- Аллё, брат – Серёга был трезв и печален, несмотря на то что на дворе была самая настоящая суббота.
- Чо там? Есть две ахуенных блондинки и ящик канины? – спросил я тревожно.
- Вулкан сдох – чуть не с плачем поведал Серый – Ночью скончался, мой пёсик ненаглядный.
Вулкан это была здоровенная тупая псина, неопределённой системы, вечно срывающаяся с катушек и кусающая всё что попадёцца под зубы. Я давно мечтал кокнуть этого буйного гандона, пока он кого-нибудь не покалечил. Да всё случай не представлялся. Главное когда я забывался и мимо него проходил, этот психованный кусок корейского шашлыка вылетал и метил прямо в мои яйцы. Реально я пару раз чуть без коков не остался из-за зверя. Тем не менее, Серёга его любил, и души в нём не чаял. «Знаешь, сколько Вулкан норкаманов ужэ срезал?» бывало спрашивал меня он. «Ну и скока» спрашивал я, заранее зная ответ. «Больше тыщи, если б не он дом бы мой был пуст, как желудок африканца» отвечал Серый.
- Сочувствую хули – сказал я, и немного подумав добавил – мировой был пёс.
- Да уж – Серёга ненадолго замолчал – Помоги мне его похоронить а?
- Да помогу хули, этож не шлакоблок разгружать – согласился я.
- Я зайду за тобой в одиннадцать.
- В одиннадцать? Чего?
- Ну ночи ёпта.
- Э бля…
Но в трубке раздались короткие гудки. В какой хуй мне влепился Серёгин Вулкан, да ещё и ночью, да ищо и дохлый на ухнарь, я не ебу. Но раз пообещал, нужно блять сделать, хуй с ним.
Серёга был в одинацоть, как штык. За плечами дурно пахнущий мешок, в руке две лопаты.
- Бля, ты тушку этого козла дохлого не мог в подъезде оставить, чтоб не отравлять зря пространство? Воняет жэ дохлятиной. Я месяц теперь проветривать буду.
Серёга кинул мешок возле вешалки с одеждой и вытер пот со лба.
- Охуел? А если упрут?
- А ну да – съязвил я – Действительно.
Я накинул на себя куртафан, взял лопаты и двинул за Серёгой, держась от него на почтительном расстоянии.
Мы вышли на улицу. На небе присутсвовала, как полагаецца луна и звёзды.
- А где мы твоего тузика хоронить будем, Серый?
- Чо за вопрос? На кладбищще.
- Пиздец. Я туда не пойду. Нахуй кладбищще? Чо тебе поля мало? – возмутился я.
- Да не я в родовой яме его закопать хочу. Там дед с бабкой мои покояцца. И Вулкана туда же. Он же член семьи ёпта.
- Да ты ебанулся – просветил его я.
Мы шли с Серегой и разговаривали о любви и высоких материях. О Фаусте и туманных галактиках. О вечности и смерти. Серёга утверждал, что китаёзы могут не срать и сцать неделями, что спецом для олимпиады вывели мутантов. Насчот срать я был согласен, а про посцать у нас разгорелся жаркий спор.
- Ну не может человек неделю не сцать и вообще нахуя им не сцать? От этого что, третье дыханье открываецца?
- Может – не соглашался Серёга – я раз полдня продержался, так я не косоглазый, а косой месяц без ссания легко протянет.
Так тихо беседуя, мы подошли к кладбищу и остановились возле забора.
Пёс вонял неимоверно. Прямо сногсшибательно вонял.
- Воняет твой тобик – заметил я.
- А я уже привык.
- А чё он кони двинул? Вроде ж не старый ещё был.
- Наркоманы ёбаные задушили. Очень он их нелюбил.
Хотел я Серому сказать, что тупая псина не любила ни наркоманов, ни священников, ни даже сиськастую Риту из третьего подъезда, а её любили без исключения все, но не успел.
- Стоять нах – услыхал я стальной голос за спиной и слегка припустил жидким.
- Стоим – не растерялся Серый. Я крепче сжал лопату.
