Фрагмент потребительской корзины, на который у дяди Вовы хватало пенсии, был исполнен в фаллическом стиле: хоть на воротник пришей, хоть, набрав три штуки, суп вари, хоть используй по осени при уборке урожая груш. Но для непрерывного процесса борьбы с энтропией в условиях загородного дома, как ни крути, денег было маловато. Мёд, что был собран в прошлом году, уже давно был продан, а выручка пущена в дело. С работой охранником как-то не заладилось. Вот и решил дядя Вова вновь заняться рихтовкой, благо Талалихиных в городе хватало.
Заказы были: зная готовность дяди Вовы браться за мудрёные и даже безнадёжные случаи, знакомые рихтовщики с удовольствием подсовывали ему что посложнее. Иногда — из спортивного интереса: как он будет выкручиваться? Как-то выкручивался. Правда, в гараже приходилось чуть ли не ночевать.
Поглядев на свой новый заказ, дядя Вова не удержался и спросил хозяина машины, невысокого хмурого колобочка — мол, катапультироваться ты пытался, что ли? Крыша над водительским местом была выгнута горбом, в металле зияла здоровенная рваная дыра. Передняя дверь, тоже со стороны водителя, была изрядно помята.
Мужик, потёр грудь, болезненно поморщился и рассказал, как было дело. Поехал он как-то по осени за опятами. Машину оставил на опушке леса, а сам вышел прогуляться, осмотреться: стоит ли тут что-то искать, или же можно сразу ехать дальше. И увлёкся: опята были, да так много, что рука даже не дёрннулась нажать на кнопку на ключе, чтобы закрыть двери. И окно, в которое он, руля вдоль опушки, всё выглядывал.
Вернувшись где-то через час с почти полной корзиной, мужик обомлел: рядом с машиной, сунув голову в окно, стояла корова. Сложно сказать, что именно её привлекло в салоне, но осматривала она его долго и внимательно. Мужик возмутился: мало вас тут по дорогам ездит, со светлой шевелюрой и очках на полфизиономии, так ещё и в машину лезут! В ответ на возмущённые вопли корова лениво взмахнула хвостом и оставила на траве свой ароматный органический ответ истерящим городским товарищам. И продолжила осмотр интерьера. Ах так! - взвизгнул оскорблённый в лучших чувствах мужик и отвесил корове хороший пендель. Аккурат по филейной части.
Далее события развивались стремительно, но большую их часть мужик пропустил. Дело в том, что корова была воспитана в строгости, и на любые непредвиденные поползновения откуда-то сзади у неё выработался мгновенный рефлекс и хорошо поставленный удар копытом. Веером взметнулись грибы, разлетаясь из корзинки. За ними, с некоторым опозданием и по более низкой траектории (не иначе, к дождю), пролетел мужик. Корова вскинула голову, чтобы получше разглядеть, кто там был такой невежливый — и застряла. Рог пробил тонкую жесть крыши и никак не желал выковыриваться обратно. Пришлось хорошенько поработать головой, чтобы освободиться.
Придя в себя, коровы мужик поблизости не обнаружил. Иначе бы коронный удар копытом её не спас: глянув на свою изувеченную ласточку, хозяин авто был готов голыми зубами порвать всё стадо с пастухом впридачу. Он даже зарычал, но тут же схватился за грудь: болело зверски. Как потом показал рентген, несколько рёбер было сломано.
Изо всех сил стараясь не заржать в голос, дядя Вова обговорил с заказчиком стоимость работ, получил задаток, распрощался и принялся колдовать над металлом. Через полторы недели машина была готова. Заказчик оказался не просто доволен — он был в восторге: машина была как новая! Рассчитавшись, он ещё раз двинулся по кругу, чтобы всё внимательно осмотреть, и наткнулся на Тузика, мелкую местную гаражную дворняжку, итог пламенной страсть фокстерьера и болонки.
Надо заметить, что Тузик в гараже прижился давно. Характер у него был лёгкий и покладистый, лаял пёс только на пьяных, охотно трусил за сторожем во время обходов гаражных боксов, поэтому для него даже завели свою миску около сторожки. Правда, Тузик был, как и положено правильной дворняге, смышлёным парнем, и редко упускал возможность прогуляться по гаражу, умело давя на совесть и выпрашивая себе что-нибудь вкусненькое. Дескать, не только вы тут калымите. Дядя Вова охотно делился с ним то бутербродом, то сосиской в тесте, поэтому Тузик заглядывал к нему регулярно. Вот и сегодня, совершая свой плановый обход, он увидел, что дверь бокса открыта и направился в гости. В боксе было двое людей. Какая удача! - подумал Тузик и, выбрав того, что более короткий и шарообразный, ткнулся носом ему в ладонь: дядя Вова никуда не денется, а его посетителя неплохо бы раскрутить.
-- Да пошёл ты!... - раздражённо воскликнул мужик и дал Тузику пенделя. Точнее, попытался.
Гены болонки вопили от ужаса и требовали срочной ретирады. Но гены терьера рявкнули им «Ша!», и адреналиновая волна, смыв остатки нерешительности, толкнула Тузика под зад: вперёд, берсерк! Тузик пригнулся и попятился, чтобы в следующий момент взвиться в прыжке, отбивая зубами бешеную дробь: горлогорлогорло!
До горла Тузик, конечно, не долетел: лапы коротки, сноровки маловато... Но и того, докуда достали зубы, хватило с лихвой.
-- Ой, мамочки! - пронзительным фальцетом потенциального оперного певца завопил мужик, стараясь отодрать Тузика от самого дорогого — и одновременно боясь перестараться.
Тузик не сдавался, злобно рыча и норовя стиснуть зубы покрепче. Ударила струя углекислоты: это дядя Вова вспомнил про огнетушитель. Зубы Тузика разжались, и мужик, прижимая руки к пострадавшему достоинству, закатил глаза и сполз вниз по стенке бокса.
-- Ты знаешь, - сказал ему дядя Вова, как только сумел привести его в чувство. - Я бы на твоём месте что-то поменял в отношении к животным. Причём кардинально.
