Вообще-то в тот вечер Олечка зашла на огонек к Аделинке без всякой цели – так, выпить капельку мартини. И Аделинка поначалу даже решила, что визит Олечки очень даже кстати: муж Аделинки Ромка едва успел забежать домой после командировки в Египет и тут же умотал в другую командировку. Девушки сидели на кухне и мирно трепались о шмотках. Как раз на днях Аделинка чисто случайно нашла один классный бутик, такой понтовый бутик – и там всё такое гламурненькое!
- Ты прикинь, Ольга, - рассказывала она, - я, пока там была, восемь оргазмов подряд словила, вау! У меня с Ромкой такого не случалось.
- Ух ты, - завистливо облизнулась Олечка.
- Вот тебе и «ух ты». Кстати, я ведь и тебя чуток прибарахлила. Взяла тебе кофточку – ты очумеешь. Иди посмотри – в шкафу у меня лежит, ну, с джинсами вместе.
- Спасибо, Адельк, ты настоящая подруга! - Олечка допила мартини, и, повиливая бедрами, отправилась в спальню Аделинки для ревизии шкафа. Аделинка развалилась в кресле и думала о том, как приятно делать людям добрые дела. Конечно, Олечка ей за это ничего доброго не сделает, но она будет благодарна. А это почти как благодарность спаниеля: словами не выражается, но он так тебя любит!
Аделинке было суждено не долго предаваться этим сладким мыслям – через полминуты из спальни донесся визг, затем по квартире со свистом пронеслось что-то навроде снаряда – тяжелое и высокоскоростное, после чего снаряд упал Аделинке прямо на грудь. В роли снаряда выступила, естественно, Олечка.
- АУУУУ!!!!!! – вопила она. – Мамочки, караул!!! Аделя, Адельк, что… что… что ЭТО было???
Аделинка раздраженно спихнула Олечку на пол.
- Так, Шарикову больше не наливаем. Ольк, че за дела, белая горячка или просто чердак снесло?
Олечка попыталась забраться под стол, и Аделинка пресекла эту попытку в корне.
- Аделя, Адельк!!! Я не знаю, что там у тебя в шкафу, но у тебя в шкафу ТАКОЕ!!!
- Блин, да что там еще? – Аделинка ощутила… ну, не то чтобы беспокойство – а так, легкое недоумение. Придется лично наведаться к шкафу и разобраться, что же там такое завелось.
Решительно дернув на себя дверцу шкафа, Аделинка проницательно вгляделась в его недра. Вот джинсы… много джинсов… вот купленная для Олечки голубая кофточка… а вот на кофточке…
- Увай, мама дорогая!!! – не сдержала вскрика Аделинка, шарахаясь от шкафа. – Что это? Кто это??? ОТКУДА это?!!!
Все три вопроса были вполне закономерны. Поверх голубой кофточки в шкафу разместилось нечто – длиной с половину руки, на четырех крохотных лапках, сморщенное, приплющенное, кожаное и сухощавое. С омерзительно вытянутой мордой и множеством хищно оскаленных зубиков. Собрав в кулак всю свою силу воли, Аделинка вновь приблизилась к шкафу и, борясь с отвращением, осмотрела нового «обитателя». Хотя в египтологии Аделинка понимала даже меньше, чем в ядерной физике, ей не потребовалось много времени, чтобы определить: перед ней – мумия. И не просто мумия, а мумия крокодильчика.
- Это Ромка! Это точно Ромка, - убеждала Аделинка не столько Олечку, сколько саму себя. – Он как раз в Египте был, наверняка притащил эту нечисть оттуда. Блин, я его кончу, чесслово!
- Аделя, я так испугалась! – пожаловалась Олечка, не выпускавшая из рук бутылку «Бьянко». – Вот же страх какой…
Аделинка схватила мобильный и вызвала на связь супруга.
- Ром, а Ром!!! – заорала она, услышав сквозь шум помех мужнино «Аллё». – Ромка, быстро колись: ты мне сухого крокодиленыша в джинсы запихал?
- Ну я… - даже по голосу можно было понять, что Ромка пожимает плечами: дескать, а че такого? – Нам… (пшшшш, трррр – помехи) …новый бизнес-партнер в Каире подарил. Тебе что – не нравится?
- Рома, беда не в том, что мне не нравится это мелкое уродство. Хотя оно мне, будь уверен, не нравится. Но больше всего мне не нравится то, что оно оказалось у меня в джинсах!!! Хочешь, чтобы я инфаркт схлопотала?
- Да ладно тебе, любовь-морковь. Я торопился, вот и сунул… куда уж пришлось. Короче, пока-пока, а то тут стюардесса с дубинкой у всех мобилы отбирает, - хихикнул Ромка и сбросил вызов.
