1.Химки в огне
Когда Москва вдруг полыхнула, в пригороде началась паника. Сергей видел, как бегут люди из гипермаркетов, как кричат на улицах какие-то женщины. Увидел он и то, как выбрасывают из окон тюки с вещами. Видел давки у подъездов и кулачные столкновения на автостоянках.
На дорогу, прямо перед «ниссаном», которым управлял Сергей, бросались какие-то люди, размахивали руками. Люди самые разные: здоровенные мужики, подростки, пара-тройка красивых девушек, в глазах которых Сергей углядел неподдельное отчаяние.
Несколько раз Сергей даже хотел остановиться. Но вдруг понимал, что на заднем сиденье у него лежит — пятьдесят с большим лихуем кило вещества, похожего на кокаин. Вот и пожалеешь человека, а потом придется барышом делиться.
Поскольку вещество незаконное, а опыта торговли такими веществами у Сергея не было, следовательно его в этих вопросах может надурить даже ребенок. Ну, не московский, конечно. Но какой-нибудь ушлый химкинский старшеклассник сделал бы это запросто. Или одна из этих красивых девушек, что сейчас картинно, как на картине «Последний день Помпеи», заламывает руки, умоляя хоть какой-нибудь автомобиль остановиться. Имелась большая вероятность того, что девушки — проститутки. Им Сергей тоже не хотел показывать порошок.
В конце концов, кокаин был тем единственным, что осталось от Кати, бывшей жены Сергея. Когда на Москву с небес полился огненный дождь, Кате взбрыкнуло вернуться в Москву, спасать кокаин на полторы тысячи долларов. В итоге Катя сама превратилась в статую из белого порошка.
Сейчас бывшая жена представляла собой фигуру белого цвета. Она лежала на заднем сиденье и была одета в фиолетовую кофточку, серую юбку и остроносые туфли на высоком каблуке. Кроме того, на шее статуи имелась золотая цепочка, а белая рука бывшей жены вцепилась в маленькую сумочку-клатч из черной кожи.
То, что порошок представлял собой именно кокаин, тоже не являлось доказанным фактом. Но во всяком случае, это была совершенно точно не соль. Крупинки порошка, растворяясь на языке, имели вяжущий, едкий вкус. Героином порошок тоже не являлся. Как-то Сергея затащили в отделение милиции как понятого. У какого-то паренька как раз изымали героин. так тот был изжелта-бурый, комковатый.
Еще порошок мог представлять собой какую-нибудь отраву. Близко зная Катю при жизни, Сергей был вправе рассматривать и такую возможность. Что ж, в таком случае он скончается в страшных мучениях. Правда, сейчас на их близость не намекало абсолютно ничего. Так что оставалась только одна версия — кокаин.
Трагедия, которая только что разразилась в жизни Сергея, еще не была им осознана в полной мере. Ужаснуться мешало какое-то отупение, перемешанное с животным страхом. В глубине души Сергей был даже рад случившемуся. Меньше, чем за какой-то час Катя умудрилась полностью вынести бывшему мужу мозг. Незадолго до превращения экс-супруги в статую из прессованного порошка Сергей уже начал даже жалеть о том, что решил ее спасти. И то, что случилось, могло быть даже и к лучшему. Останься Катя в живых, она, несомненно, кричала бы, хватала бы Сергея за руку, закатила бы как минимум пару истерик.
В общем, посмотрим правде в глаза: будь Катя на пассажирском сиденье, прорваться сквозь беснующиеся Химки Сергею бы не удалось. Сейчас подмосковный город-спутник, еще не подвергнувшись удару, уже напоминал индустриальные руины из какой-нибудь компьютерной стрелялки.
Сергей благодарил Бога за то, что был более-менее знаком с географией города. Одно время ему часто приходилось здесь бывать по делам. И сейчас «ниссан» Сергея пролетал насквозь дворы и совершал рискованные развороты. Сергей понимал, что надо вырваться, как можно быстрее. Уже через минуту-другую образуется кошмарная, неуправляемая пробка. Если Сергей в ней застрянет — наступит пиздец.
Проскочив несколько дворов, едва не сбив нескольких бабулек и собачонок, Сергей вынырнул на Ленинградку. Пробки еще не было, но движение было достаточно густым.
Сергей переместился в крайний левый ряд, пересек встречную и понесся прочь из города.
Прочие, пока что законопослушные, автомобилисты возмущенно сигналили Сергею вслед.
- Дураки, блять, — сказал Сергей.
Впрочем, некоторые из автолюбителей решили последовать «дурному» примеру. Тем более, что движения в сторону Москвы почти не было (о причинах Сергей предпочитал не задумываться).
Вслед ему выли сиренами менты. И, если бы не отупение, не сознание, отшвырнувшее прочь все рассудочные раздумья и оставившее голые рефлексы, Сергей бы уже сто раз остановился. Но сейчас он игнорировал выкрики из громкоговорителя.
А потом, если верить зеркалам заднего вида, нарушать стали все подряд.
Момента, когда ебануло по Химкам, Сергей не увидел. Неожиданно дорожное покрытие словно стало пружинным и невысоко подбросило «ниссан». Потом разрозненные крики слились в один. Из раскрытого окошка полыхнуло жаром.
Не оборачиваясь, Сергей гнал по встречке прочь из погибающего пригорода.
2.Белый мизинец
Навстречу, деловито гудя, неслись пожарные машины. Их было много. Они шли по шоссе нескончаемой вереницей навстречу московскому зареву.
- Куда прете, ебланы, по встречке, блять?! — заорал кто-то из пожарных в мегафон-матюгальник.
- Да сам ты еблан! — зычным голосом ответили ему с противоположной стороны проезжей части, где автомобили двигались очень медленно. — Там же все сгорело на хуй! Что вы тушить, блять, собрались?
За пожарными двигались менты, «скорые» и машины МЧС. Сергей, хоть и торопился, вынужденно переместился в правильный ряд. Пятьдесят (или шестьдесят?) килограмм кокаина на заднем сиденье — не повод для того, чтобы выебываться.
После поворота на Шереметьево-2 на трассе стало гораздо свободнее. Очевидно, кто-то хотел улететь из горящей Москвы. Сергей подумал: «А вдруг по всему миру такое началось?» Ощутил, как по спине прополз холодок страха.
Хотя утром погода стояла тихая и теплая, сейчас, откуда ни возьмись, налетел ураган. Ветер дул в сторону горящей Москвы. На лобовое стекло плюхались капли дождя, напоминавшие детенышей медузы.
«А сам-то я куда еду?» — вдруг задумался Сергей. По всему выходило, что в Санкт-Петербург, однако ни знакомых, ни родственников у нашего героя ни там, ни в окрестностях не проживало.
Надо было остановиться, подумать. Не стоило принимать поспешных решений. В конце концов, Сергей богат. У него есть кокаин. Теперь бы понять, что с ним делать?
Сергей заглушил мотор на обочине. За дорожным ограждением стоял умеренно-густой лес.
Сам Сергей не был любителем всякой помрачающей рассудок дряни. Ему вспомнились слова Кати, сказанные после развода, когда она плотно подсела на порошок. Катя говорила, что кокаин якобы прочищает сознание, позволяет принимать трезвые и взвешенные решения.
Порошок в машине был, и даже в изобилии. Все необходимое для его употребления наверняка находилось в Катином клатче.
Сергей перегнулся через сиденье и содрогнулся. Катя была иссиня-бледной. Действительно, как покойница. Сумочку-папочку она цепко держала правой рукой. Мизинец был кокетливо оттопырен в сторону.
