История из моего отрочества, если можно так сказать. Ох, с чего начать и не знаю.
Было мне 14. Прекрасный возраст, когда родители уже почти не опекают, а свои мозги вырасти ещё не успели. По ТВ в то время шли передачи про экстрасенсов, медиумов и прочих неформалов. И что характерно, преподносилось всё с экранов в такой атмосфере элитности и избранности, с перечислением «неоспоримых фактов» серьёзными голосами, что люди с неокрепшей психикой принимали эти телепередачи близко к сердцу. Естественно, пытливый мозг подростка впитал. А что делает обезьянка дальше? Правильно. Обезьянка повторяет. В школе как-то перекинулись с подружками Катькой и Алинкой парой слов о том, что неплохо бы кого-нибудь усопшего призвать и мило с ним побеседовать «за жизнь». О чем говорить со Сталиным или с Петром Первым мы не знали, поэтому решили призывать кого-нибудь из умерших родственников. С объектами определились, но ведь, как оказалось (спасибо тебе, зомбоящик), просто призвать не получится. Нужны спецсредства в виде свечей, красок и хитрого девайса, посредством которого и будет происходить общение с призванным духом. Катька неожиданно оказалась в теме, поэтому была назначена ответственной за инвентарь. В качестве плацдарма для наших оккультных манипуляций, Алинка, счастливая обладательница мамы, работающей посменно, предоставляла свою комнату в пустой квартире. Я же, самая физически развитая, была послана в магазин за шампанским, так как тревожить духов на трезвую голову нам даже теоретически было ссыкотно. Благо, в то «светлое» время паспорта у молодежи кассиры не требовали.
И вот настал субботний день хэ. Отпроситься на ночь к Алинке – пара пустяков. Не в первый раз. Бутылка шампанского и пакет со всякой оккультной атрибутикой были заблаговременно размещены в комнате у Алинки. Приготовления описывать не буду. В основном хиханьки-хаханьки пьяных девок. Итог: по углам комнаты расставлены зажженные свечи, на полу в центре комнаты перерисован акварельными красками из какой-то Катькиной книги хитрый знак. Вокруг знака тоже свечи. Окна плотно зашторены, форточки и двери по всей квартире закрыты. Зеркало Алинкиного трюмо в комнате накрыли простынёй. На знак в центре комнаты Катька положила средство общения с умершими – лист бумаги, на котором по кругу были расположены буквы. Нечто подобное можно увидеть в американских ужастиках, только там они дощечку двигают, а у нас была иголка на ниточке. В теории, тот, кто призывает умершего, ставит иголку острием в центр листа и держит нитку. Дальше задаётся вопрос, и все смотрят, куда повернёт иголка. Ну и блокнот с карандашом для записи букв. Вот так, если коротко.
В общем, к концу приготовлений, когда свет уже был погашен, и мы втроём уселись вокруг листа с буквами, от хмеля не осталось и следа. Скажу честно, было очень страшно. В полной тишине при слабом освещении комнаты вдруг очень сильно захотелось домой. Но уйти нельзя, перед подругами было неудобно. Это сейчас я плюнула бы на всё и сбежала, а тогда… да что я объясняю, все же были подростками. Призывать решили по очереди. Тянули спички на первую. Угадайте-ка на кого пал жребий? Везучая я. В качестве «мёртвого собеседника» я выбрала своего дедушку по маминой линии. Дедушка Никита погиб в аварии, когда маме было семь лет. Мама всегда отзывалась о нём хорошо. Добрейшей души был человек и маму любил очень сильно. Дальше, согласно ритуалу и Катькиным указаниям, необходимо было прочитать что-то вроде заклинания для призыва. Взялись за руки. Читали хором в голос. Дословно я заклинание не помню, но приблизительно так:
Вызываю из могилы, из доски гробовой.
от гвоздей с крышки гроба,
от венка, что на лбу,
от чертей земляных
от веревок с рук, от веревок с ног
от посмертной свечи,
холодные ноги придут по моему зову.
К кругу зову, с кладбища призываю.
Иди ко мне, раб Божий Никита. Гроб без окон, без дверей, среди людей и не среди людей.
Сюда, сюда мы ждем тебя!!!
Сюда, сюда мы ждем тебя!!!
Сюда, сюда мы ждем тебя!!!
Аминь.
