Я попал в воздушно-десантные войска, и я был счастлив. Это было то время когда нечего было жрать и родители тоже были рады моему уходу в армию. На дворе стоял девяносто четвёртый год. Целый год я постигал в Подмосковье тонкости парашютной техники и разбивания пивных бутылок об голову, чтоб потом у фонтана не опозориться. Собственно никаких других задач у десантников не бывает, и если вам скажут, что они бегают как лошади по 50 км в день или втаскивают БМД на гору вручную - не верьте! Это всё злые языки. Служба десантника легка и непринуждённа, а голубые береты это просто приятное продолжение службы, ну и дембеля, конечно же.
После наступления нового девяносто пятого года нас стали готовить к поездке на ЮГ. Согласитесь приятно из подмосковной слякоти и мороза уехать в заслуженный для элитного солдата отпуск - туда, где ананасы и кокосы. Погрузили нас на самолёт, правда «дьютик» почему-то обошли стороной.
Потом был трансфер Минводы - Шали. Шали странное название для курорта. По дороге мы завернули в город-герой Грозный. После новогодних боёв он выглядел очень непривлекательно для туристов. Мне там совсем не понравилось. Очень много человеческих запчастей и собак, которые лакомились оными.
И вот, наконец, мы прибыли на место дислокации – в чистое поле. Сколько я выкопал окопов и блиндажей история умалчивает. К тому времени я, как разведчик, побывал в трёх боевых операциях и «принимающую сторону» очень даже себе представлял. Когда в первый раз увидел «боевика», чуть не описался от страха - реально я чуть более чем совершеннолетний и он, уже далеко за сорок, и исходит от него... Опасность что ли. Честно говорю – страшно было. Я в засаде сидел и видел его прямо до мелочей - тропа буквально в трёх метрах. Задача у меня была уничтожать всё, что движется, в тот раз я не смог – просто испугался. А он бородатый такой, весь увешанный оружием – страшный, блядь. Один раз посмотрел в кусты, туда, где я сидел, и как будто увидел – долго так смотрел. Ну приссал я тогда, было дело. Зато потом за свой страх неоднократно мстил.
Ну, в общем, окопались мы на окраине села в чистом поле. Село было укреплено по всем правилам фортификации, две линии обороны, миномёты, КПВТ и прочие «радости». Штурмовать сию крепость задача не стояла, обозначили своё положение и, слава Богу. Попутно выполняли разведывательно-диверсионные рейды по окрестным лесам. Но как-то тихо и незлобно. К тому времени я уже «отбоялся» и открыл свой личный счёт. К тому времени я уже был сержант и опытный боец. Капитан Александров неоднократно меня хвалил, у него был орден Красной Звезды, за Афган ещё, и его похвалы дорогого стоили. Хороший был мужик, потом его чехи в плен взяли и больше никто ничего о нём не слышал.
Так вот собственно о Показухе. Стоим мы значицца в чистом поле, чумазые, грязные, голодные и тут приземляются в нашем тылу тройка Ми-8 при поддержке «крокодилов» Ми-24 стало быть. Мы такого авиашоу и не видели никогда - вообще круто получилось. И из этих бортов, представляете, не тушёнка или патроны, а посыпались из них как горох ТЕРМИНАТОРЫ натуральные. Каски «сферы», наколенники, налокотники, чёрная форма знающая утюг, заглаженные стрелки, оружие, которого мы в тот момент даже не видели, полуперчатки тактические - в общем пиздеццкие бойцы. А мы, повторюсь, чумазые, вразнобой одетые, пытаемся наладить контакт, а эти «терминаторы» в нашу сторону даже не смотрят – ну, мы для них пехота грязная, не более того.
И тут из этой кодлы выныривает бравый подполковник, спрашивает старшего и идёт гутарить к капитану. Смысл всего этого действа сводился к следующему: «Мы, типа, спецотряд сецподразделения спецпиздец ФСБ должны выполнить, блять, задачу по захвату села, которое вы капитан... (далее нецензурно) уже второй месяц захватить не можете (далее опять нецензурно), короче, где боевики?». Капитан Александров вяло машет рукой в сторону села: «Ну, где-то там, ёбть». И бравый подполковник бросает своих людей в АТАКУ! Блядь!!! Реально они пошли на штурм!!!
Местные, сопоставив прилёт вертолётов, сложили два и два, соответственно усилив свои линии обороны. Я в это время как раз оказался в окопе рядом с нашим капитаном. Он мне сказал загадочную фразу: «Десять минут!!». Я посмотрел на часы, вдалеке раздались выстрелы, взрывы, начал тататакать тяжёлый пулемёт и где то на одиннадцатой минуте к нам в окоп стали запрыгивать «терминаторы» с безумными глазами, которые какбэ говорили: «НИХУЯСЕБЕ!». В общем, мы до темноты ползали по полю, собирали раненых и брошенное неведомое оружие спецподразделений. Наутро их увезли вертушки, вызванные по рации «Кенвуд», которых я в глаза до конца службы не видел.
Я так понимаю, кто-то из высоких чинов решил себе медальку на грудь повесить, вот и послал своих орлов туда, где Макар телят не гонял. К слову сказать, село мы это зачистили... Потом... Без криков «Ура!». Тогда меня гранатой и достали – контузия, осколочные. Хорошо, что броник не снял. Четырнадцатилетний пацан гранату бросил. Потом госпиталя, комиссовали по ранению и представили к медали «За Отвагу!». Каждый год мне от государства продуктовый набор приносят: гречка, сахар и т.д. И каждый год их с лестницы спускаю. На 2-е августа никогда никуда не езжу, от моего взвода осталось только трое ребят и живут они далеко от Москвы. Мой тельник лежит в шкафу на дальней полке. Жена и дети даже не прикасаются. Как-то так, друзья.
Все воспоминания подлинные, фамилии настоящие.
© artamonov