Сергей принялся как можно аккуратней вытаскивать сумочку. Впрочем, аккуратно не получилось. Не зря, как оказалось, все шесть лет совместной жизни Катя пилила его за неловкость.
То ли Сергей дернул сумочку слишком резко, то ли кокаиновое тело не отличалось прочностью, но от Катиной руки отлетел мизинец. Ухоженный пальчик, в изящным длинным маникюром.
«Вот его и вынюхаю», — решил Сергей, выковыривая из-под кресла отлетевший палец.
Когда мизинец был подобран, Сергей взвесил его на ладони, пытаясь представить, сколько он весит. Пять грамм? Десять? Пятнадцать?
До катастрофы Сергей имел дело с финансами, и теперь пытался прикинуть цену своей бывшей жены.
Итак, будем исходить из цены 100 долларов за грамм. Хотя цена непроверенная. К тому же Сергей предпочитает сбыть все оптом. Пускай даже за пятьдесят долларов. Итак…
Катя весила что-то около пятидесяти килограмм. Хотя в последнее время жаловалась на то, что стала толстеть. Далее. Грамм, цена которого, хуй с ним, пятьдесят уе, умножаем на тысячу. Получаем….
По телу прокатилась жаркая волна…
Получаем пятьдесят тысяч. И это, блять, за килограмм.
Десять килограмм у нас, выходит, стоят…
- Ебать, — простонал Сергей.
Захотелось закурить.
Получалось, что Катя стоила два с половиной миллиона.
В клатче, действительно, лежало все необходимое: зеркальце со следами порошка, специальная трубочка, бритвочка.
Сергей аккуратно накрошил на стекло чуть-чуть от ногтя бывшей жены. Втянул. Ноздри, а затем лоб обожгло холодом. Сергей зажмурился. Ему казалось, что под черепом у него гуляют маленькие кусачие микробы.
«Кто как проводит конец света, — подумал Сергей. — Я вот нюхаю бывшую жену».
В теле появилась приятная легкость. Настроение неожиданно стало боевым. А все вокруг вдруг приобрело небывалую важность. И возникший на дороге хуй пойми откуда грязный рулон линолеума. И какой-то дед, стоявший на обочине неподалеку, рывшийся в багажнике своей доисторической «девятки». Сергей смотрел на немудреную поклажу: ведра, запасную покрышку, лопату…
- Эврика, блять! — прошептал Сергей.
Теперь он знал, как поступит.
3.Поминки на обочине
Не обращая внимания на дождь, Сергей вышел из салона «ниссана». Капли, среди потока которых попадались даже льдинки, больно хлестали по лицу, несомые ураганом.
Сергея интересовал линолеум. Пошло-бежевый. Интересно, кто же его потерял?
Рулон оказался тяжелым, но откуда только взялись силы? Сергей подтащил его к автомобилю. Теперь следовало отрезать кусок нужного размера. Метра три…
Сергей покопался в клатче, достал маникюрные ножницы.
Резать ими линолеум оказалось настоящей пыткой. По счастью, Сергей вспомнил, что в бардачке у него лежит канцелярский ножик.
Отдельной заботой было завернуть кокаин в линолеум. Сверху и снизу в получившуюся трубу Сергей натолкал полиэтиленовых пакетов, чтобы порошок не отсырел.
После этого Сергей направился к «девятке», подошел к хмурому пенсионеру.
- Батя, одолжи лопату…
- А лопатой? — проворчал неприветливый «батя», дрожа тяжелыми складками лица.
- Не надо, отец… У меня жена умерла. Закопать хочу…
Дед недоверчиво посмотрел на него.
- Похоронить, что ли?
- Ну, да.
- Ну, возьми вон, в багажнике, — буркнул дед.
Когда Сергей уже направлялся к обочине, дед спросил:
- А что с ней?
- С лопатой? — застыл Сергей.
- С женой, — хмуро поправил дед.
- Умерла, отец. Инфаркт…
Сергей врал, однако ни малейшего зазрения совести не испытывал. Правда была слишком чудовищна. Первому встречному знать ее никак не следовало.
- Понятно, — проворчал дед. — Молодая была?
- Тридцать.
- А тебе сколько?
- Тридцать два.
- Молодые еще, ёбаный стыд, — сказал дед. — Я вот, старый хрен, помирать еще не думаю. Все эти ваши клубы-хуюбы-ютюбы.
Как ни странно, но чувствовалось, что дед доволен. Наверное, тем, что он — старый хрен такой весь из себя, а умирают вместо него молодые.
Сергей излишне энергично и лихо подбросил в руке лопату. Так, будто хоронить жен было ему не впервые. Дед подозрительно покосился.
- Я быстро, отец, — сказал Сергей.
- Да не торопись. Я — Василь Палыч, если что…
«Очень приятно», — чуть было не сказал Сергей.
Глинистая почва чавкала, липла к лезвию складной лопатки. Сергей поглядывал в сторону «ниссана», однако новый знакомый и не думал к нему приближаться.
Сергей работал как остервенелый, даже не уставая. Однако дело шло медленно.
- Устал, — констатировал дед. — Перекури, я за тебя покопаю.
Сигареты у Василь Палыча были паршивые — «Золотое кольцо». Однако Сергей, бросивший курить полгода назад, был рад и им. От крепкого табака тяжело и по-дурному закружилась голова.
Однако отдыхать не следовало. Сергей направился к автомобилю и принялся выволакивать завернутую в линолеум бывшую жену.
Стоило ли говорить, что в стесненных условиях Сергей завернул Катю кое-как. Хорошо, хоть бывшая супруга застыла в достаточно статичной позе. Правда, одна из рук была выставлена в сторону.
«А что, если…» — подумал Сергей и решительно отломал кокаиновую руку, положил ее рядом с телом. Сверток тут же стал компактней.
Сергей оглянулся на деда, но тот ничего не замечал, громко дышал и копал в глине яму.
В линолеуме жена потяжелела, казалось, килограмм на двадцать.
Сергей дотащил ее до дорожного ограждения, протолкнул под столбики, перебрался сам.
Яма казалась уже достаточно глубокой.
- Место хоть запомни, — сказал дед. — Крестик потом поставишь.
Запомнить место было легко. Неподалеку стоял щит с рекламой какого-то банка с одной стороны, и косметики с другой. Впереди был ельник, сбоку на дороге — проплешина.
Уже не заботясь о сохранности костюма, Сергей спрыгнул в яму и принялся подтаскивать к ней Катю. Наконец кокаин оказался в земле.
«Я скоро вернусь», — пообещал себе Сергей.
Василь Палыч ушел к машине, вернулся с бутылкой водки.
- Давай, паренек, помянем твою жинку, — сказал он.
Василь Палыч, несмотря на внешнюю хмурость, оказался хорошим человеком.
- Я в Москву еду, — сообщил дед. — На даче задержался.
- Не езжай, отец, в Москву, — ответил Сергей. — Нет ее больше.
- Но как же? — удивился дед. — У меня семья там.
- Сгорела она на хуй.
- Сволочи, демократы, блядь, — с неожиданной яростью произнес дед. — Страну проебали. Теперь вот и Москва из-за них горит. Нет у Бога сил на их непотребства смотреть. Справедливость — она есть, на самом деле.
Сергей промолчал.
У обочины остановился милицейский «фордик», и оттуда вышли двое в форме.
Первый из ментов был упитан и имел сержантские погоны. Под мышкой у него Сергей заметил кобуру. Второй милиционер, высокий и конопатый, держал автомат.
- Руки за голову оба, — командовал сержант. — Отходим от ямы, отходим…
«Вот и пиздец», — вдруг понял Сергей.
