Тук-тук-тук.
— Олег! Олежка, проснись!
— У?..
— Ну, проснись, Олежа! Там стучит кто-то.
— Где?
— Там!
— А кто?..
— Ой ну боже мой, ну откуда мне знать? Пришел кто-то, сходи, открой!
Тук-тук-тук.
— В дверь что ли стучат?..
— Олежа, ну а куда еще, не в окно же. Конечно в дверь. Открой иди.
— Какого… Принесло… Черт, два часа, ну кому не спится, вот уроды…
Олег вылез из-под теплого одеяла, и Светка тотчас же завернулась в него целиком, чтобы не выпускать тепло. В комнате было, мягко говоря, свежо. Официально отопительный сезон уже начался, но люди, ответственные за подачу тепла конкретно в квартиру Олега об этом, видимо, ничего не знали. Сказав «брррр!», Олег немедленно покрылся гусиной кожей от форштевня до самой кормы и начал шарить в темноте на стуле, отыскивая майку и трико. Сунув ноги в тапки, он побрел в коридор.
— Кто там?
Тишина. Олег несколько секунд помедлил, ожидая ответа, а потом все-таки решился и открыл дверь.
За дверью было пусто.
Олег высунул голову наружу, пытаясь отыскать на площадке признаки жизни, но не нашел. Там было тихо, пустынно и холодно. С непривычки даже тусклая подъездная лампочка слепила глаза.
— Кто там? — крикнула Светка из комнаты.
— Да леший его знает, — неуверенно отозвался Олег. — Наверное ушли уже. И черт с ними.
Он тщательно закрыл дверь на оба замка и засов, и уже почти вернулся в комнату, когда стук раздался снова.
— Нет, вот урод моральный! — возмутился Олег. — Сейчас я ему объясню, что он неправ...
Олег пошарил рукой между шкафом и стеной, где, как он знал, специально для нежданных гостей припасена была бейсбольная бита, приобретенная в спортивном магазине по настоянию Светки. Светку всегда преследовал страх, что ночью в квартиру залезут воры, и предполагалось, что тогда Олег возьмет биту и задержит преступников. После чего Светка, позвонив в милицию, триумфально сдаст их в руки правосудия. Однако воры все не лезли, и бита уже полгода стояла за шкафом. Выглянув из-под одеяла, Светка поняла, что момент истины настал.
— Ой, Олежа, я боюсь, — сказала она.
Олег взвесил биту в руке, сделал пару пробных взмахов и хищно раздул ноздри.
— Не бойся, — многообещающе сказал он и зашлепал тапками в коридор. Замки лязгнули.
— Ну, мужик!.. — сказал Олег, толкая дверь. — Ну!..
И замолчал. За дверью никого не было.
— Ах, ты… — сказал Олег, присовокупив несколько слов, крайне негативно характеризующих ночного посетителя.
Нахмурившись, он вышел на площадку и выглянул в проем между перилами. Людей видно не было. Этажом ниже у батареи отопления стояла одинокая банка с окурками. Олег сказал в пустоту несколько слов о том, что он думает и чувствует, после чего вернулся в квартиру. Из спальни выглядывала лохматая Светка в запахнутом зеленом халате.
— Кто там?
— Да козел какой-то! Балуется. Ты иди спи, я тут минут пять покараулю, вдруг он снова вернется, — и Олег внушительно потряс битой в воздухе.
Козел не заставил себя ждать и постучал сразу же, стоило Светке развернуться и зашлепать босыми пятками к дивану. Олег толкнул дверь (замки предусмотрительно были оставлены открытыми) и с воинственным воплем рванулся вперед.
За дверью обнаружился толстячок средних лет в цилиндре и черном смокинге, с накрахмаленным воротничком, с галстуком-бабочкой, в брюках с такой остро наглаженной стрелкой, что ими можно было порезаться, с тростью в руке, и, в довершение всего этого, с моноклем на цепочке, вставленным в левый глаз. Одним словом, это был совсем не такой толстячок средних лет, какого ожидаешь увидеть за своей дверью в два часа ночи. Бита опустилась сама собой, так и не отведав преступной крови.
— Грипс Кальтавезер? — осведомился толстячок.
— Чего? — переспросил Олег, замерев на пороге.
Бровь толстячка поползла вверх, отчего монокль выпал из глаза и заболтался на цепочке.
— Никт Кальтавезер?
Олег нахмурился.
— Чего надо?
— О! — обрадованно воскликнул толстяк. — Русски?
— Ясен пень, — ответил Олег. — Россия, хрущевка, два часа ночи. А ты что тут, посла Зимбабве ожидал увидеть?
