил чувство, близкое к панике.
- Это точно свежая пресса? - спросил он.
- Да-да, утренняя! - ответила женщина.
Когда Виктор брал газеты, у него закружилась голова. Во что это, интересно, он ввязался? Может быть, письмо объяснит?
«Видите? Я прав. Но Вы пока что верите мне не до конца, - сообщалось далее. - Идем далее. С фотографией в руке пройдите к зеркалу. Оно - прямо перед вами, у гардероба. Посмотрите на фото. Теперь - в зеркало…»
Виктор вскрикнул. На него стали оглядываться. Но на это Виктору было совершенно плевать.
Он не знал человека, который смотрел на него из зеркала. Точнее, двойник за стеклом был похож на того Виктора, что смотрелся в зеркало. Но, скорее, отдаленно. Например, Виктор помнил себя обладателем густой и даже немного курчавой шевелюры. Зеркало же демонстрировало какого-то совершенно лысого типуса.
Мало того. Во рту у Виктора были совсем не те зубы, что обычно. Ровные, белые. А между тем, по материнской линии у них в семье с зубами у всех было катастрофически плохо. Откуда эти-то взялись?
Костюм тоже был не тот. И ботинки.
- Блядь! - прошептал Виктор, глядя в зеркало.
- Блядь! - не менее эмоционально отозвалось отражение.
Виктор положил ладонь на макушку. Лысый повторил жест. Голова на ощупь была гладкой.
- Ёбаный в рот! - воскликнул Виктор. Оскалился, провел пальцем по зубам.
Лысый повторил.
- Вы, гражданин, идите отсюда! - Виктора вдруг взял под локоть охранник. - Не нарушайте. А то милицию позову…
Виктор вышел на улицу. Его трясло от ярости.
«А вот скандалить, уважаемый Виктор Степанович, смысла не имеет, - сообщалось на следующем листке. - Сегодняшние испытания, несомненно, станут для вас шоком. Но, надеюсь, приятным шоком…»
- Какие еще, на хуй, испытания? - сказал Виктор, переворачивая страничку.
«Итак, вы готовы? Сообщаю Вам, что Вы - миллионер (разумеется, в долларовом исчислении)…»
Виктор помотал головой. Что за бред? Сколько он себя помнил, до миллиона ему было, как до Луны пешком.
«Ваш лимузин сейчас стоит у клиники…»
Лимузин действительно стоял. Черный, огромный.
«Да-да, он - ваш, не сомневайтесь…»
- А где тогда моя «девятка», интересно знать? - раздраженно буркнул Виктор. - Да и вообще - так я и поверил…
«Можете даже проверить», - сообщалось на следующем листке.
Виктор сделал шаг, другой. Проверить? Или ну его на хуй? Хорош он будет, если вломится в чужой лимузин и скажет: «Здрасьте! Вы меня не узнаете?» Нет, лучше уж тогда на метро, к дому…
Дверцы лимузина распахнулись сами. Оттуда вышел здоровенный, похожий на Франкенштейна, мужик в черном костюме. Лицо - будто топором вырубали.
- Заходите, Виктор Степанович, - сказал он.
Была - не была. Виктор шагнул в лимузин.
***
Внутри лимузин казался комнатой с кожаными обоями и низким потолком. Был диван, телевизор, прикрепленный к потолку салона. Помимо Франкенштейна здесь было еще два человека. Один из них - приземистый, с узкими глазами. Явно китаец. От него исходила угроза. Казалось, она была даже вещественной, хоть руками щупай.
Еще был водитель. Спортивный детина с рябым и достаточно простодушным лицом.
- Куда теперь, Виктор Степанович? - спросил водитель.
- Куда? - Виктор старался не показывать растерянности. - А куда мы собирались?
- Так на презентацию нового ресторана экваториальной кухни, - сказал водитель.
- Ну… Поехали туда, что ли…
- Как скажете.
Лимузин мягко тронулся с места.
«Что я здесь делаю?» - не без паники подумал Виктор. В душу ледяными щупальцами проник страх. А вдруг бибиревские? Эти жуки навозные - ох, надоедливые. Их посылаешь, они не понимают. Хотя откуда эта шпана возьмет настоящий лимузин? Разве что напрокат… Да и то - денежек не хватит.