4.Зловещая тайна линолеума
Сергей смотрел в неглубокую яму, заполненную кокаином и линолеумом, и думал о том, что все было зря.
Вот он, наступил переломный момент его жизни. Его поймали с поличным на закапывании крупной партии наркотиков. За партию таких размеров меньше пожизненного не дают. Еще и деда за собой потянул. Блять.
- Что мы здесь делаем, граждане? — спросил упитанный сержант.
«А, может, сквозануть в ельник? Начнет тот, с автоматом, стрелять? А сержант из пистолета?»
Все, что Сергей знал о стрельбе при задержании, укладывалось в один из заключительных фрагментов фильма «Место встречи изменить нельзя». И там — да, стреляли.
- Так паренек, Серега-то, жену хоронит, — произнес Василь Палыч.
- Жену? — нахмурился сержант, перевел тяжелый взгляд на Сергея. — Документики ваши.
Сергей осторожно достал из кармана паспорт.
- Почему хороним не установленным порядком? Где свидетельство о смерти?
- Нету, — хрипло ответил Сергей, понимая, что ему улыбается очень сомнительное счастье: обосноваться в постапокалиптической тюрьме. Хотя менты, наверное, и так его убьют. А кокаин поделят.
- Почему нету?
- Вы видели, что происходит в Москве? — спросил Сергей. — Видели? Как, по-вашему, я в таких условиях смогу нормально похоронить жену?
Странно, но рефлексы снова включились, как во время недавней гонки по Химкам. Сергей сам не понимал, что говорит. Кто-то словно думал и даже открывал рот вместо него.
На лице рядового с автоматом отразилось сомнение. Он посмотрел на своего начальника, который тоже не отличался уверенным выражением физиономии.
- Ребята, у вас же сейчас работы выше крыши, — слышал Сергей себя, будто сквозь туман. — А у меня горе. Я вас понимаю, и вы меня поймите…
- Действительно, что к пацану привязались?
Голос Василь Палыча будто вывел Сергея из ступора. Рассудок его нехотя вступил в свои права. Вместе с рассудком вернулся страх. Сергей понял, что отмазки не помогут. Он влип.
- И деда отпустите, — сказал Сергей уже от себя. — Не при делах он. Я его только сейчас впервые увидел…
Сержант нахмурился. Мент с автоматом навел на Сергея ствол своего оружия.
- Достаньте тело, — хмуро сказал сержант.
- Но, командир… — Ох, некстати вспомнился Сергею отрывок из какого-то «блатного» телесериала. Обращение это дурацкое — «командир».
- Давай…
Сергей чувствовал, как на глазах проступают слезы. Влага достаточно позорного свойства. Слезы жалости к себе.
Сознание Сергея вдруг обожгло мыслью: «А почему я скотина-то такая? У меня жена умерла, а я, тварь зловонная, хотел ее по частям продать. А ведь любовь у нас была…»
От этой мысли вдруг стало так больно и гадко, что Сергей перегнулся пополам и захлебнулся по-настоящему громким рыданием.
Словно сквозь туман доносились слова Василь Палыча:
- Что же вы творите, выблядки чубайсовы…
Затем ментовской бубнеж. Затем опять дед:
- Да хуй тебе на всю рожу, а не законность.
- Ты, дедуля, не нарывайся. А то не посмотрим на преклонный возраст…
- Вот! — с каким-то странным ликованием возопил старик. — Москва огнем горит! Катастрофа кругом! А наши стражи порядка до старика доебались! Ай да выкормыши, блядь!
- Хорош митинговать, доставайте тело, — послышался равнодушный голос сержанта.
- Может, не надо! — все еще давясь от рыданий, спросил Сергей.
- Гражданин… Мы все понимаем, но… надо!
Сергей ступил в яму, на один из свободных от линолеума краев. Послушно схватился за край свертка.
- Я не могу его достать, — сказал он и сам поразился трагическим интонациям в своем голосе.
- А не надо доставать. В яме разверните.
Наверное, легче было бы прыгнуть в бездну, чем прикоснуться к линолеуму.
Сергей дотронулся до краев импровизированного скользкого савана, потянул их, зажмурился.
Долго, очень долго ничего, кроме тишины, не было. И лишь целую вечность спустя мент с автоматом изумленно пробасил:
- Хуяс-се…
5.О чем кричат менты
Сергей похолодел. Мысленно он уже представлял, как на его запястьях защелкиваются наручники, ощущал холод стальных браслетов.
- Хуяс-се! — повторил конопатый мент.
А потом что-то случилось.
Милиционер вдруг тоненько вскрикнул, а вскрик немедленно сменился на хриплый стон. Из шеи на форменную рубашку брызнула кровь. Как будто лопнул перезревший помидор.
- Демократы хуевы! — бойцовски вопил старикашка где-то сзади.
Все вокруг Сергея неожиданно замедлилось. Мент с автоматом все не падал и целую вечность разворачивался к Василь Палычу. Лезвие лопаты, которую, по всей видимости, дедуля использовал вместо оружия, приближалось к лицу мента медленно, как цветной пузырь в глицериновой колбе.
Толстый сержант все не мог повернуться и тянулся-тянулся-тянулся к кобуре под мышкой.
И вдруг словно раздался беззвучный взрыв, и события вновь обрели привычный темп. Остро наточенный край лопаты врезался конопатому как раз туда, где сходятся зубы. В разные стороны брызнули обломки эмали. В ту же секунду мент нажал на спусковой крючок «калашникова-сотки».
Отдачей мента отбросило в могилу. Следом за ним туда обрушился Василь Палыч, из тела которого брызгали фонтанчики крови. На мгновение Сергею показалось, что он будто бы наблюдает откуда-то из стратосферы за извержением вулканического пояса.
Сергей и сам не знал, как сумел увернуться от двух падающих тел. Сознание на несколько секунд поглотил туман.
Когда он развеялся, Сергей обнаружил, что держится за ноги сержанта. Тот, в свою очередь, упал на глину, брыкался и пытался сбросить с себя Сергея. В какой-то момент тяжелая подошва милицейского ботинка ударила Сергея в переносицу.
В голове взорвалась резкая и слепящая боль. В ту же секунду Сергей вцепился зубами в икру сержанта.
- Ах ты… Ах ты, падла кусачая! — по-бабьи тонко охал сержант, дергая волосатой ногой.
Но Сергей терзал его ногу зубами, как бешеный пес.
Краем глаза он заметил, что мент все-таки открыл кобуру.
- Пристрелю, бля!
Правая рука Сергея скорее машинально, чем осознанно, нырнула в могилу. Пальцы схватили что-то твердое. Черенок лопаты!
В следующее мгновение Сергей коротко и резко, без всякого замаха, ткнул мента острием. Сергей никуда не целился, однако куда-то попал. Крик мента покинул диапазон человеческого голоса и переместился в звериную область. Наверное, так же, как он, кричат свиньи, которых режут по-живому.
- Значит, по яйцам? — визжал мент. — Сука, пидор! Пристре… А-ай!
Сергей повторил удар. По яйцам, правда, не попал. Удар пришелся по коленке, но это оказалось даже лучше.
Сержант повалился в яму. А Сергей принялся уродовать его лопатой.
В детском возрасте Сергей с другом убивали лягушку. И никак не могли убить. Несчастная тварь все дергалась.
Сержант был как та же лягушка. Никак не хотел умирать.
Лишь после удара штыком лопатки в живот из живота мента брызнула какая-то грязно-бурая жижа, и он прекратил дергаться.
Сергей тяжело дышал и не мог поверить в случившееся. Хотелось лечь и все забыть. Но делать этого, конечно, не следовало.
