Большой противолодочный корабль "Гордый", превращенный в мишень величием ума государственных мужей конверсии, упорно не хотел сдаваться. Уже давно корабли Камчатской военной флотилии, израсходовав весь свой боезапас, бесцельно прожигали моторесурс, болтаясь в районе стрельб, а он, изрешеченный снарядами, с обезображенным, от прямого попадания ракет комплекса П-15, ходовым мостиком, с дырой зияющей выше ватерлинии, в районе поста энергетики и живучести, своей непокорностью, нежеланием погружаться в глубины Авачинского залива, казалось говорил им всем: "Подожди друг, настанет и твой час, сможешь ли так продержаться!?"
Наконец вымотавшийся начальник штаба флотилии устало махнул рукой, отдал команду на завершение учений. И "Гордый", на привязи буксира, величественно прошел мимо корабля на котором адмирал держал свой флаг. Снова туда - на обозрение всему Петропавловску, занять свое почетное место на рейде Авачинской губы, подобно старому, убеленному сединами заслуженному актеру, не желающему покидать сцену, давно уже ставшую продолжением его жизни.
На следующий день командование технического отдела Камчатской флотилии вдруг вспомнило, что "Гордый" был выгнан на расстрел непосредственно из завода с исправным радиотехническим вооружением и средствами связи.
Отданное распоряжение выполнялось с неузнаваемым быстродействием. С кораблей и частей флотилии, словно стая голодных волков, опережающих собратьев в желании ухватить кусок пожирнее, к "Гордому" понеслись буксиры и посыльные катера. На верхнюю палубу "Гордого" посыпались абордажные команды, вооруженные гаечными ключами, отвертками, плоскогубцами, кусачками, ножовками по металлу, молотками, кувалдами и прочим разделочным инструментом. Закипела работа.
"Гордый" не обижался на то, что так безжалостно, по варварски, выдергиваются его внутренности и начинка- то, чем он видел, слышал, дышал и пил, то что раньше позволяло стучать клапанам теперь замершего электромеханического сердца. Его душа была всегда с ними, с людьми в черной флотской форме, жизнь, которых, преимущественно, проходила на железной палубе кораблей, на ходовом мостике или на боевых постах, у механизмов и приборов. Значит людям все, что они сейчас с ним делают это нужно, но для того, чтобы оздоровить, реанимировать тех железных, более молодых и удачливых братишек, которым еще доведется походить под военно-морским флагом.
Стемнело, потяжелевшие катера и буксиры, переполненные донорскими органами "Гордого", отвалили от его борта. В тишине, заполнившей акваторию Авачинской губы, окруженной островерхими, вечнозаснеженными Камчатскими вершинами и далекими огнями уличного освещения вытянувшегося Петропавловска- Камчатского и его городов – спутников Елизово, Приморского и Рыбачего, "Гордый" впервые задумался над тем зачем же он был.
В памяти возник момент его первого пробуждения - обжигающее прикосновение брызг шампанского, разбиваемого о борт, а затем спуск на воду и гордость возникшая вместе с именем данным ему, когда на корме, на флагштоке ветер заполоскал сине-белое полотнище – тогда 25 лет назад - в Комсомольске на Амуре.
Его рождение совпало с началом острого серьезного противостояния СССР и США- вершину которого занял Карибский кризис, человечество никогда еще не было так близко к началу мировой катастрофы- полному уничтожению.
Еще не осела на побережье Карского моря, радиоактивная пыль, унесенная от эпицентра взрыва, нового сверхмощного термоядерного оружия, испытанного на полигонах архипелага Новой Земли и вот уже руководитель супердержавы развитого социализма, блистя каплями пота, выступившего на гениальной лысине, хвастливо грозил загнивающим империям "Кузькиной матерью", демонстрируя знак качества обувной фабрики "Красный скороход". Удар каблуком великодержавной туфли, по красному дереву общественной трибуны в зале ООН и со стапелей судостроительного завода имени А.А.Жданова сходит ракетный крейсер, еще удар и верховному главнокомандующему готовят доклад о спуске на воду в Комсомольске на Амуре, в судостроительном заводе имени Ленинского комсомола новейшего эсминца с наимощнейшим ракетным вооружением проекта 57 –бис. Никогда еще корабельная программа кораблестроения не знала таких бешенных темпов. Со стапелей сходили и сходили десятки, а затем и сотни кораблей.
Боевые упражнения и боевые службы и всегда одно имя идущее впереди-"Гордый". Сколько потом всего было. "Гордый" бежал, увлекаемый людьми которые на нем служили и увлекал их сам – вперед, стремясь узнать, что скрывается там за линией горизонта. Вчерашние мальчишки- молодые матросы, мичманы и лейтенанты, воспитываемые им, быстро мужали и становились бывалыми моряками и настоящими командирами. Он никогда не подводил людей, служащих на нем и люди не подводили его, заботливо ухаживая за ним. Всегда свежевыкрашенный, с надраеной медью, "Гордый" покорил Тихий и Индийский океаны, оставив за кормой тысячи пройденных миль .