В памяти воскрес нежелательный фрагмент воспоминаний. Колька Рябой, вожак этой урлы. Он говорил, что за ними стоят какие-то очень крутые люди. Очень-очень…
«И что? - спросил сам себя Виктор. - Раз сказал «а», говори «бэ». По логике вещей напрашивается вывод, что это и есть те самые крутые ребята. А везут меня сейчас… В лес?»
Виктор надеялся, что никто не замечает того, как его трясет. Но вдруг китаец с учтивостью, совершенно неожиданной для такой зловещей внешности, спросил:
- Вам плохо, Виктор Степанович?
- Нет-нет, - поспешил с ответом Виктор. - Все н-нормально.
Как он отметил, бросив взгляд в окно, ехали они не в Бибирево. И не в лес. А куда-то в центр. Машин сегодня на улицах было больше обычного. Пробки чуть ли не на каждом перекрестке.
Да и Москва как-то изменилась. Вроде бы та же, что была. А вроде и другая. Неужели, действительно на дворе 2007 год?
Виктор перевернул последнюю страничку странного послания из конверта.
«…Также сообщаю вам, что Вы подверглись сеансу гипноза в лечебных целях, во время которого с Вашего любезного согласия Ваша память за последние восемь лет была мною скрыта. Не переживайте, ничего плохого с Вами не произойдет. В 23.00 по московскому времени Вы все о себе вспомните. Вас ждет очень много приятных открытий. С уважением, П.Б.Апостол, врач-психиатр высочайшей категории».
«С каких это пор я к мозгоправам стал ходить? - не без злости подумал Виктор. - Я что: разбогател и от этого сошел с ума?»
- А где Лена? - спросил он
- Лена? - переглянулись Франкенштейн с китайцем. - Кого вы имеете в виду?
- Ну, - замялся Виктор, - жена моя. Где она?
- Вы с ней развелись, - невозмутимо сообщил китаец.
- Когда?
- Полгода назад. Только ее звали Ренатой.
- А Лена?
Телохранители переглянулись.
«С Ленкой-то я похоже, давно развелся, - сообразил Виктор. - Ай, как славно! Еще и Рената какая-то была. Надо же…»
Жить в 2007 году оказывалось все интереснее.
Тем временем приехали…
***
В ресторане экваториальной кухни Виктору понравилось. Принимали его там с почетом. Он пожимал руки незнакомым мужчинам, целовал запястья очаровательных женщин. Кто-то спрашивал его о каких-то финансовых операциях. Виктор тактично уходил от ответа.
В целом мероприятие нисколько не походило на провокацию бибиревской (да и любой) братвы. И Виктор расслабился. Не без опаски угостился странной водкой из бутылки, внутри которой свернулась в колечки тоненькая змейка. Закусил каким-то блюдом, настолько острым, что обожгло гортань, а зубы свело судорогой.
- Вот, выпейте вот это, Виктор Степанович! - возник рядом молодой человек. Его звали Марк. Он был хозяином ресторанчика. Марк протягивал Виктору Степановичу какой-то напиток в бокале странной формы.
«Терять в принципе нечего», - рассудил Виктор, не без жадности отхлебнул.
Напиток, по счастью, оказался свежевыжатым соком какого-то фрукта. Пожар в гортани утих.
- Ну, вы даете, Виктор Степанович, - говорил Марк. - Кто же мррняо не запивая-то ест?
Мррняо, по его словам, было блюдом из змеиных хвостов. В состав также входили каракатицы, саранча, мидии.
Потом Виктор Степанович порядком захмелел. Он танцевал с чьей-то женой. Его неведомые знакомые хлопали ему. Улыбался через силу муж дамочки.
Разговаривали с Виктором все больше угодливо. «Я действительно, большая персона, - подумал Виктор. - Так тому и быть. Я не против!»
Какой-то малорослый человечек, практически лилипут, даже подарил ему ящичек с сигарами.
- Настоящие кубинские, - говорил он. - Их скатывают знойные мулатки у себя на потных бедрах.
Отказываться Виктор не стал. Сигары были невкусные, с едким запахом водорослей. Вполне могло статься, что знойные мулатки засовывали их себе в пизды. А что? Запросто! Плюют же официанты в суп.
Курить стало противно, и Виктор сделал вид, что забыл сигару в пепельнице на барной стойке.