Сергей обыскал ментов, вышвырнул их оружие за край ямы. У толстого в кармане нашлась пачка красного «Мальборо». Сергей забрал ее себе, вместе с зажигалкой.
Теперь предстояло выбраться из ямы. А сил как раз и не осталось. В глазах было темно, и кружилась голова.
- Молодец, паренек, технично ты их уделал! — услышал Сергей.
На проплешине у дороги стояли трое здоровенных гопников. Двое — в спортивных костюмах, третий — в джинсах и куртке. В руках у всех троих было оружие.
«Пожалуй, рано радовался, — подумал Сергей. — Все-таки это пиздец…»
6. Мародеры
- Ну, здоров, — сказал Сергею гопник в джинсах и куртке. — Боец, бля.
- Здрасьте, — ответил Сергей.
Собравшись с силами, он выбрался из ямы.
Сильный ветер не прекращался. Он заставлял ели кланяться уже не существующей столице. Ветер нес влагу и бесчисленный мелкий мусор. Методично прессовал придорожный рекламный щит с рекламой банка на одной стороне и косметики — с другой.
«Мы осуществляем помощь людям!» — зачем-то прочел Сергей банковский слоган. Подумал, что неплохо было бы, если бы и ему кто-нибудь сейчас «осуществил помощь».
- Как дела? — спросил гопник в джинсах и куртке.
Сергей сначала оторопел от такого вопроса, однако сообразил, что в определенных социальных кругах так начинают разговор.
- Хуёво, — честно ответил Сергей.
- А чо так? — интересовало жлоба.
- Жену вот хоронил…
Сергей скупо, опасаясь излишних эмоций, описал недавние приключения.
- С-суки, бля, — сплюнул один из гопников в спортивном.
Спортсмены вопросительно смотрели на главаря. Тот хмурил лоб.
- И тебя, короче, достали, и ты всех положил? — спросил главарь.
- Ну…
- А по виду не скажешь.
Гопники стали эмоционально шептаться. Они размахивали руками, однако Сергей не слышал из их разговора ни единого слова.
Нашим героем овладела какая-то странная апатия. Он понимал, что сейчас решается его судьба, но думал почему-то о загубленном костюме. О том, можно ли его очистить. О том, работают ли еще химчистки.
В правой руке Сергей по-прежнему сжимал черенок складной лопатки.
- А по-деловому говорить умеешь? — вдруг повернулся главарь гопников к Сергею.
- Ну… А что тут уметь?
- Короче, — приблизился к Сергею старший жлоб. — Присоединяйся к нам. Нам бойцы нужны. Ну, и чтоб договариваться умели.
- А кто вы? — спросил Сергей, хотя уже догадывался об ответе.
- Кто мы? — хмыкнул гопник. — Экспроприаторы, бля.
Его звали Владом. Лысые в спортивных костюмах носили имена Толик и Русик.
Парни хотели прямо сейчас предпринять рейд в горящие Химки. Да, с риском для жизни. Но их интересовали сейфы с деньгами и драгоценностями. Металлическим ящикам огонь был нипочем. Многие из них могли пережить хоть ядерный взрыв.
- Но тут дело такое — кто успел, тому и досталось, — закруглял Влад агитационную речь.
- Ну, понятно, — пробормотал Сергей, размышляя о том, как бы отмазаться.
У него было два с половиной миллиона. Лезть в пекло за сейфами не имело смысла.
- А как туда проникнуть? Там же все охраняют?
- Можно проникнуть, — уверенно заявил главарь. — Сейчас бардак кругом. Заебутся охранять.
«Завладеть оружием и съебаться при первой же возможности», — решил Сергей.
- Хорошо, пацаны, — произнес он вслух. — Только дайте жену хоть закопаю.
- Серёг, вот только не пизди, что у тебя там жена, — Гопник по имени Влад оказался совсем близко и хлопнул Сергея по плечу. — Давай, колись пацанам, что там прячешь?
- Мы ведь посмотрим, — заявил не то Толик, не то Русик, совершая разминочные движения не только руками, но и нижней челюстью.
- Да жена, что вы дое…
- Ага, из-за тела жены двух ментов положить, — усмехнулся Влад.
- И деда, — добавил третий мародер.
- Давай, Серый, колись. Мы теперь — банда, у нас секретов нет.
Сергей колебался. Ему казалось, что если он еще чуть-чуть потянет время, что-нибудь случится. Что-нибудь, что его спасет.
- Ну, короче, там… — начал он.
И вдруг понял, что пейзаж за спинами гопников неуловимо меняется.
- Там…
Изменения были неявны, неочевидны. Однако что-то переменилось, притом очень сильно.
- Бабло? — спросил Влад.
Неожиданно Сергей понял, что прямо на то место, где происходила беседа, падает рекламный щит.
Ураган расшатал его опоры. И теперь щит медленно, но набирая скорость, рушился прямо на…
- Бля! — заорал Сергей и кинулся прочь.
- Что… — спросил было главарь мародеров.
Н в тот же момент его, и двух его людей ударило щитом.
Той стороной, где говорилось про «осуществление помощи».
- Хуясе! — прошептал Сергей.
И вдруг он понял, что, если первое спасение — от ментов — еще можно как-то свести к объективным причинам, то для второго рациональных обоснований не существует. Сергея действительно спас случай, который мог произойти с вероятностью, как минимум, один к миллиарду. И он произошел.
«Это не случай, — понимал Сергей. — Чудо! Чудо!!»
Собственно, в чудеса ему следовало бы поверить еще вчера, когда в гости к нему приходили кровожадные ангелы и предсказали, между прочим, катастрофу.
- Господи! — Сергей рухнул на колени прямо в грязь и принялся креститься на щит. — Господи, меня-то за что в избранники? Грешен, подл, жену на кокаин променял, и радуюсь… Радуюсь, блять!!
Душу заливало горькое раскаяние, а глаза — слезы.
Сквозь их пелену Сергей вдруг заметил, что к нему приближаются две фигуры. Ярко-белые. Эта белизна ослепляла.
Сергей уже видел крылья за их спинами, понимал, что это — ангелы. Однако сознание не желало этого вмещать. Бредило правдоподобными версиями событий. Шептало о кокаиновых галлюцинациях. Однако Сергей знал, что галлюцинаций от порошка быть не может.
К нему действительно направлялись ангелы. С этой мыслью следовало примириться.
7. Обещания ангелов
Ангелы были абсолютно неотличимы. С красивыми и суровыми лицами, крепкими руками и мечами.
В какой-то момент Сергею стало очевидно, что щит обрушили именно они.
Сергей не любил вспоминать о вчерашнем визите, когда крылатые гости показали лютый нрав и ослепили его любовницу. Сергей успел поработать в 90-е. В офисы, где он работал иногда заходили быки. Об их посещениях вспоминать тоже не хотелось.
Ангелы сквозь ветер и дождь надвигались на коленопреклоненного Сергея, а тот лихорадочно думал: видят ли ангелов со стороны трассы, по которой по-прежнему шло движение.
Впрочем, крылатые ребята выглядели сурово и, со всей очевидностью, могли за себя постоять.
- Виноват, ребята! — заорал им Сергей, вытянув перед собой руки. — Скотина я, скотина!
Он попытался подняться с коленей, но ангелы вдруг, словно синхронно, возложили ему на плечи сияющие клинки своих мечей.
Сергею казалось, что по телу его побежали разряды молний. Тело наполнялось энергией и силой.
- Предрек Господь гибель Граду сему, — внушительно произнес один из ангелов. — И гибель женам, чадам, животным, богатым и нищим, здоровым и больным.