- Этой штуковине в доме не место! – убежденно заявила Олечка. Триста грамм мартини в одно лицо помогли ей относительно прийти в себя после пережитого. – Это… это… не по-божески, вот!
Однажды Олечка – на горе всему православному миру – посетила церковную службу. Православие отделалось легким испугом, Аделинка – не только испугом и не таким легким, а у «настоящей блондинки» с тех пор нет-нет да проявлялись религиозные заскоки.
Аделинка мрачно поболтала тапком на пальцах ноги. В виде исключения она готова была согласиться с подругой – этой штуковине в доме точно не место. И уж по-любому ей не место в джинсовом шкафу. Да уж, Ромочка, нашел, куда сувенир запихать. Вечно у него всё раскидано и разбросано. Аделинка могла бы рассказать, в каких неожиданных местах можно найти, к примеру, Ромкины носки, но не в ее правилах было порочить доброе имя мужа. Даже если он напрашивается на это изо всех сил.
- Не, Аделинка, я тебя точняк говорю – даже и библия запрещает держать засушенных крокодильих бэбиков в… в… по месту прописки, - Олечка в волнении взмахнула руками, расплескав на пол «Бьянко». – Аделя, я знаю, ты думаешь, что я дура. Но крокодилий бэбик тебе счастья не принесет, надо что-то с этим делать! Да. И чем скорее, тем лучше.
Аделинка не могла вспомнить, запрещает ли Коран держать по месту прописки засушенных крокодилят.
Тем временем Олечка продолжала распространяться.
- Это мумиё наверняка несет в себе страшное проклятие! Их делают жрецы Вуду на Ниле, - («Где-где?» - ошеломленно переспросила Аделинка), - а потом посылают в Европу, чтобы всех нас извести. Ты прикинь, он ночью будет забираться тебе в кровать и пить твою кровь, пока ты спишь. Или еще чего случится. Например, твой ребенок заболеет…
- У меня нет ребенка! – вздрогнула Аделинка. Она была поражена набором информации: откуда, интересно, Олечка узнала про Нил и про жрецов Вуду? Вроде, никакого такого кино она в последнее время не смотрела…
- Нет, так будет! Ты же не хочешь, чтобы мумиё ему устроило сладкую жизнь?
- И что ты, спрашивается, предлагаешь?
- Мы должны его отсюда увезти! – шепотом внесла предложение Олечка – словно боялась, что «крокодилий бэбик» ее услышит и примет превентивные меры. Например, юбку ей сожрет. – Куда-нибудь подальше.
- Неплохая мысль, - съязвила Аделинка. – И очень грамотная. Кстати, не желаешь ли его достать из шкафа и упаковать в пакетик? Пакетик я тебе дам.
- НЕТ!!! Только не в пакет, то есть, только не я! Ты должна сделать это своими руками. И надо будет оставить его где-нибудь очень далеко, чтобы он не мог вернуться обратно.
По прошествии получаса, допив для храбрости остатки «Бьянко» (бутылку пришлось выдирать из Олечкиных холодных и оцепеневших от страха пальцев), Аделинка надела две пары резиновых перчаток и приступила к депортации крокодиленыша. Удовольствие это было ниже среднего. Крокодиленыш затаился на голубой кофточке и смотрел на Аделинку с недобрым выражением зубастой морды: типа, попробуй, тронь. С чувством внутренней дрожи Аделинка протянула руки и взяла тварь за сморщенные бока. Даже сквозь двойной слой резины явственно ощущался леденящий холод поверхности крокодильего тела. Борясь с тошнотными позывами, Аделинка быстро дотащила мумию до приготовленного черного пакета и бросила туда: крокодиленыш скользнул в пакет с подозрительной готовностью и с сухим шорохом. Олечка стрёмно выглядывала из двери комнаты. Поначалу она предложила покараулить рядом с лопатой – на случай, если ситуация выйдет из-под контроля, но Аделинка ей это запретила. Отлично зная, какая Олечка ловкая, Аделинка заранее знала – если что, «настоящая блондинка» ей же первой и проломит лопатой голову, а потом будет смываться от крокодиленыша.
- Ну что? Готово? – спросила Олечка дрожащим голоском.
Аделинка сгребла пакет за горловину. Ей показалось, что крокодиленыш трепыхнулся внутри.
- Ой! Готово. Открывай дверь, пошли отсюда.
Олечка пошире распахнула дверь спальни.
- Да не эту, чудила! – прикрикнула на нее Аделинка. – Входную дверь открывай!
Через некоторое время Олечка всё же разобралась, где какая в доме дверь (Аделинке пришлось простимулировать ее мыслительную активность парой хороших пинков), и крокодиленыш был вынесен из подъезда. Под негромкое заунывное бормотание Олечки (она явно читала какую-то молитву) Аделинка поместила пакет в багажник своего верного «Лексуса».