***
А потом Виктор вместе с телохранителями отправился в другой ночной клуб. Место было просто роскошным. Декор, обстановка, люди. И если сейчас, восемь лет спустя с момента последних воспоминаний, он вдруг оказался в такой обстановке, то, значит, жизнь, черт побери, удалась!
Виктор попытался выведать у китайца, для чего они сюда приехали.
- Как обычно, - сказал телохранитель. На его профессионально невозмутимом лице промелькнула тень удивления.
Виктор сел за свой (!) персональный (!) столик в кабинетике за шторкой и сначала даже растерялся. Вместо привычных для заведения общепита стульев здесь были мягкие диваны, на которых, при желании, можно было без всяких проблем выспаться.
В кабинетике возникли три девчонки: блондинка, брюнетка и негритянка. Потрясающие, роскошные. Девчонок такого качества Виктор раньше видел разве только в глянцевых журналах. Появление девушек усугубило растерянность Виктора. Сколько он себя помнил, другие женщины, кроме жены, появлялись в его жизни разве что эпизодически. А тут сразу три. О чем с ними говорить? Что делать? Впрочем, довольно скоро Виктор понял, что все сделают и без него, а говорить и вовсе не надо.
Блондинка, сидевшая справа, повисла у него на шее. Ее тонкое тело похотливой змеей заскользило по телу Виктора. Язычком она провела по щеке Виктора, запустила его в ушную раковину. Виктору стало очень приятно. Под тканью дорогих штанов крепко и уверенно встал хуй. «Кстати, - подумал Виктор, - на сегодняшний день мне должно быть тридцать девять лет».
Восставшей частью тела, впрочем, было кому заниматься. Брюнетка. что была слева, стянула с него брюки и поместила хуй Виктора себе в рот. Стало приятно и совсем уж неудобно. «Наверное, - думал Виктор, - одна из них - моя подружка. Но кто именно? Неужели негритянка?»
Та вела себя страннее всех. Она сидела напротив, но перебралась за Викторов диван, скинула кофточку, открыв просто потрясающие сиськи. Она сняла с Виктора пиджак, галстук, рубашку. На нем остались только часы. Судя по всему, немыслимо дорогие, какой-то неизвестной Виктору марки. Негритянка пристроилась сзади, стала водить сосками по спине Виктора. Соски были твердые. Виктору стало просто немыслимо приятно. Не зря, ох, не зря были прожиты все эти годы!
Негритянка обхватила его за пояс и стала поднимать: «Вставай, мол!» Виктор подчинился. Встал. Брюнетка, не переставая сосать, переместилась с дивана на колени, под стол. Блондинка быстро перебралась на стол, обхватила ногами Виктора за пояс. Но самую интересную операцию проделывала негритянка. Она тоже встала на колени и запустила язык Виктору в анус. Виктор охнул. Это был уже явно перебор.
Как никогда остро захотелось послать все это куда подальше. Эх, вернуться бы домой. забраться к Ленке под одеяло, включить телек. Однако слишком долго эти мысли Виктора не одолевали. Вскоре он опять с головой погрузился в радость жизни…
***
Виктор закрыл глаза. «Ну, чем не рай? - подумал он. - И я тоже молодец! За восемь лет вот ведь каким человеком стал! А сейчас я - в раю, и меня облизывают фурии… То есть, гарпии… То есть, тьфу ты, как их, блин… Гурии!»
Наслаждение было мягким и обволакивающим. Путались мысли. Три женских язычка как три белых коня уносили Виктора к заоблачным просторам наслаждения. Эти три язычка были тремя парусами (алыми, причем) на бригантине, которая мчалась по волнам океана кайфа. И ласковые, сильные волны - уносили, уносили.
Волны наслаждения становились все сильнее. Виктор уже и сам стал совершать торсом волнообразные движения, не будучи в силах выносить этого блаженства. «Кончить бы побыстрее! - думал он. - А то ведь я больше не могу!» Впрочем, то, как быстро Виктор кончит, зависело от искусницы, что трудилась, стоя перед ним на коленях. А она - не спешила. Скорее, дразнила, не давала Виктору извергнуться.
Не сразу Виктор заметил, что в его теле происходит еще один процесс. Поднимается еще одна волна. Но не наслаждения, а пламени. Свирепого, обжигающего. Наверное, так полыхают облитые напалмом джунгли. В какой-то момент Виктора скрутило. И теперь-то уж точно не от наслаждения.