К нам подошли два каких-то худосочных торчка в странных балахонах и с фонарями. Последние неприятно освещали наши лица.
- Чо уже спиздили, мужичьё?
- Никаго не пиздили. Собачка скончалось. Похороны. – пояснил Серёга.
- Сегодня на кладбище нельзя – пояснили нам черти.
- А чозанах? – подал голос я – у нас причина.
- А у нас сегодня ритуал – пояснили эти демоны – Нельзя вам туда.
- Вы ахуели доходяги? – нахмурился Серёга – вы там вены себе долбите, а я немогу Вулкашку моего по-человечески похоронить?
- Мы вены не долбим. У нас сегодня ритуал, мы йазычники…
- А мы адвентисты седьмого дня – зачем-то пизданул Серый и переебал торчка в балахоне мешком с Вулканом по черепу. Раздался хруст. Вулкана или язычника, я в темноте не вкурил. Второй торчан, охуевший начал пятицца и споткнулся об бордюр. Мешок с барбосом повторно мелькнул в темноте…
Шли, оглядываясь и разговаривая шопотом. Мало ли что у них тут за движуха, мож йазычники, а может пидарасы какие. Серёга стоял на своём.
- Ахуели торчки в край. Ширяюцца прям на кладбищще.
- Ага - поддакнул я и крепче сжал лопаты.
- Китаёзы бы такое надругательство над мертвыми не стерпели бы – продолжал рассуждать Серёга – Они к мёртвым с почтением относяцца. Дали бы ебурей торчкам и был таков. Хотя надо признать иногда и у косых тоже бывают проблемы с головой.
- Ага. Тихо – шикнул я.
Слева от нас примерно посередине кладбища мы услышали странный вой. Кожа на моих яйцах покрылась гусиной кожей. Захотелось домой в постель с кружкой горячего чая.
- Съебуем Сергей – начал я бессмысленный монолог – Косоглазые в данной непростой ситуации дают ёбу.
- Пошли, глянем, чо там за шняга. Может они на могиле моей бабушки устроили оргию.
Мы пригнулись и по-тихому зашагали среди оград. Дохлый Вулкан валил запахом с ног, я достал из куртки какую-то тряпку и заткнул ею шнобак. Захотелось рыгануть.
- Фусука – не выдержал я
- Тише подходим.
Мы увидели метрах в пятидесяти несколько десятков зажжоных свечей, то тут то там мелькали тени.
- Козлов может быть человек десять Серёга – продолжил я прежнюю арию – И мало ли чо за черти. Может йазычники, а может людоеды. Ну их нахуй. Давай по домам. Пусть они тут сами в рот ебуцца.
- Я тебе говорю Лёха, могила бабули моей там. По моим предкам топчаться и ширяются. Ты бы стерпел?
- Да стерпел бы блять, тут щас я тока от запаха коньки задвину, а ты ещё с фанатиками бодацца собрался сука.
Но Серёга уже двинул вперёд. Мы приблизились на расстояние метров дваццати от воющей толпы и спрятались за оградами. Дохлого пса я заставил Серого положить подальше и аккуратно выглянул из-за ограды. На небольшом участке свободном от могил, стояли люди в балахонах неопределённых полоф. Ярко горел костёр. Посреди стоял стол или чота в этом роде. Неажиданно адна фигура двинулась и скинула с себя балахон. Под ним аказалась голая тёлка с ахуенской фигурой. Пока хуй мой яростно поднимался, тёлка улеглась на ёбанный стол.
- Ну ни хуя себе. – прошептал я.
- Чо там? – Серёга внизу сооружал, какое-то страшное орудие из лопат.
- Там баба голая Серый, улеглась на стол ёбана. Щас они её сожгут наверное нахуй! А можэт сожрут.
Но те йазычники или как их там блять оказались вполне нормальными потцонами. Ищо один балахон слетел, под ним оказался тощий дрыщ в очках, похожый на моего бывшего учителя по ботанике. Пацан недолго думая забрался на бабу и начал пердолить её так, что стол заходил ходуном.
- Палить никого не будут. Ебуцца суки. – успокоил я Серёгу.
