Лучшие годы своей юности я провел в сексшопе. Наша дальняя родственница Валентина Федуловна Мальцева работала там продавцом-консультантом. Я к ней приходил на работу чуть ли не каждый день, и она прямо за прилавком занималась со мной английским языком.
Интеллигенетка с еврейско-диссидентской закалкой, шея увешана бессчетным числом бус. На груди – черная брошь с камеей. Длинные волосы начесаны в копну. И к макушке пришпилена потрепанная, но очень изящная шляпка (также черная). На пальцах – кольца с камнями в фантасмагорических оправах. В ушах серьги весом в десять килограмм. А на лице – слой агрессивного макияжа с ароматом пудры и ладана.
Всю жизнь проработала младшим редактором в «Вопросах мира и социализма». Но грянули девяностые. И Валентина Федуловна устроилась на более высокооплачиваемую работу в сексшоп.
Иногда захаживала к нам в гости, и если прабабушка на тот момент была у нас, постоянно с ней спорила на политические темы. Спор непременно заканчивался скандалом.
- Контра! – Кричала прабабушка.
- Вы опутаны цепями ненависти! - Парировала Валентина Федуловна.
Водила экскурсии по сексшопу как по Третьяковской галерее. (У тети Вали был опыт. Какое-то время она проработала экскурсоводом в музее Революции.)
Я с интересом наблюдал, как тетя Валя рассказывает про фаллосы, будто про картины передвижников.
Около полки со смазкой всегда подчеркивала: «А вот здесь у нас вся аналочка».
В свободные минутки сидела за кассой, окунувшись в «Жизнь и судьбу» Гроссмана. Диссидентский период тети Вали начался с оттепельных разоблачений. В строительном институте образовался круг почитателей религиозной философии. Диспуты и походы вылились в студенческий антисоветский комитет. А дальше понеслось – листовки, пикеты, гэбистские собеседования – все по известному сценарию.
В конце восьмидесятых тетя Валя организовала общество «Мемориал памяти». Целыми сутками составляла номенклатуры жертв. Мы с мамой помогали тете Вале. Даже однажды были в гостях у Новодворской.
И с кем, как не с тетей Валей было мне делиться интимными переживаниями. А тетя Валя делилась со мной творческими проектами. Помню, как в девяносто седьмом Центр толерантности заказал ей серию сексуальных сказок для детей от трех до шести лет.
Сидим мы как-то в кафешке. Тетя Валя в роскошной мохеровой шали. Пальцы также в кольцах и перстнях. И читает мне детскую сказку «Маша и грибочки», сочиненную по заказу центра толерантности. Привожу фрагмент по изданию В. Мальцева, «Маша и грибочки», Москва. Центр толерантности. 1997.
«И приснилось Маше, что она идет по лесу и вдруг попадает на волшебную поляну. А на поляне какие-то странные грибочки с красными головками. И ножки у грибочков толстенькие и тверденькие. Солнышко светит, мир полон любви и добра. Но вдруг появилась злая ведьма – нос крючком, горб торчком. И лишь только грибочки ее увидели, как тут же стали опадать, красные головки ушли под кожицу, ножки все уменьшались и уменьшались, пока не стали мягкими и совсем беззащитными. Ведьма обрадовалась, и собралась затоптать грибочки, но Маша не испугалась и проткнула ведьму волшебным копьем. Ведьма задымилась и сгорела. А грибочки при виде доброй Маши вновь стали подниматься, а их красные головки расправляться. Тогда Маша собрала грибочки в корзинку, вернулась в свою деревню и раздала мальчикам. Они приделали себе грибочки между ног и с этого момента при виде Маши их грибочки всегда стали подниматься и оживать».
Проект центра толерантности «сексуальные сказки» выходил под патронажем комитета образования Москвы. Председатель комитета Любовь Петровна Кузина была одержимой лоббисткой сексуального просвещения не только в школах, но и в детских садах, и даже в яслях.
Помню, я очутился на презентации проекта в музее Сахарова. Повсюду шныряли какие-то странные бесполые тети (впрочем, может и не тети). В фойе продавались фаллические леденцы, надувные мальчики с письками, гей-флажки, фалло-лего и прочие секс-детские аксессуары.
Выступили конечно Любовь Петровна Кузина, какой-то сексолог весом килограмм в пятьсот, два учителя, американский профессор и кто-то еще, уже не помню.
Затем на сцену вышла тетя Валя и стала с выражением читать свои сказки.
Публика дежурно аплодировала. В конце вечера всем раздали по пачке книг и обязали распространить в ближайших школах.
Я тоже подвязался на этом волонтерском поприще. И с этого момента из центра толерантности не вылезал. Сколько же я там встретил друзей. Это был настоящий город солнца. Все улыбаются, сочувствуют, участвуют…
Стал работать в центре вместе с тетей Валей. Валентина Федуловна исследовала весьма загадочное явление – сексуальные пытки в гэбистских застенках.
Она раскопала, что некий колымский лагерь представлял собой тоталитарно-сексуальную структуру наподобие республики Сало. Привлекательных заключенных специально отбирали, отмывали, даже откармливали, и они служили сексуальными рабами для красных иерархов. Каких только извращений там не было. Де Сад бы ужаснулся. В лагерь регулярно наведывался нарком Ежов и развлекал себя оргиями с дородными крестьянскими мужиками.
Тетя Валя подробно систематизировала все принятые там извращения, описала распорядок дня, привела несколько раздобытых сюжетов по свидетельствам очевидцев. В общем, проделала серьезную кропотливую работу.
И вот фолиант «Камасутра коммунизма» был издан в центре толерантности тиражом десять тыщ экземпляров. Но продавался всего несколько дней. Все экземпляры скупил сумасшедший олигарх и владелец частного музея ужасов. По слухам он использовал тираж «Камасутры» в интерьерных целях.
А тетя Валя организовала «Музей большевистских пыток». Кого только не привлекла – и традиционалистов, и перформеров, и вовсе агрессивных инсталляторов.
Валентина Федуловна конечно сделала акцент на сексуальной стороне. Практически все пространство занимали экспонаты серии «секс-насилие в лубянских застенка». Здесь были и обнаженные восковые фигуры красных вождей – от Инессы Арманд до Ким Ир Сена, и Ежов пенис – инсталляция сумасшедшего художника, и резиновая кукла Хрущева, и фист-машина «Бей врага», и даже анальные шарики Молотова.
Однако экспозиция просуществовала буквально несколько дней. И однажды ночью была разгромлена православными хоругвеносцами.
Это был настоящий удар судьбы. Тетя Валя со слезами собирала разбросанные по асфальту фаллосы и кричала «Варвары! Вандалы!»
Двенадцать анальных шариков также центробежно покатились. Тетя Валя выбежала на магистраль и стала собирать по шарику столь дорогой и любимый экспонат. Ее чуть не задавила машина, но тетя Валя за свою жизнь привыкла рисковать, а потому ее поступки определял не страх, а верность убеждениям.
Впрочем, музей так и не удалось восстановить из-за возникших номенклатурных препонов. Тетя Валя уехала на ПМЖ в Европу. В настоящее время работает в комиссии по евроинтеграции, готовит переиздание «Камасустры коммунизма», в которую добавила главу о кремлевских шлюхах.
http://litprom.ru/thread56475.html