«Что это? - с внезапным испугом подумал он. - Откуда этот огонь в желудке?» Он вспомнил ресторан экваториальной кухни. Блюдо из змеиных хвостов и саранчи, которым он закусывал водку. «Блядь!» - подумал Виктор. Лоб его вдруг покрылся испариной.
Ощущения в организме становились все страннее. С одной стороны подступал оргазм - сладкий и изумительной. А с другой - внутри него словно метался, топча кишки и слизистые оболочки, какой-то огненный демон. Он, как агрессивный пленник, рвался наружу, требовал: «Выпустите меня!» Виктор стиснул зубы. Черт знает что!
Он понимал, что долго удерживать этого демона внутри себя просто не сможет. Надо же было нажраться гадости, блядь. Как его там? Мррняо?
Брюнетка все не торопилась.
- Слышь, соси быстрее! - озверел вдруг Виктор. - Чё ты, блядь, телишься?
Брюнетка словно обиделась. Укоризненно посмотрела на Виктора, быстрее задвигала челюстями, сделала несколько финтов языком.
И Виктор, наконец, кончил. Оргазм был оглушительным. Наверняка, лучшим из того, что когда-нибудь случалось с Виктором. На какой-то миг его сознание перенеслось туда, в головку его собственного хуя, испытывающего неимоверное наслаждение.
Однако и этого мига потери самоконтроля хватило огненному демону для того, чтобы вырваться на свободу.
Негритянка сзади уже ничего не лизала. Она отпрянула, силясь, видимо, понять, что с ней произошло.
- Вы… - говорила она. - Вы мне в лицо насрали. Зачем?..
- Козел, блядь, старый! - отшатнулась и блондинка. - Ты чё, на хуй, здесь творишь, а, чмо?
- Я… это… ну… - Виктор озирался. Пора было бы появиться и охране.
Брюнетка встала с колен и выплюнула сперму Виктору Степановичу прямо в лицо.
***
Китаец и Франкенштейн появились вовремя. Франкенштейн взял голого Виктора Ивановича под руку, китаец подхватил одежду.
- Умывальник там, - показал Франкенштейн на дверь с писающим мальчиком. - Умойтесь уж. Спину тоже. В говне она у вас.
- Знаю, - проворчал Виктор.
Это был позор, что и говорить.
Виктор зашел в кабинку, снял часы, положил на стеклянную полку. «Для кокаинщиков, мать их», подумал Виктор. Часы показывали 23:00.
Датчик крана отреагировал на тепло человеческих рук. Полилась вода. Виктор вспомнил все.
***
Доктор Петр Борисович усмехался в бороду:
- Неслыханно, голубчик! На вашем материале хоть на Нобелевку заявку подавай! Вы же - миллионер, могущественный человек! И вдруг - ярко выраженная ангедония! Неслыханно!
- Что это еще за ангедония? - хмуро спросил Виктор.
- Грубо говоря - неспособность радоваться жизни. Вас ведь все раздражает, бесит, навевает скуку?
- Это точно, - хмуро согласился Виктор.
- Ну что, голубчик мой Виктор Степанович? - забарабанил доктор пальцами по столу. - Можно лечить вас традиционно. А можно и не очень. Если опираться на традиции, я пропишу вам кучу всяких таблеток, от которых повышается настроение. Беда в том, что вы можете к ним привыкнуть. Для половины Америки это, между прочим, - уже беда.
- А второй вариант? - Виктор поймал себя на том, что Петр Борисович вдруг стал его очень сильно раздражать. Время - деньги! А он тут резину тянет!
- А вот второй вариант, - продолжал доктор, - в своем роде - шоковая терапия. С использованием гипноза.
- Что за чушь? - фыркнул Виктор.
- Отнюдь! Французы пробовали, результат вполне приличный. Но для пациента, конечно, большое потрясение.
- И что же эти ваши французы с пациентами делали?
- Заставляли посмотреть на жизнь другими глазами. Только и всего. Ладно. Ставлю вопрос ребром. Когда вы в последний раз были счастливы?
- Ну, - задумался Виктор, - лет восемь назад.
Да, в конце 1999 года Виктор поднял свой первый миллион. Вместе с этим, как оказалось, кончилось и счастье.