Серёга сидел и дрочил перочинным ножом черенок лопаты, пытаясь вырезать удобную ручку посреди держака.
- Я им сукам покажу ебстись на могиле бабули – мрачно заявил он. – Они у меня и поебуцца сегодня, и паабсираюца, и поширяюца, сифилитики ёбаные.
- Что ты задумал? – тревожна поинтересовался я.
- Щас я тебе взял и рассказал. Следи лучче за обстановкой.
Я от таких раскладов совсем приуныл и начал наблюдать за происходящим. Между тем первый хуйлапан уже отодрал эту тёлу и сейчас над ней выплясывал второй. Сначала начал факелом выводить круги какие-то над нею, чота базарить не по русцки, импатент хуев, потом долго и торжэственно снимал балахон с важным видом. Вокруг улюлюкала толпа, видать подгоняя баклана, чтоб засаживал быстрее, ебстись ведь всем охота.
- Второй пошол. – объяснил я Серёге. – От ебанутый народ, чо за тяга на кладбисче дохлого парить, я в рот не ебу.
Однако второй перец, парить дохлого и не собирался. Схватив фурию за патлы, он резко поставил её на колени.
- Этот решил сначала тюльку свою разогреть, импатент ёбаный. Такая баба…Ебаааать.
Тип взял у кого –то нож и задрал девке голову.
- Всё. К соске шаурма приехала – перепугался я. – Одной блядью меньше.
- Наркоманы ёбаные – подвёл итог Серый.
Тип однако не спешил глушить тёлу. Долго водил ножом по горлу, лицу, сисям и даже ногам. Каждый раз когда проводил он ножом по тёлке, яички мои сжимались. Когда нож отводил – разжымались. Когда мне это сжатие-расжатие порядком поднадоело, тип наконец под вой толпы сделал неглубокий надрез между грудей тёлки. Выступила кровь.
- Братья и сёстры!!! – громогласно выпалил чорт. Я дёрнулся. Серёга быстрее заработал ножичком – Сегодня нашему братству поклялась в верности ещё одна сестра! Мирское имя ей было Наталья, мы будем называть её Порочный Ангел Земли! Она порочна, как сама жизнь. Возьмите её братья. Сделайте её своей сестрой! Она хочет этого!
Пасажыры в балахонах приблизились к парочнаму ангелу, с целью, как я понял отперчить её по полной. Затем начали скидывать одежду, оголяя напряжонные приборы. Каждый сделал себе на груди небальшой надрез и начал карабкацца на сестру. Мне стало скучно. Как всигда всё закончилось банальной групповухой.
- Бля на что только бабы не идут, лишь бы не поёбаными не помереть– резюмировал я и оглянулся.
Серого нигде не было. Мешок с дохлым Вулканом валялся неподалёку. На месте где Серёга сидел, валялась, небольшой кучкой, стружка с лопат. Одной лопаты не было.
- Серый? – позвал шопотом я. – Серый, хуй ёбаный. Ты де?
Мне стало страшно. Надо бы бежать с этого ёбаного кладбища, только дорогу я подзабыл нахуй.
Я снова глянул на шизофреникоф. Те драли свою свежэиспечоную сестру во все отверстия. В свете огня, то тут то там мелькали тела. Почти все были запачканы в крофь этой нещасной с рождения бабы. Нет, чтобы где-то фкабаке пить шампанское и жрать икру, она на кладбищще ночью, подрезанная, отдавалась толпе лунатиков. Тот парняга который порезал её ножом, стоял рядом и воздевал руки к небу и выл, как сука. Я начал сходить с ума. Ещё момент и я бы заорал.
В свете костра мелькнула Чорная Тень. У Тени в руке была лопата. Распознал я эту тень ёбаную, как Серёгину.
- Ну чо психи, пока дурдом на ремонте, вы тут нахуй боржоми пьёте!? – раздался знакомый утробный голос.
Язычники бляди перепугано переглянулись, и бросили посвещение сестры в момент. Один дрыщ видать глухонемой пердолил её, что я ебу. Пока кто-то не постучал его по спине. Доходяхи выстроились в ряд с торчащими болтами и уставились на Серого. Серый тоже видать слегка залип, от такого количества голых мужикоф с торчащими рычагами, да ещё ебанутых на весь твой скворечник. Хотя конечно на мой взгляд Серый блять был свой среди своих. Тожэ человек с нихуйовыми отклонениями нахуй.