- Ибо не смог Господь наш смотреть на мерзость, здесь творящуюся, — добавил второй.
- Хорошо, парни, — сказал Сергей. — И что делать теперь?
На миг ему показалось, будто ангелы обменялись усмешками.
- Отправляйся в град Солнечной Горы, — произнес первый. — Готовься совершать подвиги во имя Господне.
- Подвиги? — испугался Сергей. — А что за подвиги?
- Схватка с Врагом Господа нашего.
- С дья… — начал было Сергей, но ангелы сурово поморщились. — Понял, ребята. А я справлюсь?
Ангелы переглянулись.
- Сие нам неведомо, — признал один из них. — Если проиграешь, познаешь мучение.
- Очень обнадеживает, — усмехнулся Сергей.
- Но сначала ты изведаешь Чистую Силу Любви, — Второй ангел был кем-то вроде «доброго» следователя, подслащивал пилюлю.
- Ребята! Хорошо. Но почему я? Я же — плохой человек. Хуйло я! Хотите вам о грехах своих расскажу? А? Я ведь не святой?
- С Господом не спорят, — припечатал первый. — С ним соглашаются. Или ты не осознал Могущества Его?
Сергей оглянулся на зарево Москвы и поспешно закивал:
- Осознал! Осознал!
- Ты должен спешить, — продолжал ангел. — Град, через который будет пролегать твой путь, так же подвергнется истреблению.
- Зеленоград, что ли?
Ангелы кивнули, печально и сосредоточенно.
- А как быть с одеждой? С женой, в конце концов, как быть?
Миг, и ангелы оказались около ямы. Легко, словно плюшевые куклы, они раскидали тела и извлекли линолеум с кокаином. Подтащили его к мародерскому «джипу».
- Это не моя тачка, ребята, — запротестовал было Сергей.
- Эта лучше, — ответил второй ангел. — И топлива в ней больше, а у тебя бак уже почти пустой.
Далее ангелы очень деловито принялись за экипировку Сергея. Один из них полез в багажник мародерского джипа, выволок оттуда несколько клетчатых сумок.
Похоже, мародеры уже поживились в каком-то супермаркете. Во всяком случае, в сумке были какие-то шмотки. Мужские, женские, упакованные в полиэтилен.
Ангел, который обыскивал сумки протянул Сергею упаковку с серым костюмом. Второй отыскал среди барахла рубашку белого цвета.
- Надевай, — велел первый.
Его напарник тем временем принялся деловито обшаривать карманы мародеров, выгребал оттуда деньги — рубли, евро, доллары. Передал их Сергею.
- А с вами приятно иметь дело, — осторожно пошутил Сергей.
Ангелы даже не пытались улыбнуться.
- Торопись, — сказал один из них.
- А оружие? Оружие можно зять-то? — спохватился Сергей.
- Нет, — синхронно покачали головами ангелы.
…Джип завелся очень легко и быстро. Новый костюм сидел, как влитой.
«А вдруг пронесет? — думал Сергей, направляясь к Зеленограду в густом потоке транспорта. — И как я буду с Сатаной сражаться, если у меня и оружия-то нет? Задали задачку, блять. Хотя, если им верить, поебусь напоследок…»
8. Зеленоградский апокалипсис
Проскочить Зеленоград удалось значительно легче. То ли после гонки в Химках у Сергея появился опыт, то ли машина была лучше. Сейчас, на джипе, Сергей мог срезать повороты и без проблем мчаться по любой обочине.
В Зеленограде всюду были люди. Большей частью растерянные. У подножия высокой жилой башни дрались мужики. Кто-то тащил тюки к машинам. Плакала какая-то девушка, разговаривая по телефону.
Останавливаться здесь не стоило.
Проехать было пока что можно. Правда, на выезде из города образовалась серьезная пробка. Причиной ее, судя по всему, был наряд ГИБДД, останавливавший все автомобили подряд. Автомобилисты возмущенно гудели. Ментов было много, почти все с автоматами.
Очередь, хоть и медленно, но двигалась.
- Здравствуйте, гражданин, куда следуем? — заглянул в окошко «джипа» пухлощекий гаишник.
- Спасаюсь, — ответил Сергей.
Ответ мента не удивил.
- Документики ваши?
Сергей протянул ему паспорт. Совершенно интуитивно, вслепую вложил между его страничек одну из купюр неизвестного достоинства. На ощупь она была волнисто-рельефная. Долларовая?
Мент важно кивнул, вернул Сергею паспорт, уже без денег и сказал:
- Дальше Солнечногорска все равно не уедете.
- А что там?
- Политики какие-то собрались, я хэзэ… Но оцепили все на хуй.
- Спасибо, — поблагодарил Сергей.
После поста на дороге стало почти свободно.
И вдруг Сергея будто ошпарило.
Вспомнились слова мента про Солнечногорск.
И ангелы…
Они ведь говорили о Граде Солнечной Горы.
Дорожное покрытие в очередной раз подпрыгнуло под колесами. И снова Сергей не стал оборачиваться. Он и без того знал, что только что ебануло по Зеленограду.
Сергей гнал к Солнечногорску со скоростью под двести.
9. Дом на озере
От Солнечногорска дальше, на Тверь, дорога была перегорожена. Стояли люди в касках, со сложной конструкции автоматами в руках, в чистенькой форме песочного цвета. Над причудливой конструкции бэтээрами, похожими на блестящие алюминиевые игрушки, развевался звездно-полосатый флаг. «Брэдли», всплыло забытое со времен армейской службы названием бронетранспортера.
Американцы останавливали машины, которые хотели проехать к Питеру. Обыскивали. Те из них, кто не был занят обысками, цепко вглядывались в дорогу. Лица у них были непроницаемы и сосредоточенны, как маски терминаторов.
Сергей решил не нарываться и свернуть в город.
В Солнечногорске, как ни странно, паники не было. Правда, очень много людей толкалось на улицах. Многие из них были пьяны. Чуть ли не в каждом дворе торговали чем ни попадя. Пожалуй, здесь можно поискать покупателей на кокаиновую жену.
Центр был переполнен людьми. Неподалеку от памятника Ленину какие-то пацаны громили иномарку. Притом делали это как-то весело, словно не разрушали движущуюся конструкцию, а что-то праздновали.
Ближе к центру городка Сергей попал в пробку. Чуть впереди толпа с воплем вытаскивала кого-то из машины, а этот кто-то отстреливался.
Случайный алкоголик с шальной донельзя физиономией пристроился отлить прямо на джип.
Сергей перекрестился и опустил стекло.
- Эй, брат! — окликнул он алкаша.
«Брат» с хитроватой ухмылкой разглядывал Сергея.
«Соображает, как бы на меня толпу натравить», — вдруг понял наш герой.
Он достал из кармана первую попавшуюся купюру, оказавшуюся тысячерублевкой, протянул алкашу. Выражение лица облагодетельствованного алкоголика тут же сделалось умильно-сосредоточенным.
- Где тут переночевать можно? — спросил Сергей.
- Переночевать? Ну, если деньги есть, то давай ко мне…
- Нет, — моментально отрезал Сергей, понимая, что приключений с него на сегодня хватит. — Мне гостиница нужна…. Чтобы ресторан там… Ну, понимаешь…
- Гостиница? — прищурился алкаш. — Не найдешь тут гостиницы. Вот если только в санаторий попробуешь…
- Как туда проехать?
- Да тут рядом… Только там дорого…
…За номер в санатории требовали тридцать тысяч рублей.
Сергей не торговался, отсчитал десять стодолларовых купюр.