- Отлично, - сказал доктор. - На следующий сеанс, через неделю, привезите с собой фотографии вас тогдашнего. Они нам пригодятся.
- И что же вы собираетесь делать? - спросил Виктор. - Совершать приворот на счастье по фотографии?
Доктор начинал его конкретно бесить. Как, впрочем, и вся окружающая реальность.
- Я на время сотру из вашей памяти информацию о том, что вы - богаты. Вместе с ней уйдет и ваше несчастье. И вы посмотрите на свою жизнь новыми глазами.
- А память-то вернется? - хмыкнул Виктор.
- Конечно! В тот же вечер!
- И я стану другим?
- Стопроцентнейше!
… Виктор не хотел эксперимента через неделю. Хотел, чтобы мозгоправ прочистил ему голову прямо сейчас, избавив от нестерпимой скуки и бешенства. Виктора бесило все. Тупость окружающих и подчиненных. Пробки на улицах. Алчность бизнес-партнеров и чиновников. Девки, телки и бывшие жены. Алкоголь и наркотики. Деньги, которые все никак не кончались.
Однако доктор возражал. Неделя нужна была ему для того, чтобы приготовиться. Виктор тоже должен был осуществить своего рода подготовку. Например, расчистить следующий вторник от дел, запланировать приятное времяпровождение, предупредить об этом телохранителей и водителя.
…И вот, значит, чем оно все кончилось.
***
Виктор яростно отмывался. Никогда еще он не был настолько зол. Ни в пизду не годится терапия этого ебаного докторишки-мозгоправа! Это же каким идиотом надо было быть, чтобы на такое согласиться! И натворить в итоге столько хуйни.
Во-первых, ни за что не следовало закусывать водку экваториальной дрянью. Марк со своими экзотическими говноресторанчиками только и спасается тем, что теща у него - в Минздраве работает.
Во-вторых, на хуя он брал сигары у этого лилипута сигары? Это тоже был еще какой позор. Фамилия лилипута была Воронков. Он оптом и по дешевке скупил их в Гаване. А здесь пытался впарить людям в хохломских шкатулках. Баран, бля. И это, получается, что Виктор ему рекламу сделал за бесплатно.
В-третьих, пляски эти пьяные. Он, Виктор, что, ебанулся с женой Лопатина танцевать? Им же бизнес вместе делать!..
В общем, попал мозгоправ на хорошую такую сумму. Виктор даже знал, что сможет ее выбить.
В дверь постучали:
- Виктор Степанович! Опаздываем! - послышался голос одного из охранников.
- Иди на хуй, осел ебаный, - сказал Виктор. - Никуда мы не опаздываем.
Дверная ручка затряслась. Дверь открылась. Вошел китаец.
- Вы что, ребята, охуели? - со значением произнес Виктор.
Дверь открывалась наружу. За нею Виктор увидел еще и Франкенштейна.
- Вы, надеюсь, понимаете, чем это чревато…
- Пора, Виктор Степанович, - В голосе китайца слышалась как будто бы даже тоска.
- Эй, а где моя одежда? - спохватился Виктор.
- Не нужна вам одежда. Туда голым надо.
- Туда - это куда, блядь?
- В ад, - сказал китаец.
Виктор отпрянул, но отступать было некуда.
- Эй, вы что? Какой ад? Вам что, меня заказали?
Китаец приблизился еще на шаг, неуловимо для глаза метнулся вперед, схватил руку Виктора в захват. Стало больно, Виктор скорчился.
- Никто вас не заказывал, - сказал китаец. - В раю просто вести себя не умеете. Ангелам в лица срете.
- Это что, был рай? - взвыл Виктор.
- А что ж еще!
Китаец бесцеремонно выводил Виктора из сортира.
- Вы меня, блядь, дурите! - кричал Виктор. - Отпустите меня! Никуда я не пойду!
Он был уже в коридоре. Должно быть, он нелепо смотрелся: голым, мокрым, скрюченным. Зато в часах и ботинках.
Виктор вспоминал. То, что с ним происходило, не было его жизнью. Он жил как-то совсем по-другому. Но как? И куда его ведут?!
- Отпустите! - Виктор уже не кричал, а тоскливо просил.
- Пошел! - сказал Франкенштейн и больно пнул Виктора в район кобчика.
© LoveWriter