- Ну поехали, поехали, поехали! – заторопила Олечка.
Аделинка вывела «Лексус» со стоянки и, достигнув проезжей части, направила радиатор в сторону выезда из Москвы. Раньше ей никогда не приходилось иметь дело с крокодильими мумиями, но мысль бросить животину на произвол судьбы где-нибудь в лесу казалась ей очень даже удачной.
- Ты мне потом еще спасибо скажешь, - уверяла ее Олечка, нервно смолящая сигарету. В другой раз она бы обязательно попросила разрешить ей порулить, но сейчас было не до того: «крокодилий бэбик» сильно ее нервировал. – Такие вещи в доме держать просто нельзя! Обязательно что-нибудь да случится. Допустим, Ромку с работы уволят, или еще чего… ну, свекровь ласты склеит, к примеру… Да мало ли что бывает! А всё из-за этой мумии, она плохо на карму действует. Жрецы Вуду…
- Ольга, откуда ты всё это знаешь? – простонала Аделинка. – Ты же ничем, кроме кофточек и мартини, не интересуешься!
- Мне бабушка рассказывала. Она говорит, что в мумии животных жрецы Вуду засо… нет, как это – запи… в общем, они туда суют чью-нибудь душу, и она там мается, типа, страдает. И поэтому плохо всем действует на карму.
Аделинка так тяжело вздохнула, что запотело лобовое стекло. Олечкина бабушка сама по себе имела свойство плохо действовать на карму, причем, как ни странно, именно на Аделинкину. Являясь настоящим кладезем непотребных и убийственных идей, бабушка сперва настропаляла свою тупую внучку, потом внучка перекладывала реализацию очередной идеи на Аделинку, а потом Аделинка ни за что ни про что получала по мозгам. С другой стороны, надо быть законченным скептиком, чтобы увидеть в шкафу с собственными джинсами жуткого крокодиленыша и не поверить в жрецов Вуду – Аделинка до сих пор удивлялась, как это он ее не тяпнул за палец. От такой страхолюдины чего угодно ожидать можно.
- …плохо действует на карму, и поэтому у людей начинаются сплошняком неприятности, - продолжала Олечка свою лекцию. – То машина собьет, то самолет грохнется, то…
Заслушавшись, Аделинка ушла направо из крайнего левого ряда сразу через две полосы и была оштрафована гаишником на триста рублей.
- Ну вот, а я о чем? – заметила Олечка, когда Аделинка вновь тронула джип с места.
Аделинка уже плохо понимала, о чем. Ей вдруг захотелось вернуться в своё раннее-раннее детство, где не было ни мумифицированных крокодилов, ни Олечки, ни занудных гаишников, которые по любому случаю сдирают с тебя триста рублей. На миг в мозгу Аделинки всплыло воспоминание: вот папа с мамой впервые привели ее в детский садик… она играется в песочнице… к ней подходит девочка со светлыми кудряшками и говорит: «Пливет! Меня зовут Оля. Дай мне конфетку, а я за это буду с тобой длужить».
«Лучше бы я ей тогда не давала конфету», - угрюмо подумала Аделинка. Как знать, может, тогда бы в жизни всё сложилось по-другому. Она бы не вышла замуж за помощника нефтяного олигарха, работала бы… где-нибудь, получала честную зарплату… и не влипала бы постоянно в дебильные истории.
…Через сорок минут и пятерых гаишников по обе стороны шоссе началась лесополоса. Аделинка с упорством обреченного гнала «Лексус» всё дальше и дальше – чтобы крокодиленыш задолбался добираться обратно.
В тридцати километрах от Москвы Аделинка решила, что отъехала на достаточное расстояние, чтобы приступить к «выносу тела». Остановившись на обочине, она извлекла пакет из багажника, и, сопровождаемая топающей сзади Олечкой, углубилась в лес. В лесу было темно и страшно, с деревьев падали холодные капли только что прошедшего дождя – и всё за шиворот, за шиворот. Олечка то и дело спотыкалась о коряги и плюхалась в раскисшую почву. Но Аделинке было всё равно, что она сейчас вся извозится, как чувырла, и потом испачкает сидение. Неся на вытянутых руках пакет, Аделинка слышала где-то внутри головы мысли крокодиленыша: «Мы с тобой еще встретимся… да-да, ты еще меня увидишь… и тебе мало не покажется… обглодаю нах!». В глухом буреломе Аделинка с омерзением швырнула пакет на землю и заставила Олечку забрасывать его ветками. Непривычная к физическому труду, Олечка огласила лес надрывными стонами – ветки такие тяжелые, и грязные, и как же тут скользко… ПЛЮХ!!! После первых трех веток она даже попыталась устроить перекур, но Аделинка дала ей шлепка.