Пока они любовались друг другом, я на фсякий случай взял вторую лопату и начал красца к месту рандеву с осторожностью индейца. Пидорасы эти видать соображали откуда нарисовался этот ангел смерти с лопатой в руке, пока они тут сестру «посвящали» кровью и спермой.
- Окстись грешник…- начал тип который резал тёлку. Я так понял он у них главный. Типа ацкий сатана, гыгы.
Грешник недолго думая залепил сатане лопатой по лбу. К моему удивлению, тот дажэ не качнулся. Или башка бетонная или Cерый сплоховал мудак.
- Хватайте его братья! – заорал тот как ненормальный – Убейте его нахуй! Это ангел тьмы!
Братья вышли из ступора в момент. Тока хватать эти рыцари кладбищенский оргий никаво не собирались.
Йазычники оказались нихуя ни воинственными йазычниками, а наабарот фпизду трусливыми йазычниками. Потому как мелкими группами по два-три экземпляра шуганули кто-куда. Самое бля забавное, что ёбу дали они в чом мать родила. Белые жопы растворились в ночи.
- Хватайте жэ его – в отчаянии заорал последний голый ангел света, за что тут жэ получил контрольный по ебаку лопатой.
На этот раз Серый не сплоховал. Тип без лишних разговороф съебал в обморок. Треск был пиздец громкий. На земле осталась лежать только окровавленная тёла. Вполне кстати симпотная. Только глаза безумные, как у крота нахуй. Я подошол к Серёге, на всяк случай озираясь по сторонам. Хуй знает куда дрыщи эти дёрнули, можэт за подкреплением.
- Слыш ты соска – как можно галантнее обратился Серёга к окровавленной бабе – Вы чо ващще за козлы ёбаные?
И прежде чем тёлка ответила, а я успел встрять Серёга ебанул тёлку лопатой. На мой укоризненный взгляд он заметил.
- Чо ты смотришь, хужэ ей не будет, всё равно ебанутая наглухо.
Серый был, конечно, прав. Мы пошли и подобрали вонючий мешок. Затем двинули в совершенно противоположную сторону.
- Серый ты не охуел часом? Ты ж говорил бабкина могила где-то рядом.
- Рядом. Щас будет не сцы.
Мы прошли ещё с полкилометра между оградок.
- Вот. – Серёга остановился напротив оградки с двумя покошенными памятниками – Моё родовое гнездо.
Вулкана закапали быстро. Затем сели покурить.
- Вот ты Лёха – начал Серый – смог бы сектантом стать? Ебать девок посреди кладбища, резать себя, хуйнёй маяцца, верить каким-то несуществующим богам?
- Неа, луче по-нашему. Пивка с рыбкой и на боковую. Девку и так поебу, без этого гламура.
- А я вот – задумчиво продолжил Серёга – хотел бы вот так. Иметь смысл жизни. Стремится к чему-то. Знать, что за тобой кто-то есть. Что ты не одинок в своём безумии.
Глаза у Серёги несмотря на ночь блестели, что яебу.
- Ты чо серьёзно, придурок? Хочешь быть обречённым ваще нахуй.
- Ну да. Китайцы вон ради религии каким себя мукам подвергают. И сильные духом. И олимпиады выигрывают. И в жизни им легче…
- Ну блять причом тут китайцы, хай они хуйнёй там у себя маюцца, у нас православие и водка, вот наше всё. Хули ты несёшь?
Серёга посидел молча минут пять.
- Пошли найдём ту тёлку я хочу побазарить с ней. Или типа того. Всё-таки неудобно получилось. Перегнул я палку.
Несмотря на то что ночь была тёмная, что я ебал, дорогу я не помнил ващще, а страшно было, что весь пиздецц, я пошол домой не оглядываясь и нискока не сомневаясь, что с дружбой нашей надо подвязывать наглухо.
Седьмой лесничий