Тетка за стойкой приемного корпуса пыталась дать сдачу, но Сергей пресек эти попытки и распорядился занести линолеум в номер.
Впрочем, номера как такового, здесь не было. Был отдельно стоящий, чистенький коттедж. Домик, на вид чистенький и в чем-то даже пряничный стоял среди елей. От его дверей видно было берег Сенежского озера.
Внутри имелась койка, столик, кресло и телевизор.
- Куда положить? — спросил один из санаторских мужиков, которые тащили линолеум.
- Вот тут, у постели, — махнул рукой Сергей.
Он вручил мужикам пятьсот рублей.
Деньги еще оставались. Сергей спросил у мужиков, где можно взять еды и водки? Оказалось, что недалеко, в столовой. Еще за пять сотен «копытных» мужики вызвались доставить Сергею обед прямо в номер.
Когда они ушли, Сергей включил телевизор.
На большинстве каналов был белый шум и помехи. Но один, питерский, как оказалось, работал и передавал безостановочные сводки новостей.
Сергей стал с интересом прислушиваться.
10. Разбазаривание
Взволнованная девушка-дикторша, нервно дергая лицом (возможно, что и специально), читала сводку:
- Согласно предварительным данным, число погибших составило от 16 до 18 миллионов человек. Трагедии такого масштаба Россия еще не знала…
Пошел репортаж. Камера показала рыдающих родственников. Потом панораму полыхающей Москвы из космоса. Москва казалась огненным цветком на безжизненном и ровном пространстве.
- Главы большинства мировых государств продолжают выражать соболезнования российскому народу. Президент США Барак Обама заявил, что не исключает того, что к неистовству огненной стихии над российской столицей могут быть причастны террористы. Президент Франции Николя Саркози выразил готовность…
Сергей зевнул. Зевок не означал усталости. Просто Сергей жил в 90-е, и когда на страну в очередной раз сваливалась очередная напасть, любые упоминания о ней вызывали почему-то невыносимую скуку. То ли пропагандистская машина так старалась, то ли срабатывал какой-то защитный механизм человеческого организма. Скука была такая, что от нее можно было и по морде кому-нибудь дать. Скука, на самом дне которой таилась агрессия.
В дверь робко поскреблись.
- Принимай обед, командир, — Гонцы с чего-то вдруг повеселели.
Впрочем, нехитрая их конспирация стала очевидна Сергею в первые же секунды. Гонцы протягивали Сергею несколько пирожков и наполовину пустую бутылку дешевой водки.
- Что это? — спросил Сергей. — Это пятьсот рублей, что ли, стоит?
- На подмосковные аэродромы Внуково и Домодедово, — тараторила дикторша, — не затронутые пока ударами огненной стихии, продолжают прибывать самолеты с гуманитарной помощью, специалистами-спасателями, врачами и солдатами миротворческих соединений… Пассажирским рейсам в посадке отказано…
- Ну, да, — Мужики переглянулись.
- И водки было — именно полбутылки? — Сергей чувствовал подступающую злость.
- Ну, отпили чутка, командир, что теперь… Брезгуешь, что ли?
- Ладно, выпили и выпили, — сказал Сергей.
В конце концов, в его намерения не входило напиться в лоскуты. Поступить таким образом, учитывая наезды ангелов, было бы как минимум неумно. Сергей только хотел немного успокоиться.
- Свободны, — буркнул Сергей, доставая из полиэтиленового пакетика полуостывший беляш.
- В Подмосковье заявило о своих полномочиях временное правительство Российской Федерации, — тараторила дикторша. — Его возглавила скандально известная женщина-политик Валерия Новодворская. Ее официальное заявление распространено сегодня на интернет-сервисе YouTube.
На экране появилась очень скверного качества цифровая запись. Съемка, очевидно, осуществлялась на мобильный телефон. Возникло крупное и словно бы рыхло-комковатое лицо женщины-политика. Кожа на ее лице производила впечатление очень мягкой, и эту мякоть прорезали глубокие каньоны морщин.
- Я потрясена трагедией Москвы, — низким, тягучим голосом говорила Новодворская. — Я приношу свои искренние соболезнования всем родным и близким погибших. У меня нет точных цифр, но мне кажется, что от трагедии пострадала каждая российская семья. Так получилось, что в этот день в столице оказалась вся верхушка нашего государства: президент, премьер-министр, главы министерств и ведомств, лидеры политических партий.
Новодворская на экране тяжело сглотнула, выпила минералки из пластиковой бутылки и продолжила:
- Так получилось, что из всех политиков осталась в живых только я. Не так давно я решила поправить здоровье в одном из подмосковных санаториев. Но теперь я прерываю свой отдых и заявляю…
Голос Валерии Ильиничны вдруг обрел стальные интонации.
- …заявляю о создании временного правительства Российской Федерации под моим председательством. Правительство будет осуществлять свои полномочия, пока не окажутся проведены новые всенародные выборы. Далее (еще глоток воды). Я объявляю о том, что каждый губернатор, каждый глава субъекта Федерации обязан признать полномочия и власть временного правительства, как координирующего органа. Я уже подписала два декрета. Номер один: о вводе на территорию РФ миротворческого контингента из военных Североатлантического блока. Это — шаг необходимый. Перед лицом катастрофы Россия должна сохранить единство.
- Вот ведь пизда, — проворчал Сергей.
- И второй декрет: о создании Зауральского временного правительства во главе с Михаилом Борисовичем Ходорковским. Это — не дробление страны на части. Просто в смутные времена катастроф трудно управлять отсюда, из Подмосковья, всей огромной страной. Добавлю, что я уже получаю звонки, письма и телеграммы со словами поддержки. Главы государств выражают желание признать наше временное правительство.
На экране вновь появилась дикторша. Сейчас, после огромной и мягкой Новодворской девушка казалась красавицей.
- Действительно, согласно официальным заявлениям таких мировых лидеров, как Барак Обама, Ангела Меркель, Николя Саркози экстренно собравшихся на саммит большой «семерки» в Иерусалиме, временное правительство Валерии Новодворской — единственный путь России для выхода из хаоса. Было подписано коммюнике с призывом мировым правительствам признать легитимность нового правительства.
- Пидоры, бля, — Сергей глотнул еще водки.
- Вместе с тем, далеко не по всей России новая власть оказалась признана, — продолжала дикторша. — Так, губернатор Тверской области отказался освободить дороги для прохода миротворцев и их бронетехники в сторону Санкт-Петербурга. По неподтвержденной пока информации, в районе трассы Москва — Санкт-Петербург в настоящее время идут бои с применением тяжелой техники. В Петербурге тоже пока не определились с приоритетами.
Пошел репортаж из Питера. Уличные митинги, дебаты в кабинетах, коммунисты с красными знаменами, уличная потасовка краснознаменных с людьми под знаменами Евросоюза.
«Еще понюхать, что ли?» — подумал Сергей, ощущая глухую, безнадежную тоску. Он понимал, что после десяти с небольшим лет стабильности снова наступает бардак. Опасный, кровавый, такой, по сравнению с которым потрясения девяностых окажутся цветочками.
К сожалению, мизинец супруги пропал вместе с испачканным костюмом. Надо было отломать новый.
Сергей развернул линолеум и обнаружил, что кокаиновая Катя пребывает в довольно скверном состоянии. Порошок кое-где осыпался. И теперь почти полностью пропал нос, истерлись пальцы и соски.
Отломанная рука была более-менее целой. Сергей вздохнул: «Прости, Катя! Для симметрии!» — и отломал мизинец с уже отломанной руки. После этого он завернул кокаиновую фигуру обратно в линолеум. Достал из кармана Катин клатч и принялся возиться с зеркальцем и бритвочкой.