1968 год. "Гордый" лихо и красиво влетает на рейд Мадраса, зайдя в дружественную Индию с деловым визитом. В том же году, снова индийские мальчишки и женщины любуются стремительными обводами корпуса "Гордого", нанесшего визит вежливости в порт Бомбей.
А потом наступил 1970 год. Никогда еще в истории России не было прециндента участия Флота в столь мощных масштабных учениях. Маневры под кодовым названием "Океан" заставили вздрогнуть не только бывшую владычицу морей Англию и ее правоприемника США, забеспокоился весь мир. И было от чего. Одновременно Северный, Балтийский, Черноморский и Тихоокенский флот вывели в Мировой океан более 200 кораблей, в воздух поднялись несколько сотен самолетов. На побережье "условного противника" успешно высаживался морской десант. Все соединения советского ВМФ находящиеся одномоментно в Средиземном море, Арктике, Японском, Норвежском, Филипинском морях, Северной Атлантике и Тихом океане действовали по единому стратегическому замыслу, управляясь из Москвы. Это был триумф советского ВМФ. Это был уникальный парад, демонстрирующий военную мощь СССР. Никогда еще так не гордился "Гордый" своей принадлежностью к мощному обновленному флоту страны развитого социализма.
И вдруг среди потока хвалебных информационных сообщений, ежедневно доводившихся замполитом до экипажа "Гордого", краткая шифрограмма с пометкой об ограничении распространения фактов, но тем не менее ужесточить, обратить внимание, усилить, не допустить. Там в Атлантике, в Бискайском заливе произошло страшное: пожар и гибель ровесницы "Гордого" атомной подводной лодки К-8. Ранее веривший в свою надежность "Гордый", впервые задумался о причинах аварийности и не заметил, как дал сбой его турбоагрегат. Это была первая поломка "Гордого". И потом уже не последняя. Военный конвеер, создававший сотни новых кораблей, не задумывался, о том, что придет день и час и вернослужащие механизмы и оружие устанут и потребуют ремонта или даже замены.
С каждым годом "Гордому" становилось все труднее. Менялись Верховные Главнокомандующие и с каждой их сменой "Гордый" убеждался в том, что Военный флот становится все более беспризорным. Корабли, созданные быть на океанских просторах, все чаще простаивали привязанными к надоевшему берегу. В великой стране, обладающей колоссальными природными топливными ресурсами, не хватало топлива для обеспечения деятельности своего Военно-морского флота.
Приход к высшей власти в стране человека, видящего пользу лишь в развитии техники образца родного ставропольского комбайна, совпал с постановкой "Гордого" в профилактический ремонт. Тогда "Гордый" пришел на Камчатский судоремзавод с совершенно исправными механизмами. Через два года на "Гордом" - корабле, по прежнему стоящем в Камчатском судоремзаводе с исправными механизмами и вооружением, готовом служить Родине и крепить ее могущество спустили Военно-морской флаг.
"Гордый" родился в этой стране, он честно служил ей, он любил ее, несмотря, на то что с каждым годом о нем все больше и больше забывали. Но сейчас "Гордый" уже не верил, в то что страна вспомнит о нем и еще о сотнях таких же как он преданных ей и честно служивших под военно-морским флагом. Он никогда не просил. Он гордился тем, что служил, тем, что остался честным, неподкупным.
На мгновение "Гордый" увидел будущее, как из военных баз растаскивают на продажу еще совсем новые корабли, как в ангарах, боевых постах, кубриках и каютах наших авианосцев, проданных за бесценок "малоразвитым государствам" оборудуются рестораны, гостиницы и бордели, как в отсеки наших, ранее грозных подводных лодок, превращенных "зарубежными друзьями" в музеи холодной войны, впихиваются шутовские манекены в форме офицеров и матросов Военно-морского флота нашей страны.
"Гордый" вспомнил, что где - то в глубине бывших служебных помещений осталась забытой виниловая пластинка с гимном подвигу знаменитого "Варяга".
Ну вот наверное и все. Легкие "Гордого" последний раз вздохнули пустотой кают, кубриков, боевых постов и служебных помещений и начали медленно наполняться подступающей с трюмов прохладной чистотой морской воды.
Утром на стол командующему флотилии легла телеграмма, с категорией срочности, из Главного штаба ВМФ, теперь уже предписывающая готовить "Гордый" для передачи на металл в одно из сопредельных юго-восточных государств. Взглянув еще раз из окна кабинета, на рейд Авачинской губы, на точку где раньше был "Гордый", а теперь ржавели осиротевшие швартовые бочки седой адмирал задумался - а может быть так и нужно и что будет там за этой чертой и сумеет ли он так…
"Гордый" и поныне покоится там, оставаясь навеки – ГОРДЫМ!