— О-о, нет, нет! Нет посла Зимбабве, хотел видеть господин Грипс Кальтавезер! Простите за беспокойство, не сразу удалось… как это? Синхронизировать нашу вселенные, да!
Олегу стало ясно, что перед ним псих. Собственно, подозрения закрались в его душу с первого взгляда, но теперь они были подкреплены вполне убедительными доказательствами. Бита переместилась в позицию номер один.
— Олежа, кто там? — из-за плеча выглянула Светка. Она успела причесаться и застегнуть халат на все пуговицы.
— Кретин, — честно ответил Олег, похлопывая битой по ладони. — Звони ноль-три, пусть присылают санитаров со смирительными рубашками.
— О-о, мадам! — восторженно взвизгнул толстяк. — Чрезвышайно рад, чрезвышайно! Но санитаров нет надо, надо господина Кальтавезера. Очень срочное дело, да! Очень!
— Сейчас, сейчас, — недобрым тоном заверил его Олег. — Сейчас приедут твои господа. Торжественно. С мигалками.
Тень сомнения омрачила чело толстяка.
— Я очень извиняюсь, — сказал он каким-то жалобным тоном. — Но у меня возникло ошуш… ошушение, что господина Грипса Кальтавезера тут нет?
— Догадливый, — сказал Олег, обращаясь к Светке.
— Неушели… — забормотал толстяк, засовывая руку в карман смокинга и добывая оттуда что-то усыпанное кнопками и весьма похожее на дистанционный пульт от телевизора. С одной стороны на пульте был маленький светящийся экранчик. Толстяк посмотрел на него и весело рассмеялся.
— Вы не будете мне верить, — сказал он. — Я неправильно настроить перпендикулятор универсумов!
— Я так и знал, — сказал Олег. Светка вцепилась в его плечо и глядела на толстяка совершенно завороженно. Ей еще не приходилось видеть джентльменов в смокинге на площадке подъезда в середине ночи.
Толстяк между тем прислонил трость к стене и начал быстро нажимать кнопки на пульте, не переставая при этом говорить.
— Да, конечно, я неправильно указать радиус центропатии и диагонализм кривизны смещения. Господин Грипс живет вселенной выше, а я, глупый голова, попал на неправильную! — и толстячок повернул улыбающееся лицо в сторону Олега и Светки, чтобы посмотреть, оценили ли они по достоинству юмор ситуации. Они не оценили.
— Свет, — сказал Олег. — Ты иди-ка все же позвони, а? Я постою тут.
Светка кивнула, но осталась стоять.
— О, нет, нет, не волнуйтесь пожалуйста! — воскликнул толстяк. — Я немедленно удаляюсь! Вы не успеете… как это? Моргнуть глазами! Да!
Тем не менее Олег и Света успели моргнуть глазами не менее пяти раз, прежде чем толстячок промолвил: «Вот и все! Простите за беспокоить!», нажал какую-то кнопку на пульте и исчез.
Просто исчез, мгновенно и полностью.
Светка ахнула. Светка была аспирантом кафедры прикладной физики, и знала, что по всем законам физики толстяки с моноклями не могут исчезать бесследно в мгновение ока. Поэтому лучшее, что может сделать аспирант в такой ситуации – это ахнуть.
Олег сказал «Э!» и ткнул битой в то место, где только что стоял толстяк. Сопротивления бита не встретила.
— Ой, Олежа! Ой, Олежа! — сказала Светка. Несомненно, она сказала бы эту фразу еще несколько раз, если бы на глаза ей не попалась трость, прислоненная к стене. Трость вывела Светку из состояния аффекта. — Олежа, он трость забыл!
Олег отдал Светке биту, осторожно вышел за дверь и взял трость в руки. Трость была деревянная, лакированная и очень тяжелая. Внушительная трость. Металлическая ручка изящно изгибалась и конец ее был выполнен в виде головы змеи. Олег с добычей вернулся в квартиру и запер замки.
Светка включила в комнате свет, и они уселись рядышком на диван разглядывать трость.
— Обалдеть, — сказал Олег. Светка кивнула в знак того, что ее обуревают совершенно такие же чувства.
— Ты видел, он просто взял и исчез! — сказала Светка.
— Ага.
— А как он так?
Олег, электромонтер по образованию, сказал, что никаких предположений на этот счет у него в данный момент не имеется.
— Может он из будущего? Или из другого измерения?
— Не знаю.
— Видел у него этот приборчик? Может это у него машина времени. Пару кнопок — цмырк, цмырк! — и улетел к динозаврам, или к Петру Первому.
— Может.
— Или в другой вселенной… Олежа, он же говорил что-то про вселенные! Помнишь?
— Помню.
— Ну вот!