- Потом отдыхать будешь, овца! Хоть раз в жизни сделай что-нибудь полезное. Если у меня в семье начнутся сплошняком неприятности, хрен ты еще моего коктейльчика попробуешь.
Олечка застонала еще надрывнее и вернулась к работе. Аделинка не давала ей ни секунды отдыха, пока над крокодиленышем не вырос приличный курган – стоило «настоящей блондинке» хоть чуть-чуть притормозить, как Аделинка приводила ее в движение новым шлепком.
- Ну, всё, - сказала Аделинка, окинув взглядом гору веток. – А теперь пошли отсюда.
- Подожди, надо прочитать заклинание.
- Заклинахрен чего?
- Заклинание, Адельк. Чтобы он не возвращался.
Олечка подтянула юбку и принялась гротескно выплясывать вокруг кургана и завывать что-то совершенно непонятное, причем, кажется, по-древнеегипетски. Аделинку аж холодом пробрало. Напоследок Олечка нажевала слюны и плюнула на «могилу». Целесообразность этого действия вызвала у Аделинки особенные сомнения: крокодиленыш, правда, не показался ей слишком впечатлительной личностью, но кому понравится, если напившаяся мартини блондинка станет в тебя плеваться?
И вот девушки пустились в обратный путь. При этом Аделинка открыла для себя две вещи: во-первых, босоножки на каблуке для подобных прогулок совершенно не подходят, во-вторых, Ольга – неуклюжая кобыла: через каждые два шага на третий она обязательно шмякалась. Только сейчас Аделинка сообразила, как будет выглядеть сидение после того, как Олечка вся об него оботрется.
Впрочем, эти переживания были, как выяснилось буквально через две минуты, совершенно беспочвенны. До «Лексуса» оставалось всего несколько шагов, когда откуда-то издали донесся рев дизельного двигателя. Задняя часть «Лексуса» вдруг осветилась ярким светом фар, а в следующую секунду… огромный «дальнобойщик» с грохотом врезался в джип, смял его в комок и отшвырнул в кювет. Водила «дальнобойщика» прибавил газу и умчался дальше, возможно, даже не заметив этой небольшой неприятности.
- А… А… Адель… - пролепетала Олечка.
- Дерьмо собачес! – только и смогла сказать Аделинка.
- А… Аделя, у нас трабл…
- Вижу, не глухая.
- А… Адель, а чё теперь делать-то?
- Не знаю!!! – психанула Аделинка. – Заклинание какое-нибудь прочти, чтобы джип самовосстановился! Откуда я знаю?
- Аделя, а я не умею для джипов заклинания читать… Я только для крокодильчиков…
- Для крокодильчиков у тебя тоже хреново получается! Блин, какое же дерьмо! Уже «Лексус» на полчаса оставить нельзя – тут же какая-нибудь тварь его грузовиком угробит!!! Пошли, блин, надо из кабины всё выгрести – сумки, мобильные, документы!
- А… А… Адель. А если он взорвется?
Аделинка остановилась. Эта мысль не приходила ей в голову. Всё же Ольга способна приносить пользу – редко и очень дозировано, но, тем не менее… А вдруг «Лексус» действительно рванет? Огреб-то он нехило. В полном расстройстве Аделинка закурила сигарету и стала ждать.
Прождав почти час, взрыва так и не дождались. Аделинка высказала Олечке всё, что думала о ее паникерстве, и в четыре больших прыжка добралась до джипа. Можно было точно сказать: «Лексус» отъездился. После контакта с «дальнобойщиком» он напоминал огромный аккордеон. Мало того – ни одна дверь не открывалась. Аделинка воззвала к небесам с отчаянной мольбой послать ей кого-нибудь, чтобы как следует отвести душу. Небеса с неприкрытым цинизмом послали ей Олечку, которая подошла сзади и сказала: «А я бы коктейльчика выпила». Отведя душу на «заклинательнице крокодилов», Аделинка выкарабкалась на шоссе и стала ловить машину. Машин и на горизонте видно не было, опять начался дождь, рядом обиженно сопела Олечка; к тому же, оглядевшись по сторонам, Аделинка обнаружила, что поставила «Лексус» на последнюю парковку прямо напротив кладбищенского забора, за которым белели надгробные плиты и серели кресты. Отовсюду веяло могильной жутью и сыростью.
…Около часа ночи удача улыбнулась несчастным кривой улыбкой: рядом с ними затормозила «Волга» - судя по виду, пущенная в эксплуатацию еще при монголо-татарах. Небритый шофер согласился довезти девушек до дома и подождать у подъезда, пока Аделинка вынесет ему деньги («Только залог оставили чтобы»). К счастью, бегала «Волга» достаточно быстро. Оставив в качестве залога Олечку, Аделинка бросилась домой за деньгами. Когда она вернулась, шофер уже собирался уезжать, высадив Олечку: за пять минут она его достала до икоты. Уезжая, он ворчал себе под нос: «…на хрен мне нужен такой залог!».