Затем я взяла иголку, а Катька блокнот и карандаш. Надо сказать, что иголка, когда держишь её за нитку, на месте не стоит, постоянно крутится. Я ещё прошептала Катьке: «Как читать-то и как отличить сигналы от дедушки от простого вихляния иголки?». Но подруга лишь пожала плечами. Закрыв глаза, я начала задавать один и тот же вопрос: «Дедушка ты с нами?» Успела задать три раза, когда вдруг Алинка взвизгнула и показала на иголку. Творилось что-то невообразимое. Иголка перестала крутиться, а твёрдо указала на букву «Д», немного подождав, переместилась к букве «А». Ещё спустя несколько секунд игла вновь стала колебаться хаотично, как будто её отпустила невидимая рука. Мы с девочками переглянулись. Жуть сковала меня полностью. Не знаю, как нашла в себе силы задать следующий вопрос: «Что ты хочешь сказать мне, дедушка?». В этот раз повторять не стала, сразу посмотрела на иголку. Игла задрожала и с периодичностью в одну-две секунды начала указывать «С», «В», «Е»… я быстро перестала следить за буквами, лишь старалась держать себя в руках и не отпускать нитку. Когда иголка вновь «освободилась», Катька показала мне блокнот, на котором неровным почерком было написано: С В Е Т А П Р О С Т И З А Г В О З Д И К И. Света – это моя мама, но о каких гвоздиках шла речь, я не поняла. В этот момент раздался тихий всхлип со стороны Алинки. Оказывается иголка, нитка от которой всё ещё была зажата в моих пальцах, начала колебаться. Это были не хаотичные колебания, а больше походило на борьбу. То есть игла резко отклонялась то в одну, то в другую сторону так, как будто её кто-то дёргал, причем движения повторялись. Так же неожиданно до меня дошло, что это кто-то или что-то очень быстро указывает нам на одни и те же буквы. Я бросила взгляд на Катьку, но та, как заворожённая, уже царапала что-то карандашом на блокноте. Вдруг Катька остановилась, лицо её стало белым, как мел, а глаза наполнились слезами. Она медленно, как во сне, показала нам с Алинкой блокнот. Всего одно слово: Б Е Г И Т Е.
Мы сидели, как вкопанные, не в силах пошевелиться от ужаса. В моих пальцах всё ещё трепетала нитка с иглой на конце. И вдруг в комнате стало стремительно темнеть. Я перевела взгляд на свечу, которая стояла рядом со мной. С пламенем творилось что-то сверхъестественное. Оно просто увядало, как будто в комнате закончился кислород. Время тянулось мучительно долго. Спустя примерно минуту, свечи погасли полностью, и мы втроем оказались в кромешной темноте. В тот момент я отчётливо услышала, как с зеркала трюмо, которое находилось сзади от меня, поползла простыня. До сих пор по моей коже пробегают «мурашки», когда вспоминаю тот звук за своей спиной. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы простыня, сползая с зеркала, не задела Алинкину вазу и не свалила её на пол. Звон разбитого стекла прозвучал для нас как сигнал к старту. Крича во всё горло, глотая слёзы ужаса, мы ломились по тёмной квартире в сторону входной двери. Выбежав на улицу, мы, три напуганные девчонки, не сговариваясь, побежали ко мне домой. Босиком, без верхней одежды.
Дверь нам открыла моя мама. Первой в дом ворвалась Катька, за ней Алинка, я захлопнула дверь. Пробежав мимо моей весьма удивлённой мамы на кухню, мы трое, впервые за последние полчаса почувствовав себя в безопасности, разрыдались. Мама пыталась нас расспросить о причинах такой истерики, но мы лишь всхлипывали и утирали слёзы. Спустя примерно час отпаивания нас чаем, мама получила ответы на свои вопросы. Рассказывала в основном я. Часть истории про шампанское я, конечно же, пропустила, но в остальном очень подробно всё излагала. Мама смотрела на нас с лёгкой ухмылкой, как смотрят умудрённые жизнью родители на своих глупых отпрысков. Ровно до того момента, как я произнесла дедушкину фразу: «Света, прости за гвоздики». Мамино лицо вдруг изменилось, стало злым. Схватив меня за плечи, мама закричала: «Откуда? Я же никому не говорила. Кто тебе рассказал? Бабушка?». Я лишь смогла прошептать, что не понимаю о чем речь. Отпустив меня, мама закрыла лицо руками и расплакалась. Теперь пришла моя очередь заваривать чай. Спустя некоторое время, мы с девочками узнали, что же означает эта странная фраза про гвоздики.
Произошло всё в последнее лето дедушкиной жизни. Он очень гордился тем, что мама отправляется в школу в сентябре, и всё время повторял: «Светочка, ты будешь самой красивой первоклассницей в школе, а на первое сентября я куплю тебе огромный букет гвоздик». В середине августа дедушка Никита попал в аварию и погиб, так и не исполнив своего обещания.
Ночевали мы у меня дома. Несмотря на оставленный у Алинки беспорядок и открытую дверь квартиры, возвращаться туда ночью, даже в сопровождении моей мамы, желания не было никакого. Наутро девочки разошлись по домам. Не смотря на то, что за ночь из злосчастной квартиры ничего не пропало, Алинка всё равно получила от матери за беспорядок и распахнутую дверь. Насколько я знаю, с тех пор в своей комнате Алина больше не ночевала. И в разговорах мы с девочками о событиях той ночи больше не вспоминали.
Много воды утекло с тех пор, забылись детали нашего спиритического сеанса, но об одном прошу вас, дорогие читатели: не шутите с силами и материями, которых не понимаете. Ради вашей же безопасности. Ведь нам тогда очень повезло, что не встретились с тем, от кого спасал нас мой дедушка.
by: Сигизмунд Лазаревич