Олег неопределенно повел плечами, давая понять, что для более-менее обоснованного заключения в его распоряжении слишком мало фактов, и сказал:
— Фиг знает.
— Ой, Олежа, представь, у нас был сейчас гость из другой вселенной! Ты представь!
Олег дернул плечом и скривил лицо. С его точки зрения даже гостю из другой вселенной не следовало бы заваливаться к незнакомым людям в два часа ночи, хоть бы и в смокинге.
— Олежка, а как думаешь, он вернется за тростью?..
Олег открыл было рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент снова раздался стук в дверь. Светка подпрыгнула на месте и взвизгнула.
— Ой, Олежа! Ой, Олежа!
— Сиди, я открою, — сказал Олег и вышел в коридор. Светка на цыпочках следовала за ним.
За дверью, разумеется, обнаружился толстяк.
— О-о, вы нашли мою… как это? Трость! Бесконешно признателен!
Он выхватил трость из руки Олега, засунул ее под мышку и, слегка поклонившись, приподнял цилиндр, показав Олегу и Светке созревающую плешь.
— Простите за беспокойность, — с улыбкой сказал он, снова вытаскивая из кармана свой пульт и явно намереваясь отбыть восвояси.
— Ой, а скажите, а что это у вас такое? — внезапно подала голос Светка из-за плеча Олега.
— Трость? Вы говорите про мой трость?
— Нет, вот это! — указала пальцем Светка.
— О-о! Перпендикулятор универсумов?
Олег и Светка одновременно кивнули.
— Разве вам незнакомый этот прибор?
Олег и Светка так же одновременно помотали головами.
— Но ведь вы известны, что такое параллельные вселенные?
Олег и Светка поморгали. Толстяк вздохнул и пожевал губами.
— Вселенные, они как блины на тарелке, да? Они лежат и каждая не пересекается с другой. Они параллельны, да? Это, — он потряс перпендикулятором перед их глазами, — это как вилка, воткнутая в блин. Она перпендикулярно. Теперь если идти вдоль вилки, попадешь на другой блин, да? Это делает именно это! Нужно только правильно все нажать. Иначе попадешь не на свой блин, да? — толстяк хохотнул.
— И вы… Из другой вселенной?
— Совершенно да! Разве вы не имеете такие приборы?
Светка и Олег снова помотали головами.
— О-о, я уверяю вас, очень полезный предмет! Знаете, — сказал толстяк, секунду помыслив. — Мне очень неудобно, что я мешать вам, таким любезные господа! Я привезу вам сувенир из другой вселенной!
Светка покраснела, а Олег часто заморгал.
— Ну что вы, — сказала Светка самым скромным голосом, на какой была способна.
— О-о, нет, нет! Не отказывайтесь! Мне это ничего не стоит! Я привезу вам скруггль, да?
— А…
— Отлично, просто превосходно! А сейчас простите, я очень спешу. До встречи!
Толстяк кивнул им, и не дожидаясь ответа нажал кнопку на пульте. И исчез.
Светка с Олегом смотрели на пустую площадку еще пять или десять секунд, прежде чем Светка спросила:
— А что такое скруггль?
Олег посмотрел ей в глаза, и Светка все поняла.
Потом они долго лежали рядом, обнявшись под теплым одеялом.
— Олежа!
— У?
— Может, это прибор какой-то?
— Может.
— Интересно, что он делает? Как думаешь?
— М-м-м…
В темноте на тумбочке тикал будильник. Где-то за окном пронеслась машина.
— Олежа!
— М-м?
— А может это какое-то домашнее животное?
— Не знаю.
— А чем мы его кормить будем?..
На этот вопрос Олег не ответил.
— Олежа? Олежа, ты спишь?
— Угу.
— Ну, спи, спи. Я просто подумала, может мне цветы на шкаф переставить, а то вдруг он их объест?
— Они могут, — сонно подтвердил Олег.
Через час оба спали, Олег — слегка похрапывая, а Светка — всхлипывая и бормоча, потому что ей снился скруггль, похожий на большого пушистого котенка, объедающий ее любимую комнатную пальмочку.
Сон их был так крепок, что его не смог потревожить даже деликатный стук в дверь, которым толстяк в смокинге пытался привлечь их внимание. В конце концов он пробормотал что-то о том, что ему некогда, и, оставив большой пакет со скругглем рядом с дверью квартиры, исчез.
Еще через два часа баба Шура с пятого этажа, спускаясь с мусорным ведром к мусоропроводу, заметила пакет.
— Вынести лень, мусорят в подъезде, — проворчала она, поднимая пакет. — А кто-то за ними прибирать должен…
Под старухино ворчание скруггль отправился в мусоропровод.