Первым делом Аделинка собиралась позвонить в милицию и сообщить о происшествии, но Олечка уперлась рогом: нет и нет.
- Ты же не хочешь выглядеть идиоткой? – спросила она. – Никакого «дальнобойщика» и не было, неужели ты не понимаешь? …Аделя, только не бей, плиз-плиз-плиз!!! По настоящему, это крокодильчик сделал так, чтобы «Лексус» накрылся. А «дальнобойщик» нам с тобой только померещился, ты позвонишь в милицию, они ничего не найдут…
- Кроме моего джипа в канаве, - отрезала Аделинка.
- Да, кроме твоего джипа, Адельк, а «дальнобойщик» они не найдут. Он приехал из запредельного мира. Тебя еще к суду привлекут – за дачу ложных показаний. Ты лучше радуйся, что крокодильчик больше ничего натворить не успел. Вовремя мы от него отделались.
- Если не заткнешься, я отделаюсь от тебя, - пообещала Аделинка. Она знала одно – если не положить конец этому безумию, она сама свихнется. Хотя… Олечкин бред содержал в себе рациональное зерно: трагическая гибель «Лексуса» как-то уж очень запредельно совпала с ликвидацией «крокодильего бэбика». Раньше-то никогда не случалось, чтобы в «Лексус» кто-нибудь въезжал на «дальнобойщике». ДТП бывали, конечно, но не настолько же кардинально!
- Ладно, Ольга, ты сегодня у меня ночуешь. Одной мне что-то не по себе. Ну что, блин, по мартини, что ли – за упокой души… моего джипа?
- Ага, классно.
- Нет, ничего не классно. И вообще – сходи к Ромке в комнату и достань из бара новую бутылку.
Олечка удалилась в комнату к Ромке. Щелкнул выключатель, и Аделинка еще успела подумать: а ну как Ольга сейчас опять завизжит, и вылетит на кухню с вытаращенными от ужаса глазами – и тут оглушительный визг едва не вынес все стеклопакеты из оконных рам, и Олечка с вытаращенными глазами вылетела на кухню.
- Что? – коротко спросила Аделинка.
- Там, там, там!
В Ромкину комнату Аделинка шла, примерно представляя себе, что ее ждет. И в своих представлениях она не обманулась: крокодильчик не пожелал оставаться в лесу. Он ничуть не изменился с момента их последней встречи – всё такой же сморщенный, сухой, с раскрытой зубастой пастью. Он сидел на Ромкиной постели с таким видом, словно говорил – думали, избавились, да?
- Фигасе, как у него это получается? – задалась вопросом Аделинка. – Ольга, блин, быстро сюда с пакетом и с моими резиновыми перчатками! Мы еще не закончили.
- Он вернулся… - констатировала Олечка, появляясь в комнате. – Он… он опять вернулся.
- Иногда они возвращаются, - не к месту вспомнилось Аделинке. Она выхватила у Олечки пакет, всунула руки в перчатки и вцепилась в крокодильчика так, что бедняга затрещал по швам. – Но я не допущу, чтобы в моём доме рассиживался на постелях сушеный недоносок крокодила.
- Аделя, Адель! – обернувшись, Аделинка увидела, как Олечка хлопает ангельски-невинными голубыми глазами. Обычно это предвещало какой-нибудь дурацкий и неуместный вопрос. – Аделя, а на чем мы его повезем? Джип-то в канаве…
- Без тебя знаю, что в канаве! У меня еще одна тачка есть. Мы высадим этого пассажира так далеко, что он всю оставшуюся жизнь обратно будет ползти.
- Аделя, а мне кажется, он быстро ползает, - высказала соображение Олечка. – По-моему, он вернулся сюда намного раньше нас.
Аделинка тоже это подозревала, но остановиться уже не могла. Если то и дело сталкиваешься нос к носу с мумией крокодила, которую непонятно с какой дури собственный муж притащил в дом, неудивительно, что начинают отказывать тормоза. Кроме того, Аделинке хотелось доказать «крокодильему бэбику», что он не смеет диктовать ей свои правила игры.
Никогда – ни до, ни после – Аделинка не ездила с такой скоростью. Стиснув зубы и сжимая руль, она так круто входила в повороты, что Олечка на всякий случай даже пристегнулась, реально опасаясь вылететь в форточку. В багажнике томился крокодильчик в пакете, а на заднем сидении лежала садовая лопата, которой Олечка уже выражала желание попользоваться. Ничего, злорадно думала Аделинка (перед глазами у нее плясали дохлые крокодильчики), всё еще впереди. На этот раз ветками ограничиваться никто не будет.