Первая же понюшка шарахнула по голове морозным дыханием метели. Вместо энергии и ясности мысли она неожиданно вселила в Сергея ужас.
«Скот! Скот я позорный! — забилась под черепом отчаянная мысль. — Жена умерла, а я… Я ее разбазариваю!»
Вещество носилось в мозгу, как конные орды Чингисхана в захваченном городе.
«Ведь и с Россией так же! — вдруг с ужасом понял Сергей. — Она тоже померла, в драгоценный труп превратилась. А мы, бляди, распродаем ее! Распродаем, да! Бляди! Бляди! И счастливы при этом по-мелкому, по-подлому, по-хомячьи! Гори, мол, все огнем, лишь бы наше брюшко сытым было!»
Мысль не была бы такой ужасной, если бы не удостоверенное чуть больше часа назад существование Бога и ангелов. Они — были. Они наблюдали и вмешивались. И Сергей знал, что сейчас и ему, и его стране выносится достаточно беспощадный приговор.
- Что же делать-то? — Рыдающий Сергей рухнул на колени.
И даже не удивился, увидев в номере ангелов. Они улыбались.
- Наконец-то ты понял, — произнес один из них.
- Он небезнадежен, — подтвердил второй.
- Что мне делать, ангелы?! — возопил Сергей.
Ангелы кивнули на кокаиновую Катю.
- Полюби ее.
- Ее?! — вздрогнул Сергей.
- Да. Познай Чистую Силу Любви.
Сергей размашисто перекрестился и направился разворачивать линолеум.
Заниматься сексом с кокаиновой женщиной было непросто. Хорошо хоть Катя перед тем, как превратиться в порошок, не смыкала ног. Как рассмотрел Сергей, у кокаиновой статуи даже имелось что-то вроде пизды.
Сергей провел пальцем по складкам, потом попытался погрузить его вовнутрь. Неожиданно удалось.
А потом все получилось словно само собой. Сергей вспомнил знакомство с Катей. То, как она впервые ему понравилась. Вспомнил их первый секс в дачном домике. Какой был воздух, как чирикали под утро птички, как кричала Катя. Вспомнил прогулки. Как они тогда в Париж-то съездили! И, хотя во время поездки в столицу Франции отношения супругов уже оставляли желать лучшего, прогулки по бульварам все равно вспоминались с ностальгией.
Неожиданно Сергей поймал себя на том, что плачет. Слезы капали на кокаин и застывали на нем темными кругляшами.
Сергей ебал бесчувственный порошок, и ему казалось, что скульптура, как некая Снегурочка, постепенно оттаивает. Вот-вот оживет…
В дверь постучали.
- Идите на хуй! — крикнул Сергей алкашам (кто бы это мог быть, кроме них?).
Стук повторился.
- НА ХУЙ!!! — рявкнул Сергей, захлебываясь от слез.
По двери ударили. Хрупкая дээспешная преграда пала на пол, и Сергей, обернувшись, увидел на пороге автоматчиков.
11. Crazy Russians
И постапокалиптическое, устрашающей красоты, оружие, и песочный, благоухающий чистотой, камуфляж, и каски, обтянутые, казалось, дамскими чулками в сеточку — все выдавало в автоматчиках миротворцев из США.
Сергей пытался оживить бывшую жену прямо на полу, на грязном линолеуме.
Солдаты застыли, едва войдя в комнату. Их было трое.
- Сэр, к сожалению, мы вынуждены попросить вас покинуть территорию этого мотеля, — на безукоризненно правильном английском произнес чернокожий сержант.
- Я… я заплатил! — машинально ответил Сергей.
Он вскочил и сейчас нащупывал на кресле брюки. Еще один американец — коренастый крепыш — предостерегающе покачал головой. Опасался, что ли, что Сергей схватится за оружие?
- Возьмите с собой чеки и документы, подтверждающие оплату, и позвоните адвокату, — посоветовал крепыш.
- Но… Я не брал чеки!
- Crazy fucking Russians, — переглянулись американцы.
- В любом случае, этот вопрос — вне нашей компетенции, сэр, — заявил третий. — В этом убогом мотеле будет заседать ваше ебаное правительство. Велено очистить территорию. У нас приказ. Кстати, что это вы там ебете, сэр?
Третий казался Сергею самым опасным. Взгляд он имел бывалый, с прищуром. Как знать, вдруг какой-то ветеран?
- Это… — попятился Сергей. — Russian sex-toy. Игрушка…
Третий шагнул к Кате, послюнявил палец, провел им по ее телу и приложил к языку.
- Crazy Russians! — произнес он с неким даже уважением. — Парни, этот тип ебет гору кокаина на три миллиона долларов!
Наверняка этот бывалый солдат знал, что говорит. И в цене сориентировался быстро.
- Руки за голову, быстро! На колени! — заорал чернокожий.
«Господи! И для этого я приезжал в эту дыру?» — отчаянно подумал Сергей.
Ангелы возникли как-то совершенно незаметно. Один из них, как показалось Сергею, подмигнул. Второй иронично разглядывал американцев.
Ангелы кивнули друг другу и принялись действовать. Тот, что подмигивал, легко, как куклу, схватил за ноги чернокожего здоровилу, раскрутил тело, заставил голову с силой врезаться в стену. Обтянутая чулком каска треснула, изо рта чернокожего потекла вязкая, пузырящаяся жижа.
Второй ангел тем временем размахивал мечом. Холодный огонь, как лазер, срезал с крепыша голову. Третий, самый опытный, стал. поводя автоматом. отходить к двери. Но и его настиг ангельский меч. Клинок вонзился в шею. Сергей видел, как бело-огненный клинок сыпал искрами разрядов.
Сергей поднялся с пола. Первым делом ему захотелось все-таки одеться.
Ангелы, сделав свое дело, исчезли.
Впрыгнув в брюки, Сергей услышал:
- Ну, земляк, даешь, трех пиндосов положил!
В дверях стояли алкаши. На их лицах читалась целая гамма эмоций. Присутствовало здесь уважение, был и страх, оттененный почтительностью.
- Хуйня, мужики! — сказал Сергей, слова были неожиданны для него самого. Казалось, что за него говорил один из ангелов. — Я, если надо, за Родину положу хоть десятерых.
- Вот то уважуха тебе, — бубнили алкаши.
- И вам, пацаны, тоже уважуха, — своевольничал речевой аппарат Сергея. — Но нахожусь я здесь со специальной миссией. Вы, мужики, я вижу, хорошие ребята. Помощь ваша мне будет нужна.
- Это мочить кого-то? — сказал один из алкашей. — Не, я пас.
- Именно мочить, — с холодным гневом произнес ангел устами Сергея. — Мочить, мужики. На хуй, к ебеням — мочить. Я же затем сюда и прибыл, пацаны, чтобы падлу эту, что во главе правительства, обезвредить.
- Ну, это правильно, — согласились алкаши.
- И нужна мне будет ваша помощь…
- Это нет, — возразил алкаш с хитрой рожей. — Убьют…
- Нет?! — рявкнул Сергей. — Тебе в падлу отдать жизнь за Родину? На кой хуй ты вообще живешь? Как тебя зовут?
- Ну, Виталя…
- Так вот слушай, Виталя! Существование твое — бесполезное, паразитическое. Никому ты пользы не приносишь. Бухаешь ты. Родня тебя проклинает. Уебищем бесполезным считает.
- Да не…
- Не пиздеть! — рявкнул Сергей. — Я же вижу. Дети есть?