- Почему же он вернулся? – бормотала Олечка. – Почему же он вернулся? Ведь я прочитала заклинание…
- Ольга, я не думаю, что заклинания тут помогут. Теперь придется поработать лопатой, и я даже знаю, кто из нас двоих этим займется.
- Кто? – с почти суеверным ужасом спросила Олечка.
- Ты, кто же еще. Попытаешься отлынивать, закопаю обоих – и тебя, и крокодильего бэбика.
- Я… ик! отлынивать не буду, - Олечка сообразила, что подруга вовсе не шутит.
Избрав новое направление, Аделинка выехала из Москвы на северо-запад. Километры наматывались один за другим. Наконец, Аделинке надоело жать на газ. Местечко для перезахоронения оказалось хоть куда: глухой-преглухой лес. Наученная горьким опытом, Аделинка остановила «Рено Лагуну» чуть не в самом кювете, чтобы никому не мешался. Теперь хитроумному крокодильчику придется сбросить на него бомбу, чтобы вывести тачку из строя. Углубились в чащу. Аделинка несла пакет, а Олечка волокла за собой лопату. Метров через двести нашелся подходящий участок, и Аделинка кивнула Олечке: типа, приступай. Олечка приступила, хватаясь то за шею, то за поясницу, то за еще более интимные места. Но Аделинка была безжалостна: ей требовалась яма такой глубины, которая соответствовала бы паранормальным способностям египетского сувенира. Только когда Олечка растянулась поверх лопаты, часто-часто дыша от переутомления, пакет с крокодильчиком упал на дно «могилы». Затем Олечке пришлось всё закапывать, и от ее нытья у Аделинки даже уши разболелись. Заклинаний Олечка на этот раз читать не стала – она вообще не могла разговаривать после «рабочей смены», только хлопала глазами. Погрузив на нее лопату, Аделинка распорядилась двигать обратно к машине. В душе она испытывала беспокойство: что, если в край озверевший крокодил всё-таки найдет способ прикончить и «Рено» тоже? Но обошлось – «Рено» стоял на месте, с виду очень даже целый. Выяснилось, правда, что только с виду: зажигание наотрез отказалось работать. Олечка предложила гипотезу, что это дело лап крокодила, но огребла подзатыльник. Вызвав по телефону техподдержку из клуба «Ангел», Аделинка погрузилась в сон. Во сне она видела сушеных крокодилов, творящую заклинания Олечку и собственного мужа, возвращающегося из Норвегии с сувениром в виде огромного мамонтиного скелета. Застенчивый рассвет уже зарозовел в небе, когда эвакуатор из клуба «Ангел» доставил «Рено» в ближайший автосервис.
…В девять утра Олечка и Аделинка, не помня себя от усталости, добрались до постели. Аделинка взбила Олечке подушку, укрыла ее одеялом, а сама отправилась принять душ. Она почти даже не удивилась, когда в ванной, прямо на полке для полотенец, обнаружился крокодильчик. Он был всё такой же сухой и кожистый. Его глаза пялились на Аделинку с безжизненным сарказмом. Упаковав тварь в третий пакет (блин, все пакеты на него перевела, хоть бы назад их приносил, что ли), Аделинка растолкала Олечку.
- Ольга, подъём. У нас беда.
- А?
- Крокодил снова здесь.
- Опять? – спросила Олечка, соскальзывая с кровати на пол. – Ой!
- Надо было глубже закапывать, полутора метров явно недостаточно. Надеюсь, ты хорошо выспалась и набралась сил, потому что тебе предстоит хорошенько, блин, потрудиться с лопатой.
- Я не могу! – замотала головой Олечка.
- Ничего-ничего. Захочешь – сможешь. А я бы на твоем месте захотела. Оль, ну давай уже, хватит на полу валяться. У меня серьезные проблемы, и я совершенно не настроена тебя жалеть.
- Аделя, Адель… А может, ты сама… того… яму выкопаешь?
- Договорились. А ты понесешь крокодильчика.
- Хорошо, я выкопаю яму.
…Не было еще и половины одиннадцатого, когда Аделинка, подняв руку, остановила первую попавшуюся машину и попросила отвезти их за город: ее, вот эту девушку с лопатой и этот пакетик.
- Далеко ехать-то? – осведомился бомбила.
- А сколько у вас бензина? – хрипло спросила Аделинка.
Олечке казалось, что она всю жизнь не выпускала из рук лопаты. Она представляла себя то древнеегипетской рабыней, то негритянкой на плантациях – ни то, ни другое ей абсолютно не нравилось. Пот лился с нее градом, она худела прямо на глазах. По ее мнению, дело пошло бы намного быстрее, если б Аделинка ей помогла, но Аделинка уселась прямо на землю, поставив рядом с собой пакет с «крокодильим бэбиком», и наблюдала за «ударницей соцтруда» с отсутствующим видом. Олечка уже находилась на грани обморока, когда глубина достигла почти трех метров, и Аделинка, лениво поднявшись, спровадила крокодильчика в яму. Оказалось – еще не всё.
- А закапывать кто будет? Забыла, что ли?
Олечка вновь взялась за лопату.
- Блин, Ольга, быстрее не можешь, что ли? Закапывай, пока он назад не вылез! Экскаватор тебе подгонять, что ли, корова? Кстати, - сообразила Аделинка, - надо было экскаватор в деревне нанять. И чего я не догадалась?
Услышав последние две фразы, Олечка чуть не убила себя лопатой от горя.
…Когда крокодильчик оказался надежно закопан, Олечка тихо улеглась на землю и сказала, что умирает. Аделинка взяла «умирающую» за шкирку, поставила на ноги и велела натаскать из леса веток – да побольше (дело происходило в чистом поле – самая отдаленная точка, до которой смог доехать бомбила). Олечка было возразила, что не может таскать ветки, но Аделинка задумчиво пробормотала: «Или нет, лучше булыжников», и Олечка резво поскакала в лесок. Назад она скакала уже не так резво, потому что тащила охапку веток. Аделинка оценила объем доставленной охапки и сказала, что потребуется еще примерно десять-пятнадцать таких же. Чтобы злобная мумифицированная животина уж точно не смогла из-под этого дела выбраться. Олечка пустилась в объяснения, что животина перемещается в пространстве посредством телепортации, но Аделинка потребовала не грузить ее телепортацией.
Олечкины часики показывали уже шесть вечера, когда Аделинка решила, что крокодильчику хватит.
- Теперь домой? – с надеждой спросила Олечка.
- Ни хрена подобного. Теперь читай заклинание. Но только такое, чтобы оно точно подействовало. Или я сама такое заклинание прочитаю, что ты никогда больше замуж не выйдешь… не, что у тебя аська больше никогда не заработает.
Олечка конкретно стреманулась и, как могла, прочитала заклинание: Аделинка опять не разобрала ни слова, но это ведь и не главное – важно, чтобы крокодильчик всё хорошо усвоил.
- Теперь плюй на могилу, - потребовала Аделинка, когда заклинание подошло к финалу.
- У меня в горле пересохло…
- У меня тоже! Я же не жалуюсь! Ну что, мне долго тебя ждать, или ты тут ночевать собираешься?
…До Москвы добирались пригородным автобусом – у Аделинки вышли все карманные деньги. Олечка проспала всю дорогу: у бедняжки отваливались и руки, и ноги, и задница.
…Всю неделю до возвращения Ромки Аделинка приводила Олечку в форму. Несчастная потеряла десять кило веса, постоянно хотела есть и, страдая от жажды, выпивала по два литра мартини в сутки. Аделинка заказывала ей деликатесы с доставкой на дом, вызывала массажиста и читала вслух любимую Олечкину книжку про Вини Пуха. «Настоящую блондинку» пришлось даже сводить к психоаналитику: ей повсюду мерещилась лопата. Психоаналитик взял за консультацию двести долларов и запретил пациентке любые занятия физическим трудом.
Одно утешало Аделинку – крокодильчик в квартире больше не появлялся. Надо полагать, в третий раз всё было сделано именно так, как надо – оптимальная глубина, оптимальное количество веток, качественно прочтенное древнеегипетское заклинание.
На восьмой день прибыл из Норвегии Ромка, и Олечку пришлось отправить домой. Олечка стенала и жаловалась – в санатории ей было по кайфу. Но Аделинка ей объяснила, что теперь здесь будет «горячая точка» - она намерена уничтожить мужа не только морально, но, возможно, и физически. Олечка всё поняла и в темпе испарилась. Затем явился с чемоданами Ромка…
- Ну ты, блин, и коза, Аделина!!! – орал Ромка. – Какая же ты тупица невменяемая!!! Блин, ну как же, как же ты меня подставила!!!
Аделинка в ответ только разводила руками. Обычно муж был у нее виноват во всём, но тут спорить не приходилось – накосорезила.
- Да-а-а-а, Аделина, никогда я не думал, что ты НАСТОЛЬКО тупая!!!
- На себя посмотри, - уныло огрызнулась Аделинка. – Какого черта ты своих крокодильчиков по всему дому распихал? Откуда я, в конце концов, знала, что ты целых три штуки приволок?
Ромка в бешенстве схватил тарелку и расколошматил ее о стену.
- Я, мать твою, торопился! Мне, дурища ты такая, еще на самолет надо было успеть. Я разбирал чемодан и раскладывал всё, где придется! Мне, чтоб ты знала, по работе опаздывать нельзя – уволят нахрен! – Ромка огляделся по сторонам, и Аделинка поспешно сунула ему в руки другую тарелку. – Да, спасибочки, - БАХ!!! – Но насколько надо быть больной на мозги, чтобы вообразить, что один и тот же крокодильчик, которого ты со своей отмороженной подругой увозишь за город, возвращается назад???!!!