- Ну, есть…
- И представь теперь, Виталя, что даже если ты погибнешь, твои дети будут — детьми героя. А сейчас они — дети алкаша, подонка. Ты для семьи своей несчастной за эти минуты больше сделаешь, чем за всю жизнь.
По лицу алкаша проползла тень. Он набычился и принялся рассматривать пол.
- Ну, чо, Виталя, валим? — спросил второй алкаш.
- Ни хуя мы никуда не валим, — вздохнул Виталя. — Я — Родину защищать остаюсь.
- Молодец! — хлопнул его Сергей по плечу. — Ну, а ты чего?
С насмешкой Сергей смотрел на второго алкаша.
- Да и я пойду, хули мне, — решился второй.
Его звали Тоха.
12. Русские люди
Сергей взял форму и оружие у чернокожего сержанта. Тоха — у крепыша, а Виталя — у ветерана.
- Наверное, в актовом зале заседают, — сказал уже на улице Виталя.
- Где это? — спросил Сергей.
- Да вон же… Административный корпус.
- Хорошо, мужики, — сказал Сергей. — Теперь молчим, ничего не пиздим, как бы ни хотелось.
- Выпить бы напоследок, — сказал Тоха.
Сергей прищурился.
- Пейте, мужики, — разрешил он. — На святое дело идем…
- Русь-матушку спасать, — подтвердил Виталя.
Сам Сергей пить не стал, решив снюхать еще немного пальца погибшей жены.
…В административный корпус народные мстители шли с каменными лицами, не вызвавшие у охраны никаких подозрений.
Во дворе корпуса стояли камеры с логотипами CNN, BBC и прочих телекомпаний. Сергею преградила путь какая-то бойкая девушка с микрофоном. Она все пыталась дознаться, хотел бы Сергей остаться в России.
- Нет, — по-английски ответил Сергей.
Автоматчики у дверей актового зала переглянулись, но отдали Сергею честь.
Сергей не сбавил шаг. Алкаши шли следом.
- Сэр, здесь заседает правительство… — начал один из автоматчиков.
- А у меня ебаные особые распоряжения из Вашингтона, — произнес Сергей, свирепо глядя американцу в глаза.
- Сэр, я не могу распознать ваш акцент…
- Пизду своей матушки распознай, осел, — сказал Сергей.
- Сэр… Есть, сэр!
Сергей покосился на свои нарукавные лычки. Наверное, они что-то означали.
Он раскрыл двери и шагнул в зал.
Новодворская сидела на председательском месте. По правую руку и чуть сзади расположился представительный мужчина средних лет с блондинистыми волосами, пухлым лицом, безупречными зубами и в роскошном, отутюженном костюме. Валерия Ильинична, одетая в непритязательную вязаную кофточку, не очень выгодно смотрелась на фоне этого денди.
Вдоль стола сидела разношерстная публика. Сергей увидел бизнесмена с жуликоватым взглядом, мента, чей взгляд, напротив, был ленив и пресыщен. Напротив них сидел паренек-работяга, который явно скучал и хотел, чтобы все происходящее поскорее закончилось. По соседству нервничала молодящаяся тетка с худым, стервозным лицом. Чуть далее перешептывались поп с раввином — оба бородатые и загадочные.
«Стало быть, это и есть временное правительство», — понял Сергей.
Речь держала Валерия Ильинична:
- Коллеги, — низким и надтреснутым голосом голосом поприветствовала она разношерстную толпу за столом. — Давайте примемся за работу без проволочек. Нам еще предстоит принять целый пакет декретов. Итак, декрет номер три. «Каждый субъект Российской Федерации (далее именуемой «бывшая Российская Федерация») имеет право на самоопределение».
- Это что, распад страны? — вскочил с места поп. — Я не могу на это согласиться! Это ввергнет Россию в хаос!
- Она и так в хаосе, — равнодушно заметила Новодворская.
- Я не могу за это голосовать!
- Ну, и подите прочь. Обойдемся как-нибудь без вас.
Американец, сидевший чуть позади Валерии Ильиничны, важно закивал, заодно и продемонстрировал прекрасную работу стоматолога.
- Я… я… — погрустнел священник.
- Тогда садитесь на место и не выделывайтесь, — сказала Новодворская.
Кто-то за столом захлопал.
- Декрет №4, — продолжала женщина-политик. — «О передаче ядерного вооружения бывшей Российской Федерации под контроль специалистов Североатлантического альянса». Есть возражения?
В зале повисла тишина.
- Напоминаю, что все декреты должны быт приняты единогласно, — на прекрасном русском с легкой гнусавинкой сказал американец. — Нам важно ваше единодушие, друзья. Чем больше вы согласны, тем выше ваш гонорар.
- А, может, все декреты сразу тогда примем? — кокетливо спросила его Новодворская. — Вы поймите, что я — немолодая, больная женщина. Зря я, что ли, в санатории лечилась? Как я все это буду читать?
- Процедура должна быть соблюдена, миссис…
- Мисс! — негодующе перебила Валерия Ильинична.
- О, тысяча извинений! — равнодушно произнес американец и хлопнул в ладоши. — Продолжаем, господа!
- А к кассе когда? — буркнул паренек-работяга.
- Сразу после процедуры. Итак, мисс, вам слово…
- А можно я хотя бы только заглавия читать буду? — спросила Новодворская.
- Будь по-вашему…
- Итак, — откашлялась Валерия Ильинична. — Декрет о передаче ядерного арсенала. Есть у кого возражения?
- Есть, — отчетливо и с ненавистью произнес Сергей. — Мы против.
- А кто вы такие? — смерила их Новодворская ехидным, отработанным на телешоу, взглядом.
- Мы — русские люди, — сказал Сергей. — И мы против.
Он вскинул автомат, нажал на спусковую скобу.
Тело женщины-политика задрожало под дождем из пуль. Голова лопнула, и оттуда брызнула вязкая, мутная струйка.
- За Родину! — завопили алкаши.
Каким-то боковым, мистическим зрением Сергей видел, как из лопнувшей головы Валерии Ильиничны лезут на свет мелкие и черные чешуйчатые демоны — скорпионы, горгульи. Как побивают их мечами равнодушные ангелы.
В Сергея и алкашей тоже стреляли. В помещение ворвалась американская охрана.
Когда в грудь ему врезалась пуля, Сергей нащупал гранату, висящую на поясе, швырнул в американцев.
А потом его затопил свет — яркий, пьянящий. Это, собственно и была Чистая Сила Любви.
Сергей улыбался.
13. Эпилог
Вместе с ангелами Сергей взлетал к Небесам.
- Я справился? — спросил Сергей.
- Да, — кивнул один из ангелов.
- Посмотри туда, — сказал второй.
Сергей посмотрел в указанном направлении. Он видел, как воинские части. подчинявшиеся мятежному тверскому губернатору пошли на прорыв. Солдаты кричали «ура». Американцы бежали. В Солнечногорске началось восстание. Толпа громила и поджигала «Брэдли», стаскивала с брони американских солдат.
Сергей улыбнулся.
- Значит, не зря, — сказал он.
- Конечно, — подтвердил кто-то из ангелов и вдруг указал вверх.
Кипящие огнем тучи разошлись, а исстрадавшуюся землю осветило солнце.
- Катастроф больше не будет, — сказал он.
***
Несколько месяцев спустя на территории пансионата был торжественно открыт памятник Сергею, Виталику и Тохе. Скульптор изваял их с оружием в руках, решительными лицами. У постамента всегда лежат свежие цветы.
Судьба кокаиновой статуи неизвестна. Она куда-то исчезла. Впрочем, в дни потрясений этим никого не удивишь.
© LoveWriter