- Ром, хватит уже глотку драть. На вот, тарелочку еще кокни, успокойся. Я виновата, понимаю. Но предупредить-то трудно было?
- Я предупредил, мать-перемать. Ты мне позвонила в самолет, и я тебе сказал: нам три штуки в Каире подарили.
- Но я не слышала про три штуки. Там помехи были…
- Ага, помехи! В твоей черепушке помехи были, блин. Или у Ольги в башке трещало. Это она тебя надоумила, что крокодила из дома оттаранить надо?
- Она, не она. Какая теперь-то разница. Ладно тебе, Ром, че ты без этих крокодильчиков – жить не сможешь?
- Жить-то я смогу, но ты даже не представляешь, насколько херово! Потому что из компании меня теперь точно вышибут. Эти крокодильчики офигенно древние, стоят побольше, чем вся твоя бижутерия, и я их должен был передать нашему генеральному и двум его замам! Поняла, в чем фишка?
- Ага… - Аделинка машинально поправила рукой отвисшую челюсть. – И чё теперь?
- Теперь мы с тобой продаем квартиру, золотишко твоё, обе тачки…
- Ромк, ты только не ругайся… «Лексус» я разгрохала…
- Молодец, Адель, времени ты не теряла. Так вот. У моих шефов с каирскими договоренность – крокодильчики, типа, презент в залог успешного сотрудничества. А я завтра, прикинь, являюсь в офис и говорю: вы, ребят, извините, но моя жена всех крокодильчиков позакапывала за чертой города. Как думаешь, что мне скажут? Стоп, погоди-ка. А ты можешь найти, ГДЕ ты их закопала?
- Ну, первое место я точно опознаю – по «Лексусу» в кювете… Ромка, ты – гений. Сейчас вызову Ольгу – надо будет копать.
- Вот-вот. Вызывай. А если она будет плохо копать, я ее в рабство продам… не, лучше – на органы, - кровожадно поправился Ромка.
Олечка только-только добралась до дома, как вдруг позвонила Аделинка: приезжай, Олечка, в гости. Олечка, конечно, приехала. Тут-то ее и поставили перед фактом. Узнав, что ей снова предстоит копать, Олечка принялась падать в обмороки. Приводить ее в чувство было долго и муторно, причем, едва открыв глаза, она снова обмирала. Так что в путь собрались только к вечеру. Когда сели выпить по чашечке кофе перед операцией «Свобода крокодильчикам», на первом канале начался экстренный выпуск новостей.
- Как нам сообщили в пресс-службе МВД, - защебетала ведущая, - три мощных взрыва прогремели сегодня в разных частях Подмосковья. Первый взрыв раздался в лесу неподалеку от Киевского шоссе – лес частично уничтожен. Второй раз взорвалось в лесу близ Ярославского шоссе – лес частично уничтожен вместе с группой подростков, распивавших в кустах спиртные напитки. И, наконец, буквально десять минут назад неустановленное взрывное устройство сработало на кукурузном поле фермерского хозяйства «Огородники нах» - кукуруза уничтожена полностью, взрывом покорежило трактор. По счастливой случайности, тракторист не пострадал, поскольку работал в дюпелище бухим. Начато расследование по факту терроризма, но уже сейчас ясно, что… - ведущая заглянула в подсунутую ей из-за кадра бумажку, - что группу подростков придется опознавать по зубным пломбам. Оставайтесь с нами, глядишь – еще чего-нибудь рванет.
- Гламурненько… - произнесла Аделинка, многозначительно глядя на супруга и убавляя громкость телевизора.
- Вот пальто из дерьмонтина… - сказал Ромка. – А я ведь предупреждал шефа – нечего с этими каирскими связываться, как бы они нам западло какое не подложили. И ведь могли бы подложить…
- Опаньки, - подала голос Олечка. – Значит, копать уже не надо?
Аделинка по-матерински положила ей руку на плечо.
- Нет, дорогая. Копать ничего уже не надо. Всё само взорвалось.
- А я говорила, я говорила. Этой штуковине в доме не место.
- Да, милая, - кивнула Аделинка. – Ты всех нас спасла.
- Оленька, что мы можем для тебя сделать?! – патетически воскликнул Ромка, разливая по бокалам шампанское. – Проси, что хочешь!
Олечка призадумалась – но ненадолго.
- А вы можете… - она похлопала своими ангельскими голубыми глазами. – А вы можете КУПИТЬ МНЕ ЕЩЕ ОДНУ КОФТОЧКУ?
©Олег Новгородов
